Современный индийский рассказ - Читра Мудгал

На талии шаровары Ниту были завязаны узлом на манер мужской одежды-лунги. Увидев это, мать насторожилась. У нее застучало в висках, глаза тревожно заблестели, и на Ниту обрушился град вопросов, острых, как лезвие ножа.

– Пояс?

– Порвался.

– Порвался? Как это он порвался?

– Пока бе-бежала…

– Ах, пока бе-бежала… Так он же был завязан?..

– Нет…

– Так…

Пересохшие губы Ниту дрожали. Она беспомощно открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова.

«Поднимайся». Вместо того, чтобы дать дочери облокотиться, мать подтолкнула ее в спину, накинула ей на плечи нижнюю юбку, потянула, как тащат свитер, надевая через голову ребенку, а потом расправила со всех сторон. Она принялась накладывать мазь, но вдруг остановилась и спросила: «Какой у тебя сейчас день цикла?»

Ощущение счастья, которое Ниту испытала несколько минут назад от ласкового прикосновения матери, рассыпалось, как жемчужное ожерелье, из которого вытащили нить.

Ей хотелось сказать: «Мамочка, этот злодей очень старался, но не смог совершить со мной того, чего ты так боишься, от чего тебе так больно, о чем ты спрашиваешь. Я сопротивлялась изо всех сил!» Но боль в колене не давала ей и рта раскрыть, а пальцы матери, втиравшие мазь в суставы, внезапно стали такими жесткими…

Даже на третий день ей не позволили покинуть свою комнату. Дали бы хоть посидеть в гостиной, вдохнуть глоток свежего воздуха свободы за наглухо запертыми окнами – нет, нельзя. Объясняют это тем, что она не должна попасться на глаза посетителям дома. Опасения отца действительно оправдались. День за днем к ним то и дело кто-то заходит. Некоторые сами прочитали новость в газете. Другие услышали от знакомых и пришли выразить поддержку и приободрить. Каждому отец повторял, что Анита, ставшая жертвой нападения таксиста, – это не дочь вашего покорного слуги Севакрама Гупты, и их воодушевление тут же улетучивалось. И все же под предлогом соблюдения приличий они задерживались, и еще час-полтора обсуждали заметку. Все выражали желание дать родителям той девушки совет: если полиция за взятку попытается замять дело, нельзя молчать и сидеть, проглотив обиду! Надо бороться, надо дойти до Верховного суда и добиться, чтобы этого пса-таксиста повесили! Лишь тогда можно будет вздохнуть с облегчением.

Ниту дивилась, насколько искусно родители разыгрывают свой спектакль. Как естественно они себя ведут, шутят, встречают и провожают гостей. Приглашают их снова. Как-то раз изобретательность матери поразила ее до глубины души. В тот день к ним пришли тетушки Патил и Пенкар. Мать тотчас вышла, вроде как воды им принести, а сама бросилась в комнату Ниту и велела ей потихоньку закрыть дверь на защелку. Эти двое – те еще хитрюги. Под каким-нибудь предлогом могут прийти проверить комнату. Впрочем, если они начнут задавать какие-то вопросы, мать знает, что им ответить. Скажет, что приехала старшая племянница из Агры, на собеседование, на работу хочет устроиться. Сидит, готовится, даже двери заперла…

Должно быть, пришла тетушка Сушила. Ее голос доносится. Рассказывает о какой-то новой газетной заметке, посвященной нашумевшему происшествию. Ниту отперла дверь, слегка приоткрыла ее и прислушалась к разговору в гостиной. Тетушка говорит: «В сегодняшних “Вечерних новостях” большое объявление в рамке:

“В знак протеста против бездействия полиции, до сих пор не поймавшего насильника-таксиста, который ночью 30 августа совершил нападение на студентку Делийского университета Аниту Гупта (о чем мы уже сообщали), все студенты этого университета призывают собраться на митинг протеста перед Главным управлением полиции, расположенным в районе ITO. Акция состоится завтра в десять часов утра”».

«Вот это правильно, вот это они хорошо задумали!.. Для защиты чести девушки мало ей одной превратиться в богиню Дургу, все общество должно будет встать с ней в один строй…», – вот как отреагировала мать. Ниту не поверила собственным ушам. Какую изощренную форму может принимать обман!

Она почувствовала, что от известия о заметке в «Вечерних новостях» все домашние места себе не находят, словно их змея покусала. Отец в ярости ходил кругами между балконом и гостиной. Заметив, как он обеспокоен, мать разволновалась, что у него поднимется давление: «Сходи лучше на рынок, купи овощей». Затем подошла к нему ближе и проговорила, словно моля об одолжении: «Выйдешь на свежий воздух, хоть немного развеешься». – «А ты, Бинну, ступай на кухню, там за дверью пустые мешки висят, принеси тот, что цвета хаки».

Отец посмотрел на мать, не желая участвовать в этой затее.

«И еще, если где-нибудь по дороге попадется сегодняшний выпуск “Вечерних новостей”, прихвати с собой, – это она уже практически на ухо отцу прошептала. – Я могла бы отправить Бинну к Сушиле и попросить газету у нее, но как бы она не задумалась, с чего это мы так заинтересовались этой новостью… К тому же пока мальчишку уговоришь что-то полезное сделать, столько времени потратишь…»

Ниту тоже хотела, чтобы отец прогулялся до овощного базара, а по дороге купил «Вечерние новости». Если бы мать не сказала о газете, Ниту была бы готова сама, отбросив сомнения и страх, просить об этом отца. Ей хотелось своими глазами прочитать объявление об акции протеста, вникнуть в каждое слово, узнать, кто эти люди, что приняли ее боль как свою, прочувствовали пережитое ею унижение. И не смогли стерпеть нанесенной ей обиды. Почему они не отреагировали трусливым молчанием, как ее семья? Эти ведь тихо сидят, словно их случившееся не коснулось вовсе, они здесь просто зрители.

Отец взял у Бинну пустой пакет и повесил на спинку стула, стоявшего возле обеденного стола. Ниту показалось, что ему совсем не хочется выходить из дома. В его душе словно несколько сражений происходило. И Ниту чувствовала, что отец отступает по всем фронтам, бежит с поля боя.

Мать хлопотала на кухне, наверное, молоко грела. Может, ей самой попросить отца? Как раньше. Как прежде, подойти к нему, дать в руки мешок и подтолкнуть к двери. Тогда отец сожмет ее ладони в своих руках, улыбнется с видом заговорщика и скажет: «Ну что, злодейка, пинками отца из дома выгоняешь? Да иду я уже, иду… Но на этот раз и тебя с собой прихвачу, а ну, бери мешок!»

Ниту на цыпочках вышла из своей комнаты и подошла к отцу, который все еще прохаживался по гостиной, погруженный в свои мысли. Он обернулся на звук и, едва завидев Ниту, вспылил и закричал на дочь: «Ты почему из комнаты вышла? А ну пошла обратно!»

Ниту никак не ожидала, что отец так рассердится. Она опешила и застыла на месте.

«Ты что, не слышала, что я сказал?»

Она