Город М - Александра Натарова

Решение ей явно не нравилось, но спорить с семьей Майя не стала. Сидела тихо, опустив глаза. Никто не решался с ней заговорить.

– Ну все, пора бы начинать… – сказала самой себе Линда. Посмотрела на Раксакаль и добавила громче: – По правилам, на Собрании Совета должны остаться только главы орденов или те, кто их заменяет.

Раксакаль метнула на Линду яростный взгляд.

– Но я же нашла Путевода! – возмутилась она. – Я заслужила право остаться! Папа, скажи им!

Взгляды устремились на Барона. Лишних разборок никто сейчас не хотел, Барон понял, что именно ему придется как-то утихомирить своенравную дочь.

– Ракса, дорогая… увы, это так, но… Именно потому, что ты нашла Путевода… – Он бросил быстрый взгляд на других. – Я поручаю именно тебе привести его сюда!

Раксакаль расцвела в улыбке.

– Может, я вашего этого… пернатого захвачу? – Девушка посмотрела на Линду. – Вроде как вместе ходили!

– Ладно, – вздохнула Линда. – Раз уж так все вышло, приведите его вдвоем.

Раксакаль наконец вышла, но не успела сделать и шагу, как ее поймали.

Бабушка Роза, сидевшая все это время за дверями на лавке, подтянула девушку к себе. На коленях старухи лежал платок, на нем – потрепанные бумажные прямоугольники с картинками.

– Не теряй бдительности. – Бабушка Роза протянула девушке одну из карт. Башня, разрушаемая ударом молнии, и люди, сыплющиеся с нее вниз. – Мы, может, и отсрочили худшее, но не избежали. Его нельзя избежать.

Девушка нахмурилась и многозначительно посмотрела на старушку.

– Белая кеди слишком горюет. Может не почувствовать Их. Сама гляди в оба, – предупредила Бабушка Роза.

– Я поняла. – С этими словами Раксакаль удалилась.

– Дамы и господа! – торжественным тоном начал Барон, когда двери в зал открылись.

Путевод, судорожно сжимавший в одной руке игрушечного пса, а в другой – подол моей накидки, перешагнул порог. Раксакаль шла чуть поодаль, бросая по сторонам напряженные взгляды. В чем была причина беспокойства, я не знал, и от этого было немного неуютно. Стало чуть лучше, когда я увидел Майю – я был рад ей при любых обстоятельствах и в любом ее настроении. Хмурая, словно небо в грозу, она на нас не смотрела. И это было понятно: черт знает, как бы я отреагировал, пропади у меня кто-то, кем я дорожу! Еще и из-за Теневых…

Барон приветственно кивнул нам и продолжил:

– Мы собрались здесь сегодня в этот чудеснейший вечер, чтобы…

– Чего несешь-то?! – взревел Вагай.

В ярости он был больше похож на медведя, чем на хунда. Путевод, впервые видевший всех собравшихся, вцепился в мою руку с такой силой, что я зашипел от боли.

– Чумка ты помойная! – громыхал на весь зал Вагай, его слова многократно усиливали стеклобетонные стены. – Нарочно ты, что ли! Какой, к чертям собачьим, чудеснейший вечер?!

– Так ведь так по протоколу, – почти не соврал Барон, сползший в кресло под напором вожака хундов. Маленькая загорелая фигурка в разноцветных платках и в удивительно белоснежной рубашке вжалась в спинку. – По правилам надо…

– Ишь, правила он вспомнил! Постыдился бы! – Вагай не любил Барона. Тот в его глазах оставался бывшим врагом. А у хундов бывших врагов не бывало. Но сейчас ярость его переполняла, скорее всего, из-за личных причин: Вагай очень уважал Бориса и, похоже, тоже тяжело переживал его пропажу.

– Довольно! – резко поднялась Линда. – Перестаньте сию же секунду, это просто невыносимо!

Она бросила короткий взгляд на Майю – та даже не подняла головы.

Хмурый Вагай осел обратно, бубня что-то себе под нос. Благодаря своему крутому нраву Вагай хорошо управлялся на поле боя. Но мирные переговоры были совершенно не его стезей, о чем он прекрасно знал. Поэтому на Собраниях чаще всего присутствовал его более сдержанный советник Абалак. Сам Вагай предпочитал заниматься безопасностью заседаний Совета: размещал бойцов, проверял близлежащую территорию – в общем, меньше слов, больше дела.

Но сегодня случай был исключительный, и Вагай, которого оторвали от карт и планов захватов, проверок и зачисток территорий от Теней, томился в Зеркальном Доме в полном бездействии. И это тоже не действовало на него положительно.

Я смотрел на хунда с сочувствием. Да и на всех на них. Я и представить себе не мог, какая ответственность сейчас давит на их плечи.

Барон выпрямился на стуле, но продолжать не рискнул.

Линда выждала еще немного.

– Простите, – она вдруг виновато взглянула на Путевода. – Мы, наверное, вас напугали. Извините, вообще-то все не должно быть так… напряженно, – подобрала она нейтральное слово. – Поверьте, мы очень вам рады, для нас это большая честь. Не правда ли?

Линда обернулась на других, ища у них поддержки. Путевод внимательно следил за их реакцией. Остальные главы орденов приободрились и закивали. Эбернетта, не переносившая скандалов и криков, и та смогла совладать с собой и даже попыталась улыбнуться. Получилось натужно, но, кажется, помогло – Путевод едва заметно улыбнулся в ответ.

– Вот и славно. – Линда сжала руки в замок, закрепляя ощущение контроля над ситуацией. – Давайте начнем сначала? Обойдемся без пафосного вступления, – бросила она короткий взгляд на Барона. – Мы – Совет Хранителей. И мы приветствуем вас, Путевод. Добро пожаловать домой!

Путевод обежал собравшихся взглядом. Вагай смотрел на Путевода, как смотрит новобранец на генерала – с уважением и опаской. Эбернетта продолжала улыбаться, замерев на стуле, точно статуя. Улыбался и Барон, в отличие от Эбернетты, весьма искренне. Линда была полна умиротворяющего спокойствия, что она на самом деле чувствовала – не было ясно. Майя все так же отрешенно смотрела в сторону.

Убедившись, что никто из присутствующих не желает ему зла, Путевод неуверенно разжал пальцы и выпустил мою накидку.

– Кто такие Хранители?

И они ему рассказали. Казалось немного странным слушать, как объясняют то, что для тебя является очевидным, само собой разумеющимся. Город живой. Точно так же, как любой другой организм, он дышит, он думает, он может быть здоров, а может быть болен. В нем все взаимосвязано, у каждой, даже самой маленькой детали есть своя задача. И она должна выполнять ее без перебоев. За «физическим здоровьем» следят люди – строят, чинят, сажают цветы и деревья, моют Улицы, убирают снег и отводят дождь. Ну а мы, Хранители, приглядываем за людьми и таким образом помогаем Городу со здоровьем душевным. Мы успокаиваем, мы радуем, мы защищаем, мы даже лечим. Каждый орден по-своему полезен, через нас люди могут обрести смысл, находят увлечения и друг друга, принимают правильные решения – для самих себя или даже для Города.

– А я Хранитель?