Как я выступала в опере - Екатерина Поспелова
И просто лентяи, которым бы поспать, и православные люди, которые оставались без праздничной службы, и ханжи, которые считали, что все эти грехи тяжкие театральные, позорища и лицедейства надо на Пасху прекращать. Хоть на Пасху, а там – опять ладно.
Я была из первой категории, но изображала третью. Приходила с отрепетированным гневом к начальнику и говорила: «Вы мне на Пасху поставили репетицию по „Травиате“?! (Страшные глаза.) Я не собираюсь в светлый праздник заниматься блудницами и куртизанками!»
Но начальство ни к чему такому не прислушивалось и репетиции со спектаклями назначало.
Причем выбор часто был парадоксальный.
Например, Рубинштейн. «Демон».
Хотя там в конце все было очень политкорректно: Ангел побеждал, Демон был посрамлен, а Тамара покидала сцену через отверстие в огромном кресте, за которым стояли несколько низковольтных ламп и нажаривали прямо в лицо.
Демон летал на настоящей операторской тележке. Для этого вызывались профессиональные киношники. Приезжали и выгружали рельсы, кран, саму тележку и весы, на которых Демон взвешивался, чтобы подобрать правильный противовес. По сцене кран возили тоже кинопрофессионалы, одетые в черные таинственные одеяния и в маски (как будто свита Демона), а с ними бегал ассистент режиссера, который говорил им: после какого си-бемоля надо развернуться, а после какой реплики вдруг выкатить кран так, что люлька зависала прямо над дирижером. Надо сказать, было замечательно эффектно.
В самой люльке было до того страшно (я один раз залезла), что я не представляю, как там вообще находились – а еще И ПЕЛИ! – наши замечательные баритоны. Да и сопрано тоже, потому что после предложения сделать Тамару царицей мира Демон ей демонстрировал, как она, собственно, будет царствовать, и брал ее к себе в тележку, предварительно тоже взвешенную (противовес во втором акте утяжеляли).
Как-то на Пасху один Демон прибежал на пульт и говорит: «Вылетел я в зал, завис над вторым рядом, пою, а прямо подо мною – батюшка сидит! Это ж надо! На Пасху, да еще на Демона в театр пришел!»
Помрежи потом в антракте интересовались по рации у администраторов, доволен ли батюшка представлением и что вкушает в буфете. Батюшка остался всем доволен, вкусил зело, никого и ничего не запретил и пошел восвояси…
Вот бы так всегда.
А в другой раз шла «Волшебная флейта» – тоже на Пасху.
Бас, исполняющий роль Второго жреца, очень сердился. Он был как раз религиозен, постился, бывало встретишь его с утра в лифте, а он бодрый такой, смеется и говорит: «Спишь, Катенька? А я уже в церковке попел!»
Перед спектаклем он подошел и на ухо спросил меня:
– Ты не знаешь, а начальство в театре?
А я говорю:
– Да прям, конечно же нет! Утренний спектакль, воскресенье, Пасха, сидят, ханурики, по домам, куличи едят, а мы – работай.
Бас кивнул с какой-то задней мыслью и пошел гримироваться.
И вот наступила сцена, когда оба Жреца обрабатывают Папагено, чтоб тот не ел, не пил и с тетками не разговаривал. Словом, пост держал. Уж как ни старались они – спели прелестный дуэт номер одиннадцать на одну страничку «Беги, беги от ласки женской», но Папагено все равно был распущен и мечтал только «пожрать и выпить». Жрец, мой бас, стал увещевать Папагено, тут я вдруг стала слушать: вместо «Ты никогда не вкусишь небесных наслаждений посвященных», мой бас говорил: «Ты никогда не вы́кусишь небесных наслаждений посвященных».
Экран на пульте помрежей показывал крупный план дирижера, и я четко видела, как он, досадливо сдерживая смешки в оркестре, сжимал палочку и шептал: «Я те дам – вы́кусишь, я те дам – вы́кусишь!»
Но бас, видно, решил «зеленеть» до конца.
Вместе с Папагено они достали огромные рюмки, налили что-то и за что-то там выпили (по сценарию). Дирижер приготовился играть следующий номер. Но бас вдруг поднял рюмку и сказал залу:
– А еще хочу я вам сказать, православные, Христос воскресе!
Дирижер побледнел, в оркестре прошел шум, но из зала раздалось несколько голосов, один из которых был явно детский:
– Воистину воскресе!
Бас выпрямился, выше поднял рюмку и сказал:
– А погромче? Христос воскресе! – в зале ответили сильнее.
– Пока галерка не подключится, дальше не пойдем! – сказал бас. – Христос воскресе!
И весь оперный зал рявкнул как на параде:
– Воистину воскресе!
Потом видела сцену за кулисами – как дирижер отчитывал баса. Тоже смешно было: в басе было два метра четыре сантиметра, и дирижер дышал ему в пупок буквально.
В конце концов дирижер сам засмеялся, махнул рукой и ушел.
Праздновать, куличи есть.
МХАТ и Вася
В 1997 году я поставила в школе «Муми-Тролль» оперу «Ворон» на собственное либретто по сказке Гоцци.
На одном из представлений неведомым мне образом оказался страстный любитель Гоцци, чудесный Н. М. Шейко, режиссер и в ту пору завлит театра МХАТ.
Он пришел после представления в нашу крохотную учительскую, заваленную цветами мам и пап, и сказал, что ему очень понравилось, и что он готов взять меня в ассистентки на свою постановку во МХАТе!
Благоговея и не веря своему счастью, я приходила в Камергерский на репетиции, открывала намоленную тяжелую дверь, робко шла по коридорам, встречая то Смоктуновского, который, вероятно обознавшись, дважды поцеловал мне руку, то Любшина, устраивавшего в многолюдном лифте целые спектакли на тему выдачи зарплаты, то еще кого-то.
Состав в спектакле Шейко тоже был звездный (ныне все покойники, увы).
В роли престарелой и прибабахнутой графини-стервозы – блистательная Татьяна Лаврова,
в роли ее пентюха-мужа – лукавый Виктор Гвоздицкий,
в роли «чичисбея» графини – невероятный красавец Игорь Васильев,
в роли свата, купца – луноликий и уютный Вячеслав Невинный.
И россыпь талантливой молодежи на второстепенных ролях.
Художником был гениальный Валерий Левенталь.
Композитора пока не было, два корифея отказались.
И тут я возьми да и предложи своего брата, который тогда только начал свою композиторскую деятельность.
Н. М. Шейко пришел в радостное возбуждение:
– Прекрасно, Катя, вы будете нашим соединяющим звеном с композитором, и всю музыкальную часть я доверю вам!
Была назначена репетиция, на которой брат Петя мог бы познакомиться с актерами, исследовать их диапазон, присутствовать при «застольном периоде» и прочее.
В знаменательный день оказалось, что Пете не с кем оставить шестилетнего сына Васю.
Николай Михайлович принял это очень мило и договорился, что композитора пропустят в театр с малышом…
Петя, взяв отгул в газете и страшно волнуясь, целый день и всю дорогу объяснял маленькому Васе, в
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Как я выступала в опере - Екатерина Поспелова, относящееся к жанру Русская классическая проза / Юмористическая проза. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
