Мало кто знает, но не секрет - Азамат Борисович Габуев

В 1926 году врач и мыслитель-утопист Александр Богданов выдвинул гипотезу о том, что переливание крови от молодых людей пожилым может иметь омолаживающий эффект. При личной встрече Сталин спросил его:

– Думаете, вы сможете добиться бессмертия?

– Вероятность есть, – ответил Богданов, и уже через день Сталин подписал указ о создании в Москве Института переливания крови и назначении Богданова его директором. Чтобы собрать кровь молодых людей для экспериментов, органы пропаганды поощряли среди комсомольцев донорство.

Через два года Богданов после очередного переливания крови скончался. Поиски вечной молодости в Институте прекратились.

В том же году сотрудник Института экспериментальной биологии Алексей Замков разработал первый в мире гормональный препарат Гравидан, получаемый из мочи беременных женщин. Препарат оказывал тонизирующее и иммуностимулирующее действие. Замков вскоре возглавил созданное под него учреждение – Институт урогравиданотерапии. Гравидан использовали для лечения тифа, малярии, импотенции, язвы желудка и некоторых видов шизофрении. Дальнейшие клинические испытания выявили у пациентов наркотическую зависимость. Становиться наркоманом Сталин не собирался, поэтому в 1938 году Институт урогравиданотерапии был расформирован.

Еще до провала Гравидана в Кремле заинтересовались исследованиями французского хирурга русского происхождения Сергея Воронова. Его метод омоложения состоял в пересадке мужчинам тестикул шимпанзе. Воронов отказался приехать в СССР. Тогда его опыты попытались повторить советские ученые. Под нужды исследования был создан Сухумский обезьяний питомник. В дальнейшем выяснилось, что омолаживающий эффект от операций краткосрочен и не отличается от эффекта, вызываемого прямыми инъекциями только что открытого тестостерона. Воронов во Франции попал в опалу научного сообщества, а специалисты из Сухума отошли от геронтологических исследований. Из советской элиты опробовать трансплантацию на себе успел лишь писатель Максим Горький, проживший после этого всего четыре года.

В послевоенное время советская наука сосредоточилась на атомном оружии. Сталина больше не интересовала вечная молодость. Вождь понял, что будь даже элексир долголетия найден, он не защитит от насильственной смерти, вероятность которой была как никогда реальной. Он ждал удара из ближайшего окружения – от Берии, Хрущева, Молотова, Жукова…

Это заставило Сталина обратиться вместо науки к сакральным знаниям. Идея состояла не в поддержании жизни в стареющем теле, а в поиске новой формы бытия. Сталин возобновил переписку с другом по Тифлисской семинарии Георгием Гурджиевым, проживавшим теперь в Париже.

На основе ир-ас-аланских и ведических (что суть одно и то же) сакральных знаний Гурджиев придумал метод возрождения Сталина после физической смерти. Новым обиталищем души Вождя должен был стать материальный объект, мистическим образом связанный с его личностью. В качестве такого объекта Гурджиев предложил колоссальный бронзовый монумент.

Работа над монументом была поручена двоюродному брату Гурджиева – скульптору Сергею Меркурову. Монумент надлежало установить на мощном месте силы. В качестве такового был выбран курган в Ереване, служивший усыпальницей царицы нартов Шатаны, которую в Армении знают как принцессу Сатеник. Именно к Шатане Сталин возводил свою родословную, и дочь Светлану он называл дома Шатаной.

Меркуров работал над монументом три года. Гурджиев несколько раз тайно приезжал в Москву, чтобы лично проводить необходимые обряды. В октябре 1949 года Гурджиев, до того отличавшийся изрядным здоровьем, скоропостижно умер в парижском госпитале Нёйи́-сюр-Сен. Вероятно, с ним свели счеты выжившие члены Аненербе, до которых наконец дошло, что одной из причин поражения Третьего рейха стала неправильная, зеркально отраженная свастика, которую Гурджиев подсунул Гитлеру в качестве эмблемы.

Однако все ритуалы уже были проведены. Оставшийся год Меркуров решал технические и эстетические задачи. 29 октября 1950 года памятник был установлен. Формальным поводом стало тридцатилетие Армянской ССР. Теперь Сталин мог если не ослабить бдительность, то быть более спокойным насчет будущего. Когда бы ни прервалось его земное существование, ровно через двенадцать лет – по прошествии восточного зодиакального цикла – он должен был возродиться в монументе и снова взять политическую власть.

1 марта 1953 года на Ближней даче по приказу Никиты Хрущева Сталин был отравлен. 5 марта он скончался.

Сталин готовил себе в преемники Георгия Маленкова, который должен был продержать государство без особых потрясений ближайшие двенадцать лет. Однако Маленков оказался слабым человеком и вскоре уступил власть Хрущеву. За этим последовали ХХ партсъезд, так называемая оттепель и борьба с «культом личности». В рамках этой борьбы монумент над усыпальницей Шатаны был демонтирован и уничтожен в 1962 году. Так провалился план грандиозного возвращения Вождя.

Впрочем, у Гурджиева и Меркурова был запасной план. В строжайшей секретности из остатков бронзы для ереванского монумента они создали малый бюст Вождя, который должен был страховать провал главной операции. Однако с ним Гурджиев не успел проделать все необходимые манипуляции, поэтому для Меркурова и самого Сталина остались тайной условия, при которых бюст мог ожить.

После смерти Гурджиева и Меркурова Сталину пришлось импровизировать. Он распорядился отправить бюст в Осетию к своим родственникам с наказом установить его близ Джеры Дзуар, что и было сделано. Но борьба с «культом личности» добралась и туда, бюст не простоял и четырех лет. Местный житель не дал переплавить бюст на провода и спрятал его в своем доме. В дальнейшем бюст сменил нескольких владельцев в Южной и Северной Осетии. Наконец его установили в селе Верхний Кодах на месте уничтоженного оползнем дзуара. Сам дзуар перенесли на полкилометра выше.

Жертвоприношение, совершенное Ревазом Батразовым, и последовавший танец под музыку Гурджиева оказались тем самым недостающим обрядом, что запланировал сам Георгий Иванович. Возвращение Вождя, пусть поздно, пусть в усеченном виде, но свершилось.

***

Пахан выглядел намного бодрее, чем три недели назад. Вернулся здоровый румянец. Матушка похудела и посвежела. Она вперед меня чемоданы потащила к машине, так что я только у самого багажника их забрать смог.

Во дворе санатория с родителями был мужчина где-то возраста пахана, тоже осетин. Пахан нас познакомил. Ермак его зовут, у него свой магазин стройматериалов в Михайловском. Ему еще неделю осталось в санатории провести, а потом он нас на свою дачу в Дзинагу приглашает.

Как только мы выехали с курортной зоны, матушка стала мне на пахана жаловаться:

– Ермак Ермака видит издалека.

– В смысле?

– Один день после парка я в номер поднялась, а Хазби сказал, что еще во дворе посидит. Ладно, говорю, сиди, тебе свежий воздух нужен. Поднялась в номер, прилегла и заснула. Проснулась через четыре часа – нет его. На звонки не отвечает. Посмотрела в окно – во дворе его тоже нет. Спустилась в холл, а он там с какой-то девицей, твоей сестры ровесницей, на диване сидит и языком чешет, а она ржет как кобыла. А Ермак этот там же с другой девицей в настольный теннис играет.

– И