Соло на швейной игле - Андрей Юрьев

Николай Семенович, или, как его с детства называли, Додик, был бандитом средней руки, но с претензиями. Несколько лет назад его со скандалом районного масштаба уволили из внутренних органов, дело, впрочем, замяли, и Додик продолжил трудовую деятельность уже без прикрытия. При случае он давал понять – если что, за него впишется ментовка и ОМОН. Вряд ли в этом была хоть капля правды. Додик тем не менее исправно передавал дары во внушительное здание на улице Пушкина.

Николай Семенович был ничем не примечательным человеком низкого роста, с плоским, как блинная сковородка, лицом и плохими зубами. Типичный сибиряк, на истлевших костях предков которого и построили Сибирь. Глаза маленькие и злые, как и его дела.

Додик неторопливой походкой подошел к «Рейндж-Роверу» и, покачиваясь на узких носках лакированных полуботинок, крикнул:

– Сарыч! Выходи, базар есть.

Его люди встали в шаге позади.

Дальнейшее напоминало сложную церемонию или пошаговую ролевую игру. Первым из машины вышел Сарыч, придерживая подол черного кашемирового пальто. Он соскочил с подножки и протянул Додику руку.

– Ну здравствуй, Додик, – сказал Сарыч. В его голосе было столько тепла и искренней приязни, что казалось, он встретил доброго друга.

Додик протянутой руки не пожал. Скалясь волком, он смотрел снизу в лицо Сарычу и шумно дышал носом. Сарыч убрал руки за спину.

– Я позвал тебя не для того, чтобы жать твою поганую руку, – сказал Додик. – Сам знаешь, ювелирка на Ленина наша. А ты ее отжал, меня не спросив. Нехорошо это, не по-братски.

– Да ты и не брат мне, – с казал Сарыч, делая шаг вперед и нависая над Додиком. – Если хочешь правду, то и чумная собака тебе не брат, ментовская ты морда! Вот тебе бесплатный совет – садись в свою тарантайку и вали отсюда.

– Ах ты сука! – прошипел Додик. – Да я тебя! – он сунул руку в карман куртки и вынул блеснувший матово макаров. Наставил на Сарыча с торжествующей ухмылкой и тонко сплюнул под ноги. Щелкнул предохранителем. То, что произошло потом, понравилось ему меньше.

Сарыч быстрым движением левой руки выбил пистолет, а правой, в противоход, вонзил в бедро Додика финский нож. По самую рукоятку. Откуда он его только вытащил? Разжал ладонь, оставляя лезвие в ноге, отступил назад и вынул из-за пояса ствол. Сарыч работал на автомате, как четко отлаженная машина, без колебаний. Додик с воплем упал перед ним на колени, пытаясь вытащить нож из ноги, и заорал:

– Чего стоите? Валите козлов!

И тут закрутилось. Пацаны повыдергивали стволы и начали палить. Бух! Бух! Бух! Загрохотало на всю округу. Все заволокло пороховым дымом. В одном из темных окон торгового центра зажегся свет, в окне появился и тут же исчез силуэт. Завертелся волчком на стреляных гильзах один из людей Додика. Кажется, ему попали в лицо из травмата. Он визжал поросенком и часто перебирал ногами, как перевернутая игрушка. Все, впрочем, кончилось быстро. Додика оттащили к «шестисотому», загрузились в машины, и, визжа шинами, умчались в сторону Искитима.

– За ними! – крикнул Сарыч и прыгнул в «Рейндж-Ровер».

На Чуйском тракте висел порванный дождем туман, немногочисленные машины спихивали его в кусты у обочины. У заправки «Додж-Рэм» резко свернул юзом влево и пошел по проселочной дороге к реке Бердь. За ними рванул Лемех на «Эксплорере».

Сарыч проводил машину Лемеха взглядом:

– Гони, Юра! Не дай менту уйти.

«Шестисотый» с Додиком уверенно летел вперед к Искитиму. Сарыч и его люди следовали за ним.

– От Лемеха хрен уйдешь, – хохотнул Заха. В пылу погони он подался вперед и вцепился одной рукой в торпедо, а в другой сжимал пистолет Стечкина. Сарыч на заднем сиденье откинулся на спинку, спокойный, словно ехал на премьеру в театр.

Расстояние между машинами сокращалось. Сто двадцать на спидометре. Юра дал еще газу и буквально повис на хвосте у «шестисотого». Тот дернулся в сторону, но навстречу с воем пролетел автобус, а следом целый караван из нескольких легковушек. «Шестисотый» завилял по дороге, яростно сигналя.

– Выталкивай! – приказал Сарыч.

Морда «Рейндж-Ровера» с хрустом ткнулась в задний бампер «шестисотого». От толчка тот пошел юзом. Вильнув пару раз, выправился. Из люка высунулась стриженая голова, следом тело по пояс. В руке блеснуло дуло пистолета. Раздался выстрел. Юра тормознул и вильнул в сторону. Пуля просвистела слева. Заха опустил стекло и высунул руку с пистолетом. Пальнул несколько раз. От грохота заложило уши, салон наполнился пороховой гарью. Человек в люке пригнулся и снова поднял руку.

– Выталкивай же! – заорал Сарыч и пнул сиденье водителя.

Юра втянул голову в плечи, как черепаха, резким движением руля вытолкнул машину на встречку и рванул вперед. Сбоку серым пятном замаячил борт «шестисотого». Юра с шумом выдохнул и, вложив всю массу своего тела в движение, бросил автомобиль вправо.

Раздался треск, под колеса полетел бампер. Человек в люке взмахнул руками, из них серебристой рыбкой выскользнул ствол и прокатился по асфальту в кусты. Какое-то мгновение машины ехали в едином порыве, как одно целое, затем «шестисотого» закрутило влево, он накренился, встал на два колеса, вильнул, перевалился на два других и опрокинулся, вылетев с дороги сначала на обочину, потом в кусты, с треском ломая ветки.

Юра ударил по тормозам, и машина встала, боднув небо задом в облаке оседающей пыли. Заха впечатался головой в торпедо и съехал на собственные колени. Пока Юра отстегивал ремень безопасности, Сарыч вышел. Мимо, громко топая, пробежали ребята из группы Гоблина.

– Эй! – Юра потряс Заху за плечо. Тот со стоном поднял голову. На джинсы с трескучим звуком закапала кровь.

– Ты как?

– Жив я, – просипел Заха. – Беги за Сарычем! Я сейчас…

Юра включил аварийку и вылез из машины. Обошел спереди, доставая травмат Макарова, и поспешил в кусты за чьей-то тенью. Далеко бежать не пришлось. Метрах в десяти лежал вверх колесами покореженный «шестисотый». Мигал оранжевым поворотник, и что-то с булькающим звуком лилось на землю. Вокруг стояли бойцы, среди них высоченный Гоблин, Димыч и Сова. Они тихо переговаривались.

– Что тут? – спросил Юра, отдуваясь после бега.

– Четыре трупа возле танка, – с казал Гоблин, сплюнув, и показал рукой на «шестисотый». Водитель висел вниз головой на ремне безопасности. Лицо изуродовано. Еще двое, как сломанные куклы с вывернутыми суставами, валялись метрах в пяти. Ноги четвертого торчали из заднего окна. Одна была в ослепительно белой кроссовке, другая в сером спущенном носке.

– А Додик?

– В Мересьева с Сарычем играет, – ответил Гоблин, доставая пачку сигарет и прикуривая.

– Где?

– Вон там, – Гоблин показал в сторону леса. – Велел за ним не ходить.

Но Юра