Королевские сестры - Виктория Холт

— Ваше Величество. — Голос раздался у самого его локтя, и он понял, что сейчас будет сказано, еще до того, как слова прозвучали.

— Пора? — спросил Яков.

— Нельзя терять ни мгновения, — был ответ.

Яков отвернулся. Он проиграл битву, теперь оставалось спасти жизнь.

Лошадь уже ждала.

— В Дублин, Ваше Величество.

— В Дублин, — повторил он.

Он бросил последний взгляд на поле битвы. Горькая правда с каждым мгновением становилась все яснее.

Битва на реке Бойн скоро закончится победой оранжистов.

Это было больше чем кровавое сражение; это мог быть конец надежды. Вильгельм Оранский пришел в Ирландию, чтобы изгнать Якова II, и он не успокоится, пока не сделает этого.

Единственной надеждой теперь оставалась помощь Франции.

Но сначала нужно было думать о спасении собственной жизни.

***

Шрусбери рядом с ней, Вильгельм одержал победу в решающей битве на реке Бойн, Яков бежал в Дублин, а оттуда во Францию!

«Слава Богу, — молилась Мария, — он в безопасности. Слава Богу, они оба в безопасности». Если бы только ее отец остался во Франции и жил там мирно, если бы только Вильгельм вернулся и взял на себя бремя хлопотного правления. Но это случится, ибо фортуна переменилась.

Вильгельму больше не грозила опасность в бою, но как его здоровье? Портленд был там, чтобы о нем заботиться, и она верила, что Портленд справится с этим хорошо, хотя ее часто задевало то, что он, казалось, считал, будто исполняет этот долг лучше, чем жена.

Торрингтона отозвали, чтобы в конечном счете предать суду, и теперь стояла задача назначить нового адмирала, с чем никто не собирался соглашаться. Возможно, величайшей удачей из всех была глупость французов, которые после битвы при Бичи-Хед, имея Англию в своей власти, могли бы высадиться, но не сделали этого. Мальборо сделал бы все возможное, чтобы с ними справиться, но цвет армии был в Ирландии, и даже блестящий полководческий талант Мальборо не мог добиться успеха без солдат.

Вторжение в Англию всегда вселяло ужас в чужеземцев; оно считалось почти невозможным, ибо англичане верили в особое покровительство Провидения — ведь их землю никогда не завоевывали. Где-то в глубине души любого захватчика таился страх, что и не завоюют никогда.

Французский адмирал Турвиль медлил. Стоя на якоре у Торбея, он отправил небольшой разведывательный отряд в Тинмут. Деревушку разграбили, и со своего флагмана Турвиль с удовлетворением созерцал пламя. В Англии было много католиков, и он полагал, что теперь, когда он рядом, они будут готовы восстать против новых правителей, выступить за Якова и облегчить ему высадку.

Но его солдаты сожгли церковь, и жители Девона, потрясенные тем, что их флот не смог их защитить, пришли в ярость оттого, что враг осмелился ступить на их землю.

Все прочие обиды были забыты. Если чужеземцы пытаются высадиться в Англии, есть только один враг. Кто должен править — Яков или Вильгельм с Марией, — это дело внутреннее. Но чужакам всегда нужно показывать, что Англия принадлежит англичанам и ни одна вражеская нога не должна ступать на ее землю без спроса.

К черту «выжимание апельсина» и тосты за короля за морем. Теперь было: «Проклятье захватчику! Мы покажем ему, чего ждать, если он ступит на девонские берега!»

Весь запад страны поднимался против французов. Вдоль побережья запылали сигнальные костры; люди Запада были готовы и ждали.

Это была правда, понял Турвиль, они непобедимы. Небольшой успех на море не означал, что можно завоевать сушу.

Он добился этого успеха; неужели он будет забыт в бесславной неудаче при попытке невозможного?

Турвиль был уверен, что есть только один выход; он его принял и отплыл обратно во Францию.

***

Было крайне необходимо отстранить Торрингтона от командования, и на его место были предложены две кандидатуры. Это были сэр Джон Эшби и сэр Ричард Хэддок, оба превосходные, опытные люди, вполне способные принять командование флотом.

Мария полагала, что дело можно будет быстро уладить, но забыла о ревности окружающих. Адмиралтейство было возмущено тем, что с ним не посоветовались. Почему Кабинет должен решать, кому командовать флотом? Разве это не прерогатива Адмиралтейства?

Кабинет заявил, что они должны обсудить этот вопрос вместе с Адмиралтейством, но Адмиралтейство не искало легких решений. Королева изначально обсуждала этот вопрос с Кабинетом, так почему же, когда Адмиралтейство было представлено, она должна была отсутствовать?

Мария, разгневанная всей этой мелочностью, отказалась их принимать, и лорд Линкольн, один из членов Тайного совета, ворвался в ее покои, ведя себя, по ее словам, как сумасшедший, крича на нее и требуя то одного, то другого. Она выставила его вон, но, устав от нелепого конфликта, согласилась появиться на заседании.

Заседание было бурным. Адмиралтейство отвергло Хэддока и Эшби не по их достоинствам, ибо не смогло найти в их послужных списках ни одного изъяна, а просто потому, что их выбрал Кабинет.

Именно Рассел предложил, чтобы эти двое разделили ответственность с третьим, знатным человеком, которому все могли бы доверять. Граф Шрусбери теперь оправился от болезни, и все были о нем высокого мнения.

Это порадовало Марию, ибо если бы Шрусбери занимал высокий пост, она чувствовала бы, что у нее есть надежный человек на важном месте.

Ее предложение состояло в том, чтобы дать командование Хэддоку и Эшби, а Вильгельм назначил бы третьего человека по своему выбору. Она была уверена, что Вильгельм выберет Шрусбери, ибо он так же, как и она, сожалел об уходе графа от дел.

Сэр Томас Ли отрезал ей, что выбор сделает он и его комиссия.

— Мы отказываемся, — добавил он, — принимать Хэддока.

— Похоже, — сказала Мария, которую любая критика в адрес Вильгельма всегда побуждала к действию, — что король отдал свою власть и не может назначить адмирала, который не нравится Адмиралтейству.

— Нет, — отрезал Ли. — Не может.

Все присутствующие были шокированы этой вспышкой, и Данби немедленно закрыл заседание.

Теперь Данби показал свою силу и посоветовал, что если королева будет настаивать на кандидатуре Хэддока, который был лучшим человеком для этой работы, ее министры позаботятся о том, чтобы ее приказ был исполнен.

— Ваше Величество, — указал Данби, — они не смогли высказать ни одного упрека в адрес Хэддока. Единственная причина их отказа в том, что не они его выбрали.

Мария ответила:

— Я очень зла на Ли