Год Черной Обезьяны - Елизавета Ракова

Любе нравилось подъезжать по вечерам к своей новостройке, квартира в которой была куплена в кредит на честно заработанную зарплату. Юрист третьего года в московском офисе получал ту же сумму, что и юрист третьего года нью-йоркского офиса, но тратил при этом в соответствии с российскими ценами. Это было одним из восхитительных чудес глобального капитализма. Недаром такое количество экспатов ломанулось в далекую, незнакомую и загадочную Москву. Только за пару кварталов до дома Люба вдруг вспомнила, что у нее остановилась сестра, и эта мысль заставила нахмуриться. Было бы хорошо, если бы Лариса уже отсыпалась после вчерашней гулянки и кастинга, лишние «интеракции», как говорили в офисе, Любе ни к чему, впереди несколько часов работы. На сколько сестра у нее застрянет и как Генка ее отпустил? Нужно будет ему позвонить.

15 (Люба)

В подъезде Люба услышала музыку и громкий смех, доносившиеся откуда-то сверху. Ну отлично, сначала пожар, теперь соседи устроили гулянку – одно за другим накануне подписания. Если не угомонятся, нужно будет вычислить, какая квартира шумит, прийти и надавать им по башке. Поднявшись на третий этаж, Люба переложила коробки с пиццей в левую руку и правой нашарила в сумке ключи. Казалось, шум доносится именно из ее квартиры. Но нет, этого не может быть. Люба отперла дверь, ступила за порог и замерла, не веря своим глазам. Прихожая напоминала свалку: целая груда кроссовок и туфель, на тумбе горой чьи-то шарфы и сумки. В гостиной кто-то бренчал на гитаре и завывал противным голосом, другие подпевали и хлопали в ладоши. Первым импульсом было развернуться и уйти – может, она ошиблась дверью? Но ключ подошел, и стены были ее – кремовые, только после ремонта. Откуда эта толпа просочилась к ней в квартиру? В глубине комнат галдело по меньшей мере пятнадцать человек.

– О, хавчик, отлично!

Из туалета вывалился невысокий кучерявый парень со шрамом на лбу и взял у ошалевшей Любы пиццу, как будто она была курьером. Кучерявый пьяно подмигнул. После этого прошел в гостиную и радостно объявил:

– Ребята, пицца приехала!

Невидимые Любе гости радостно загалдели. «А что, вегетарианской нет?» – «А кто вообще заказывал?» – «Мне чур с салями!»

Все еще ничего не понимая, но уже начиная закипать, Люба аккуратно сняла туфли и с трудом пристроила пальто на переполненный крючок. Пройдя в гостиную, взглядом отыскала Ларису, которая сидела на полу в окружении каких-то короткостриженых, неряшливо одетых девиц и радостно уплетала пиццу. Наконец обратив внимание на старшую сестру, Лариса замерла, чуть не выронив кусок с сыром и толстой коркой. Лицо ее исказилось в гримасе ужаса. Она подскочила с пола и бросилась к сестре.

– Люба, Любонька, я думала, ты сегодня не придешь. – Лариса взяла сестру за локоть и потащила на кухню.

– У нас была пожарная тревога в офисе. Не хватай меня жирными руками, это новый дорогой костюм! – Люба брезгливо выдернула рукав из пальцев младшей.

– Представляешь, я получила роль в сериале! Понимаешь, мы празднуем! – Лариса жалобно округлила глаза, но на Любу этот трюк никогда не действовал.

– Поздравляю. Я что, разрешала устраивать тут тусовки? Что ты о себе возомнила? – Люба швырнула сумку с бумагами на кухонный диван. – Значит, так, у меня завтра важное подписание. Мне еще нужно работать. – Люба сняла пиджак. – Когда я дочитаю первый раздел этого договора, в моей квартире не должно быть ни одного человека, кроме тебя. Хотя и ты можешь с ними проваливать.

Лариса икнула.

– А ты не присоединишься к нам, они веселые и такие интересные, творческие! – Лариса театрально сложила ладошки перед грудью.

– Я дважды повторять не буду. Там что, мои новые салфетки на полу? – Люба уже открыла первую страницу договора.

Лариса молча попятилась из кухни. Голоса в гостиной стали тише. Лариса постаралась сфокусироваться на положениях транзакционных документов. Нумерация страниц поехала, придется править. Через какое-то время хлопнула дверь, но в квартире явно еще оставалось несколько человек. Ох, ну она еще устроит сестренке. Но завтра, после подписания. Сейчас нельзя растрачивать энергию на что-либо, кроме финальных приготовлений к закрытию главного проекта года. Дождь продолжал энергично стучать в окно, это немного успокаивало. Люба полностью погрузилась в вычитывание сложного пункта по отлагательным условиям к выдаче второго транша – не закралась ли тут какая-то логическая ошибка. Не заметила, как вошел кучерявый.

