Владек Шейбал - Лейла Элораби Салем

все еще оплакивая в душе несостоявшийся разговор с отцом, Владислав лег в кровать, серая темнота окутала пространство тонкой пеленой. Уже засыпая, Влад услышал слабый стук в дверь, на часах стрелки показывали одиннадцать. Уставший, весь дрожащий от холода, он отворил дверь - незваным гостем оказалась Элли, ее руки держали кулек с пирожными.

Элли, ты не спишь? - удивленно спросил он, хотя в душе радовался ее приходу.

Я слышала, тебя выгнали из колледжа? - молвила она и только теперь, разглядев ее поближе, Влад заметил, что лицо девушки покраснело от слез.

Ты плакала?

А ты позволишь мне войти или мне остаться стоять у порога?

Прости, Элли, входи,.. подожди, я включу свет, - Влад забегал по комнате, боясь доставить любимой дискомфорт.

Вместе они в тишине съели пирожные с чаем, тяжелый, неприятный разговор никак не начинался. Наконец, первым нарушив давящее молчание, он проговорил:

Я счастлив видеть тебя здесь и сейчас, рядом со мной. Во всем мире ты одна не забыла меня. За одно лишь это тебе спасибо.

Ты скоро уедешь? - Элли указала на чемоданы и вновь заплакала.

Я не знаю, куда мне идти и что делать. Привычный покой нарушен, нужно менять все и начинать сначала.

В Лондоне?

Может быть, и в Лондоне, а, может, и здесь. Денег на первое время хватит, а там что будет...

Владислав глубоко вздохнул, погруженный в собственные думы о будущем, а Элли плотнее прижалась к его плечу, он ощущал на своей шеи ее горячее дыхание. Ловкими пальцами девушка расстегнула пуговицы на его рубашке, прижалась к его груди, с упоением слушая ускоряющееся биение сердца. Это был легкий, нежный, удивительно счастливый момент их жизни, вместе они провели всю долгую зимнюю ночь, согреваясь в объятиях друг друга, обжигаясь горячими поцелуями. Элли обвила возлюбленного, крепко схватила белыми зубками его смуглое плечо. От приятной острой боли Влад вздрогнул, прошептал во тьме:

Не кусай меня, мне больно.

Нет, даже не проси, я тебя съем всего - такой ты сладкий и прекрасный!

Впервые за долгое время, привыкший к пустым жестоким словам, Владислав тихо засмеялся - так ему приятно было услышать нежные речи любви от красивой девушки.

С рассветом, после всех плотских утех, Влад устало забылся глубоким сном, а Элли, поцеловав его в щеку, гибкой змейкой выскользнула из-под одеяла и ушла в свою комнату.

Глава десятая

После обеда солнце, наконец, выглянуло из-за туч, посеребрив лучами белый, недавно выпавший снег. Стояла удивительно теплая зимняя погода, сама атмосфера праздника, все его запахи и ожидания парили в воздухе, сыпались на головы людям холодными скоротечными звездочками.

Единственный человек, который в мыслях, в сердце был далек от предновогодней суеты являлся никем иным как Владиславом. Закутавшись плотнее в теплый вязаный шарф, он сидел на скамейке перед костелом, руки в черных кожаных перчатках держали комок снега. Словно скульптор, работающий с глиной, он мял снег до тех пор, пока тот не приобрел твердую форму. Зазвонил колокол и стая голубей враз взметнулась ввысь, паря на фоне светлого небосклона. Влад прищурил глаз, прицелился и бросил снежок в стоящее неподалеку дерево. Толпа школьников с задорным смехом пронеслась мимо него, мужчина улыбнулся детям, хотя внутри - в душе ему хотелось плакать. Нет семьи, нет любимой и единственной - той, ради которой он и пустился на решительный дерзкий шаг стать знаменитым на весь мир, уже вот и работу потерял. Что ж: на этот раз пришлось потерпеть поражение - и признать сей факт, как бы не было больно.

Устремив грустный взор на собор, Владислав перекрестился, прошептал в душе в молитвенном порыве: "Господи, если то испытания Твои за грехи, то дай мне силы вынести их и испить чашу до дна. Ты ведаешь, Господи, что нет во мне ни гордыни, ни корысти, ни зависти. Прошу, помоги мне на стезе моей". Комок рыданий подступил к горлу, ему стало вдруг жаль самого себя: сколько бился за свободу, сколько претерпевал лишений и унижений, стойко перенося голод и холод - и все ради того, чтобы так безумно рухнуть в бездну.

Глубоко вздохнув, успокаиваясь в мыслях, Влад решил уже встать и идти обратно в общежитие, как вдруг его окликнул некогда знакомый молодой голос. Развернувшись, он заметил идущего к нему молодого человека, веселого, румяного от холода. Юноша сел рядом с Владом, проговорил:

Я не думал, что встречу вас здесь, мистер Шейбал. Вы, наверное, были на службе?

Нет, Жорж, я прогуливался в одиночестве, устал, вот и присел отдохнуть.

И куда вы направляетесь? Обратно в колледж?

У меня нет больше колледжа и учеников тоже, - Владислав не удержался, поведал о своем увольнении Жоржу Смиту, которого встретил лишь однажды - на концерте Барбары Биттнеровны, тогда они подружились, но у каждого был свой путь: Жорж остался в Лондоне, а Влад вернулся в Оксфорд. Сегодня же судьба вновь свела их вместе.

Влад не жаловался на трудности и не просил о помощи, однако Жорж, искренне посочувствовав ему, воскликнул:

Мистер Шейбал, оставьте Оксфорд, вы и так многому научились здесь! Поезжайте сегодня вечером в Лондон, там как раз собираются ставить русскую пьесу, а вы как никто другой знаете русский язык. Ваша помощь станет незаменимой.

Ты предлагаешь мне работу в лондонском театре? - все еще не веря своим ушам, вопросил Владислав, чувствуя, как внутри все наполняется теплым счастьем. Помощь явилась тогда, когда он в отчаянии собирался уже уйти, раствориться в безвестном пространстве. Господи, спасибо Тебе за помощь и за те испытания!

Вы согласны? - удивленно молвил Жорж.

Да, - Влад широко улыбнулся: когда еще он был таким радостным?

Вечером он отдал ключи от комнаты, которую снимал столько времени - то был его маленький, первый на чужбине заветно-радостный мир, и передал через портье письмо для Элли, с которой так и не успел попрощаться. Снова дорога, тот же вокзал и поезд, направляющийся в Лондон. Когда-то по этой самой дороге, только в обратном направлении, он устремился прочь из Лондона навстречу своей мечте, что и изменило его жизнь навсегда. Ныне ему приходится возвращаться в столицу, но уже с деньгами, ради долгожданной работы.

В Лондоне как раз ставили грандиозные пьесы с артистами, которым суждено было стать настоящими звездами. Тогда по прибытии в столицу Владиславу как долгожданному мастеру своего дела отвели отдельные апартаменты в Золотом квартале - рядом с другими режиссерами. Ему предстояло ставить пьесу с актрисой Мэри Моррис в главной роли. Вся производственная