Меркьюри - Эми Джо Бернс

– Воняет так, будто здесь кто-то себе химическую завивку делал, ― сказал Шэй, подтягивая к носу горловину футболки. ― Зачем вообще держать это на чердаке?

Медленно они двинулись по балкам в другой конец чердака.

– Ты поосторожнее, ― сказал Шэй и легонько коснулся гипсокартона рядом с балкой. ― Потеряем равновесие ― провалимся.

На противоположной стене Марли заметила выемки, служившие лестницей на звонарню, где имелся примерно двадцатипятисантиметровый карниз, чтобы можно было стоять снаружи. Крошка Шэй вскарабкался первым и, соскочив с лесенки, оседлал деревянные перила башенки.

– Здесь тесновато, Мар, ― обронил он.

Кивнув, Марли подала ему наверх ведро, а следом и тонкий медный прямоугольник гидроизоляции. Затем она забралась вслед за Шэем и прицепила его тросом с карабином к колонне звонницы, после чего пристегнулась и сама. Балансируя на краю башенки, Марли оценила взглядом крутой скат крыши, под которым торчала верхушка вишневой кроны, и ругнулась под нос. Ладони стали влажными от пота.

– Ох, Шэй. В жизни ничего не делала глупее.

– Ну, лет-то тебе сколько, ― отозвался он. ― Успеешь и бóльших глупостей натворить.

Перепуганная Марли издала хриплый смешок. Затем взяла пистолет для заделки швов, шагнула на крышу и выдавила содержимое в образовавшуюся прореху. Потом Шэй передал ей фартук, и Марли пристроила пластину к месту протечки. Фартук лег до самого водосточного желоба. Сделав ногой широкий выпад, Марли взяла покрепче степлер и принялась от души прибивать медный лист. Выпустила целую обойму скоб, затем вторую. Когда она закончила, то в глаза ей попал тусклый солнечный зайчик, отразившийся от металла. Окинув взглядом простершийся внизу пейзаж Меркьюри, Марли преисполнилась гордости.

– А хорошо медь смотрится, ― сказал Шэй, когда они один за другим протиснулись обратно на чердак и пошли, балансируя, по балкам обратно в сторону люка.

Наконец, оказавшись на прочном дощатом настиле, Марли издала победный клич и вскинула кулак.

С высоты колокольни их городок, казалось, съежился до крохотных размеров ― настолько, что как будто помещался на ее ладони. И почти что никому ― включая саму Элизу Джозеф ― не доводилось увидеть его в подобном ракурсе!

– Я смогла! ― воскликнула Марли, переводя дух. ― Твою же мать! Я это сде… ― Тут она запнулась, глянув на Шэя. ― Прости за выражение.

Но Шэй ее даже не слышал. Он напряженно вглядывался в кипу крашеных тряпок.

– Марли, ― прошептал он. ― Смотри…

Она нагнулась пониже к куче одежды, но ничего необычного не увидела.

– Нет. Вон там, ― указал он пальцем.

Рядом с платьями, у самой стены стояли темно-бордовые лодочки на низком каблуке. Они были в точности похожи на туфли Элизы, и, судя по подозрительному выражению на лице у Крошки Шэя, Марли поняла, что он тоже их узнал.

– Они ведь могут быть чьими угодно, чел.

– Но они не чьи угодно.

Он поднял одну туфлю и рассмотрел подошву, которую явно недавно подновляли. Элиза никогда не выбрасывала обувь, если ее еще можно было починить. Она всю ее носила к башмачнику ― об этой профессии Марли даже не слыхала до своего знакомства со свекровью.

Марли могла бы объяснить Шэю, что, наверное, эти туфли закинули сюда по ошибке и что Элиза предпочитала их снимать, когда подсчитывала воскресные пожертвования. Или что, вообще, у многих женщин городка могут быть такие же точно туфли. И все же… Шэй, может, и был самым младшим в семье, но он вовсе не был несмышленышем. Он был рядом с Марли в самые нелегкие моменты ее жизни ― в больнице во время родов, на крыше звонницы сейчас. И он заслуживал от нее честности.

– Да, ты прав, ― признала она.

Чем больше глядела Марли на эту бережно поставленную пару туфель ― словно на коврике в прихожей дома Джозефов, ― тем больше понимала, что ее нынешний триумф на крыше церкви был преждевременным. Что даже здесь, на этом пыльном старом чердаке, Элиза имела свое влияние. Даже здесь, поднявшись к самой высокой точке города, Марли ее не обошла.

«Думаешь, ты сделала тут что-то новое? ― словно дразнили ее туфли. ― Подумай-ка еще».

Глава 13

Когда спустя час Марли подъехала к салону Джейд, чтобы забрать Тео, она и понятия не имела, что в ее волосах застряло столько паутины. Она оперлась на большой контейнер с «Барбицидом» в заднем углу салона, рядом со шкафчиком, где Джейд держала запас шампуня с экстрактом авапуи, а также целую коллекцию розовых расчесок типа «крысиный хвостик» с длинным тонким концом. Поймав поток с вентилятора, паутина сбилась в прядь и затанцевала в воздухе.

– Ну, ты и увозилась, ― пробурчала Джейд и указала подруге на кресло-мойку.

Марли осторожно переправила автолюльку, в которой спал Тео, на свободное местечко на полу позади раковины, и уселась в удобное виниловое кресло. Распустив «хвост», откинула голову назад, в углубление фарфоровой раковины, и Джейд стала перебирать пальцами ее длинные волосы.

– Ты когда последний раз стриглась? ― спросила Джейд, включая теплую воду, и когда та потекла по коже головы, Марли закрыла глаза. Ей хотелось мурлыкать от удовольствия.

– Сто лет назад.

Это было уж точно до того, как год назад она познакомилась с Уэйлоном. Сколько же всего произошло за это время в ее жизни! Она переехала в новый городок, рассорила двух братьев, вышла замуж, помогла подруге открыть салон красоты ― а теперь у нее еще и «мамская» прическа в перспективе! Она привыкла чувствовать себя девчонкой ― и когда узнала, что беременна, и когда выходила замуж, и даже в тот день, когда родился Тео. И лишь стоя на высокой крыше и орудуя здоровенным кровельным степлером, она наконец переродилась во взрослую женщину.

Джейд смыла шампунем налипшую к волосам паутину, медленно помассировала виски. Это небольшое действие оказало на Марли поистине лечебный эффект ― сродни бальзаму на душу, что обычно получала Марли, забираясь на диван поближе к Рут. Ей очень не хватало этих тесных вечерних общений с матерью, она скучала по запаху сливочного масла и ванили. После рождения малыша Рут несколько раз наведывалась к Марли, однако им мало времени доводилось побыть вместе. Все их совместные часы теперь съедались нуждами ребенка, а не потребностями самой Марли.

Джейд нанесла ей на волосы кондиционер, и в воздухе запахло кокосом. Этот аромат навевал мысли о том, какой могла бы сейчас быть жизнь Марли: с лосьоном для загара и журналами у бортика бассейна, с фруктовыми напитками под палящим солнцем, освежающими вплоть до последней капли. И колледж, и всевозможные вечеринки, и