– Вы Любина сестра? – Наглец открыл дверцу кухонного гарнитура, как будто был у себя дома, взял стакан и налил воды из-под крана. – Я Пересвет.

Люба медленно подняла на него взгляд, не понимая, за что ей все это накануне одного из самых важных дней в ее карьере.

– Вы с ней совсем не похожи. – Кучерявый вальяжно привалился к раковине, скрестив ноги.

– Я в курсе, – отрезала Люба, снова уткнувшись в бумаги в надежде, что не потребуется больше ничего говорить и непрошеный гость удалится, поняв намек.

Но Пересвет не понял. Напротив, он поставил стакан на столешницу и подсел к Любе на диван, вплотную. Пахнуло алкоголем и каким-то сладким одеколоном.

– Что тут у тебя? – Кучерявый наклонился к черновому варианту транзакционных документов.

Люба быстро перевернула страницу пустой стороной и пододвинула папки поближе.

– Это конфиденциальная информация.

Что ему нужно?

– О-о-о, мадемуазель очень важная, секретный агент!

Люба готова была убить Ларису.

– Мне нужно работать. Я просила сестру вас проводить, почему вы все еще здесь?

Кучерявый придвинулся еще теснее, их бедра уже соприкасались. Осмотрел Любу сверху вниз, как товар на прилавке. Такие взгляды доставались Любе нечасто, как правило, только от подвыпивших мужчин в барах. Во рту ощущался какой-то неприятный привкус, желудок свело.

– Да что ты такая напряженная? Принести тебе что-нибудь выпить? – Пальцы Пересвета потянулись к пуговицам блузки.

Это было уже слишком. Люба вскочила.

– Убирайтесь отсюда, проваливайте, вы и ваши друзья!

Любу трясло. Пересвет закатил глаза и усмехнулся, как будто Люба несмешно пошутила. Устроился поудобнее и положил ногу на ногу.

– Лариса не рассказывала, что сестра у нее такая злюка. Понимаешь, метро уже не ходит, на такси у нас денег нет, а там такой дождь зарядил…

Люба выплеснула остатки воды из стакана и демонстративно поставила его в раковину.

– Раз вы такой нищий неудачник, я готова пожертвовать вам деньги на такси. Только проваливайте как можно скорее.

Кажется, эти слова задели Пересвета. Он громко вздохнул и скорчил обиженную гримасу.

– Ну прям уж неудачник… Но раз мадемуазель желает откупиться от внимания красивого мужчины… – Кучерявый встал с дивана и отряхнул брюки.

– Желает, желает. Только забирайте всех своих с собой. – Люба вернулась на диван и принялась разбирать перемешавшиеся бумаги.

В гостиной снова начали горланить песни во весь голос. Пересвет несколько мгновений постоял в дверном проеме, о чем-то размышляя. Потом опять упал на диван. Нет, это была просто вопиющая, невероятная наглость.

– Ты слышала когда-нибудь такое выражение: «Больше всех в колхозе работала лошадь, но председателем так и не стала»? – Пересвет, обжигая дыханием, сообщил это Любе на ухо, будто крайне остроумную и оригинальную мысль. Снова пахнуло приторным одеколоном.

– Ведро помоев не работало вообще, и его скормили свиньям. – Люба сказала это ровным тоном, выдержав мутный взгляд ненавистного собеседника.

В следующую секунду Пересвет вдруг зажал Любе рот ладонью и повалил на спину. Ошарашенная, она даже не сразу начала сопротивляться. Невысокий кучерявый парень оказался на удивление сильным. Левая его ладонь больно прижимала губы к зубам, мускулистая туша удерживала Любу на спине. Негодяй кое-как пытался спустить с себя брюки. Люба безуспешно колотила его кулаком по спине, хваталась за стол, раскидывая вокруг бумаги. Из спальни раздалась трель телефона. Наверное, это юрист «Сургутнефти» звонит, а она не подойдет, и он будет зол, вдруг что-то важное… Люба извивалась и пыталась пнуть парня коленом. Гад сосредоточенно сопел и лез к ней под юбку влажными руками. От него разило перегаром.

– Перечка-а-а! – на счастье, кто-то из гостиной окликнул урода. – Принеси водички, родной!

Услышав свое имя, кучерявый несколько ослабил хватку, Люба дернулась и умудрилась сильно лягнуть козла коленкой промеж ног. Пересвет сполз с дивана, тихо поскуливая. Люба совершенно