Город М - Александра Натарова

На нужном доме не было таблички с номером, поэтому в свою первую поездку Женя только методом исключения смогла понять, что ей сюда. Трехэтажный дом, судя по внешнему виду, заставший революцию, стоял особняком. Соседи будто учтиво отступили, освобождая роскошный для этого места десяток пустых метров. Дом не то чтобы катастрофически нуждался в реставрации, но в его состоянии и впечатлении, которое он производил, было что-то тоскливое. Приметы старины казались болезнью, дом будто не гордился прожитыми годами. Первый этаж дома покрывала сеть из сухого вьюна, служившего своего рода камуфляжем для растрескавшегося замшелого фундамента и покрытых ссадинами стен. Окна на первом этаже были заложены – закрыты выкрашенными листами фанеры. На втором и третьем этажах окна честно заменили новыми, но окружавшие их посеревшие пилястры, увенчанные мордами каких-то животных, погнутые оцинкованные подоконники и карнизы, в которых вода умудрилась проточить дыры, делали эту замену обреченной на провал. В дом вела выкрашенная в серый цвет узкая деревянная дверь с единственным звонком. И хотя внутри у лестницы красовались три почтовых ящика, в доме была всего одна квартира, и принадлежала она заказчику. Оставшиеся две двери были заложены и заштукатурены. Женя предположила, что, так как они находятся на одном этаже с квартирой заказчика, он просто выкупил их и объединил, забрав себе таким образом целый отдельный этаж. А уж если по-честному – целый отдельный дом.

Женя толкнула плечом дверь в подъезд. От внезапного сумрака в глазах заплясали черные пятна. Она постояла немного, привыкая к темноте, развеиваемой только светом из двух окон второго этажа. В подъезде не было ничего, даже растений или других украшений, дом будто нарочно хотел казаться как можно более неживым. Когда глаза смогли четко различить ступени, из-за вкраплений разномастного каменного крошева напоминавшие брикеты студня, Женя снова перехватила посылку и принялась медленно подниматься наверх. Под ногами хрустнула битая плитка. В таком состоянии плитка находилась уже полгода, с момента первой доставки, и, кажется, никто не собирался ее перекладывать.

Женя поднялась выше и нажала на звонок единственной современной двери на этаже. Звук напряженной струной задрожал за дверью и смолк. Наступила тишина, казавшаяся какой-то неестественной. Тут даже собственное дыхание отдавалось эхом, а улица снаружи будто исчезала, стоило девушке закрыть за собой дверь в подъезд. В первый свой визит это Женю даже напугало.

Обычно хозяин открывал сразу, будто дежурил в коридоре, хотя Женя никогда не приезжала в какое-то определенное время. Но сегодня он не спешил. Девушка еще раз нажала на звонок. Ничего. Тогда Женя, обняв коробку, осторожно приложила ухо к двери. Сквозь слой изоляции звуки едва пробивались, но все же Жене удалось различить голос. Хрипловатый, словно вечно простуженный баритон определенно принадлежал Ярославу. И, судя по тону, он был явно недоволен. Отвечавшего слышно не было, должно быть, Ярослав говорил по телефону. Слов было не разобрать, разговор больше напоминал злобный гул. Женя переложила коробку в руках и устроилась поудобнее, чтобы слушать, но тут заказчик сказал что-то резкое, и по полу в сторону двери застучали шаги. Женя попятилась, готовясь выдать дежурную улыбку, но раньше, чем открылась дверь, из-под нее на девушку что-то вылетело. Будто порыв сквозняка лишь коротко задел Женю, но она успела заметить в нем нечто. Нечто темное, плотное. Недоброе.

Инстинктивно Женя шарахнулась назад, посылка выскользнула из ее рук и обрушилась на ногу девушке. Под огласивший пустой подъезд Женин вопль пленка лопнула, и из-под вырвавшейся на свободу крышки на пол высыпались черные слитки.

Женя запрыгала вокруг посылки, пытаясь отвлечься от боли и скорее собрать содержимое, но боль пульсировала с такой силой, что девушка просто не могла даже замереть на месте.

В двери щелкнул замок, на пороге появился хозяин квартиры. Светло-серые глаза внимательно взглянули на Женю.

– Евгения?

– Простите! Простите, Ярослав Александрович! – запричитала Женя, продолжая прыгать, обняв ушибленную ногу за мысок. – Простите, пожалуйста, я сейчас все соберу! Если что-то разбилось – я все компенсирую!

Ярослав, все еще не двигаясь, перевел взгляд на посылку. Тонкие губы поджались, брови было поползли к прямому носу, но вдруг черты разгладились, заказчик взглянул на Женю с интересом.

– Евгения… а как вы думаете, что это? – Ярослав взглядом указал на рассыпавшееся содержимое коробки.

От неожиданного вопроса боль отступила, Женя замерла, непонимающе глядя на заказчика.

– Ну… слитки. Образец породы какой-нибудь?

Женя посмотрела на переливающиеся матовым блеском черные осколки. Находчивость часто выручала ее, даже когда ответы на вопросы она не знала. Ярослав неопределенно качнул головой.

– Дорогое что-то, да? – осторожно спросила Женя, мысленно прощаясь с и без того скромными финансовыми остатками.

Ярослав рассмеялся.

– Отнюдь, Евгения! Это сущие пустяки.

Заказчик опустился к коробке, принявшись самостоятельно складывать туда выпавшие осколки. Женя бросилась было помогать, но неосторожно наступила на ушибленную ногу – новый приступ боли пронзил отбитые пальцы.

– Простите, я все обязательно компенсирую! – сквозь стиснутые зубы признесла девушка.

Но Ярослав только пренебрежительно махнул рукой.

– Если кому-то здесь и требуется компенсация, то это вам. – Ярослав взглядом указал на Женину ногу. – Пойдемте-ка. – Мужчина поднялся, держа коробку одной рукой. – Нужно приложить лед!

– Это совсем не обязательно.

Женя покосилась на Ярослава. Она не хотела навязываться, но слишком поздно сообразила, как истолкует ее взгляд мужчина. Тот нахмурился.

– Я не имею в виду ничего, кроме того, что предложил.

Появившийся холод в голосе мужчины ее одновременно и напугал, и пристыдил. Ярослав был раза в два старше, к тому же наверняка достаточно обеспеченным, чтобы иметь доступ к куда более простым способам удовлетворить естественные потребности. Но, с другой стороны, Женя слышала слишком много самых разных историй, чтобы никак себя не подстраховать. Нога пульсировала, наливаясь кипятком. Женя вытащила из кармана телефон.

– Только предупрежу диспетчера.

– Разумеется!

Голос Ярослава снова потеплел. Губы снова растянулись в вежливой улыбке, хотя Женя уже в который раз заметила: улыбались только губы, глаза оставались спокойными. Даже слишком спокойными. Ярослав приоткрыл дверь шире.

– Заходите, когда закончите, кухня слева, – сказал мужчина, исчезая в квартире вместе с коробкой.

За те несколько раз, что Женя приезжала к Ярославу, они смогли выстроить нечто вроде приятельских отношений. Они обменивались мнением о погоде и о громких событиях, желали друг другу хороших выходных, рассказывали друг другу малозначимые факты из жизни. Но Ярослав всегда встречал Женю на пороге, разговаривал с ней пару минут, забирал посылку и закрывал дверь.