#Мы никогда не знаем… - Ирина Борисовна Оганова

что нельзя так жёстко с детьми, на всю жизнь травма останется. Такого насмотрелась, долго не могла стереть из памяти глаза испуганных малышей, их ручки, исколотые капельницами, и застиранные розовые, голубые фланелевые пижамы с котиками да слониками, часто не по размеру.

В клинике она отвлекалась от тоски и депрессии, дома к окну подойдёт, вниз посмотрит – а там Серёга подстреленный падает на колени… Хотела вещи его собрать, вынести из квартиры, хоть сжечь, чтобы на глаза не попадались – нельзя. Пришлось и щётку зубную, и станок для бритья на прежних местах оставить – Лизу жалела, пусть ждёт его, если так легче и понятней.

На девять дней опять собрались на Южном кладбище. Народу ещё больше, на похоронах не все были, многим, видно, невмоготу было Серого в таком положении лицезреть и свалили кто куда по уважительной причине, а может, по особому умыслу – не дураки же все вокруг, слишком большой вес набрал и порядки свои стал устанавливать, врагов хватало.

Когда осталась одна у креста деревянного, поговорить с ним захотела, прощения попросить, что не любила – не получалось, до горечи во рту. Может, сказать было нечего… Так и пошла, а кругом могилы свежие, и пацаны один моложе другого с плит гранитных смотрят – кто печальный, кто улыбается.

Страшное время, что из людей сделало?! Не думали, что в войнушку играть по-настоящему придётся, и патроны не холостые, а самые что ни на есть боевые, и в своих стрелять, и не по недомыслию, а по голимому расчёту и выгоде.

– Наташ, а когда душа землю покидает?

– Вроде после сорока дней… Он что, во сне приходил? Так ты в церковь сходи, свечку поставь. За покойников молиться надо, просить прощения за грехи их земные, отмаливать…

– Нет, не снился ни разу.

– Значит, не хочет тревожить, – Наталья сделала доброе лицо. Хорошо Серёжа к ней относился, как к родной. – Любил он тебя сильно, хоть и резковат бывал. Лизоньку принял! Не знаю, какие грехи на нём, тебе на него обижаться не за что. Сходи в церковь, не лишнее. Опять у нас путаница в жизни, что за доля такая?! – по привычке охала Сергеевна.

Оля приехала из Финки. Как она всегда ухитрялась обо всём узнавать? Внимательная.

– Теперь к нам почаще приезжай. – Сеппо только рад будет. Ты уж прости, боялся он таких, как Сергей твой. У него родичи крутые, ему мерещилось, выкрадут, выкуп просить будут…

– Да кому он нужен, твой чухонец отмороженный?! – не выдержала Сонька, как с цепи сорвалась.

– Сонь, не ты ли говорила, как на кладбище вырядишься: и шляпка чёрная с вуалью, и чулки с резинками, и помада красная, и улыбаться втихаря будешь…

– Оль, так это когда было?

Никогда так резко с ней не разговаривала, стало неуютно, обидно за себя.

– Прости, нервы сдают. Что-то делать надо! Думаешь, всю жизнь братва зарплату носить будет как вдове старшего?! Сука, лучше самой крутиться! Ничего нет хуже, Оль, чем планку понижать. Караул начинается! Раз понизил, второй понизил, так и до дна – оглянуться не успеешь…

– Сонь, ну зачем ты утрируешь… Какое дно?!

– Самое что ни на есть. Ленке ничего не говори, если что.

– Да мы и не созваниваемся. Я всегда у девок второй сорт была… Между прочим, это я тебя к ним притащила.

– И что?! – Соня невольно нагнетала обстановку.

– И ничего. Как что.

– Оля!

Впервые сцепились по-настоящему, и никто не хотел уступать. Соня знала, Оля отходчивая и уже завтра позвонит, как ни в чем не бывало.

Может, первой позвонить? Грубая стала от жизни с Серёгой, надо меняться, не дело это. С Виктором другая была, как струна звенела. Если есть на свете один, твой и для тебя, так это точно он. Всё! Надо выбираться из трясины.

В кабинете Серёги всё как в тот день.

Зачем кабинет был нужен?! Ни разу за письменный стол не сел.

Ремонт шёл – условие поставил, чтобы и стол для работы, и стеллажи с книгами, одни полные собрания сочинений классиков. Печатные издания красиво оттеняли красное дерево, одна Лизонька нет-нет да и полистает, или Наташа возьмёт книжку почитать на ночь.

Соня присела за стол и стала один за другим открывать ящики. Ничего особенного в них не было: фотографии, пара писем от отца, видно, давнишних, множество зажигалок и ручек – подарки дружков.

Зачем зажигалки? Не курил никогда, только что Cartier денег стоят. Теперь всё пригодится.

В самом нижнем ящике в углу нашла мешочек из замши. Она с интересом разглядывала два ключа на брелоке с эмблемой мерса.

Точно видела! Один раз подъезжали на Комендантский проспект, тогда ни водителя, ни охраны, только он и она, отпустил всех. Из борсетки ключи достал и к первой парадной большого белого дома, кораблями их прозвали.

Она хорошо запомнила тот дом и автомобильный брелок и то, как он выходил, оглядываясь, с набитой спортивной сумкой и на её вопросы отвечал резко – не твоего ума дело. Соня в тот день сильно обиделась, до вечера не разговаривала и поняла: что-то скрывает, и не только от неё, от всех.

Сразу странным показалось, что в сейфе денег почти нет. Значит, хранил где-то, и дружки вопросы задавали и поглядывали заинтересованно.

Она была уверена: деньги именно там, но как попасть, не зная номера квартиры?

Может, там живёт кто-то, и это совсем не про деньги?

День начинался с этой загадки и ею же заканчивался. Азарт появился, ни о чём думать не могла.

Надо выработать план. Расспрашивать соседей про Сергея не имело смысла, ничего они не знают, не каждый же день он туда шастал.

Начало операции назначила на воскресенье. По выходным, особенно зимой, все по домам, и вычислить пустую квартиру будет легче, а если в ней кто-то живёт, то можно забыть и не будоражить воображение.

Начала с верхних этажей, с жильцами, кто охотно открывал дверь, пускалась в трогательные разговоры о том, что ей позвонили, нашлась потерявшаяся собака, дали этот адрес.

– Ошиблась? Может, квартира другая. Извините, позвоню в соседнюю.

Были и недоверчивые, расспрашивали, кто такая, особо бдительные пытались проследить её дальнейшие действия, но легенду менять было поздно – меньше разговоров.

Ходит и ходит, ищет собаку, что странного?!

Она уже возненавидела шестнадцатиэтажного монстра и решила на время приостановить поиски, как нарисовалась особо приставучая сердобольная девочка и потащила на шестой этаж, где якобы у одного мальчика появилась собака, которой она раньше никогда не видела.

– На овчарку похожа. Точно