Необитаемая - Татьяна Млынчик

и нес куда-то вбок, вниз, вверх и снова вниз, будто специально, лишь бы мне было похлеще, вертолет из дьявольского гормонального коктейля, вертолет из десятков, а может, сотен гинекологических кресел, в которых я провела часы и даже дни за последние годы.

Я думала о Лидии Чуковской, о ее повести «Софья Петровна», читанной накануне. Вот этим людям было плохо. Вот кому было плохо. В блокаду было плохо. А я… Я просто изнеженная дочь капиталистической эпохи, которая за деньги покупает себе попытку обмануть мироздание. И вот ее кружит-кружит, а она стоит тут и еще на что-то жалуется. Что у нее нет сил пойти на скалодром.

Всякий раз, встречая новые репродуктивные препятствия, я хотела отыскать виновного. Хоть какой-то скелет логики. Хотя могла бы давно привыкнуть, что всё это – часть моей жизни. Когда раз за разом становилось скверно от в очередной раз сорвавшейся и ухнувшей куда-то вниз, превращающей меня в тряпку надежды, в этом хотелось кого-то обвинить. Сначала я винила маму, силилась найти доказательства того, что это давление загнало меня в такую ситуацию. Может быть, если бы не оно, у меня уже давно был бы ребенок? Может, так же, как я противостояла этому с лишним весом, бессознательно упрямо противостою и с ребенком? Потом врачей. Тех, кто беременел, и у кого рождались дети. Тех, кто, не скрывая, мечтал о детях с самого начала. Да пошли вы все! Хорошо звучит? Эдичка гордился бы мной.

Мимо прошел алкоголического вида мужик с девочкой на руках. Даже у таких есть дети.

Дети есть у всех на свете, кроме меня.

Но на этот раз обвинять было некого.

Я выбрала это сама.

Я сама принесла деньги врачам, я сама сделала операцию, сама радовалась результату, сама подписала договор на новое ЭКО. И знала, на что иду. Просто я пока не научилась делать всё это – без веры. Хватит ли у меня сил когда-нибудь пойти на ЭКО, будучи уверенной в неудаче заранее, чтобы потом, в случае успеха, приятно удивиться?

Я шла домой, голова всё еще кружилась, телефон разрывался от сообщений в рабочих чатах.

Сейчас сварю себе куриный бульон, съем его и немного приду в себя. Покурю на балконе и скажу пару слов несуществующему ребенку.

Продолжу ругать это всё на чем свет стоит – и в то же время буду снова, и снова, и снова озвучивать свои ожидания, сочинять послания, проводить день за днем, стараясь ухватить в них нечто важное, что-то такое, ради чего стоило бы их прожить, присоединившись ко мне. На моем острове. В моем теле.

Буду верить, что у моего послания когда-нибудь появится адресат.

Окружающим именно его появление возвестит – я обитаема.

Пусть.

Мне такие вести не потребуются.

Я знаю это о себе и без ребенка.

Его задача проста: сделав мое тело обитаемым, освободить меня.

Санкт-Петербург

2022–2023

Примечания

1

Когда был первый день цикла? (англ.)

2

Я готовлюсь к экстракорпоральному оплодотворению и прохожу специальное лечение. Поэтому мой цикл сейчас остановлен. Чтобы всё там отдохнуло перед ЭКО. (англ.)

3

Но вы уверены, что не беременны сейчас? У вас будет рентген, поэтому можно сделать тест, чтобы убедиться. (англ.)

4

Я уверена, что не беременна. (англ.)