Королевские сестры - Виктория Холт

в такую ярость, что она едва могла сдержать гнев. Рочестер видел это и думал: «Чем скорее моя племянница избавится от этой мегеры, тем лучше. Если бы она осмелилась, то настояла бы, чтобы они поменялись местами и госпожой стала она».

Однако Сара ничего не могла поделать, поэтому она прошествовала к двери, высоко подняв голову, с неодобрением в каждой черточке ее миловидной фигуры.

Рочестер гадал, у какой двери она сейчас подслушивает.

— Ну, дядюшка, — безмятежно поторопила его Анна.

— Боюсь, тема весьма неприятная. Вы снова по уши в долгах.

— Ах, это! — сказала Анна.

— На этот раз на сумму в семь тысяч фунтов. Целое состояние, как вы понимаете.

— Но я не могу этого понять.

— Возможно, в последнее время вы крупно проигрывали в карты. И вы, несомненно, слишком щедры к… вашим друзьям. — Он взглянул на дверь, за которой только что скрылась Сара.

— Но семь тысяч фунтов!

— Которые, боюсь, числятся за вами уже некоторое время. Ваши долги придется скоро погасить, иначе будет скандал.

— Но где мне найти семь тысяч фунтов?

— Это проблема, над которой вам придется поразмыслить, пока вы не найдете решение.

Щеки Анны задрожали; она была серьезно расстроена. Долги, казалось, неизбежны. Но такая сумма — это было невероятно.

— Деньги, — жалобно произнесла она, — такая утомительная вещь. Их вечно не хватает.

— И все же никто в королевстве не станет спорить, что Ваше Высочество, благодаря щедрости вашего отца, куда обильнее снабжены этим докучливым предметом, чем большинство из нас.

Он ей не нравился. Он не помогал, он критиковал ее, а она ненавидела, когда ее критиковали.

— Очень хорошо, — высокомерно сказала она. — Полагаю, я должна поблагодарить вас за то, что вы обратили на это мое внимание. Долги будут уплачены.

Когда он ушел, высокомерие сменилось смятением.

Где ей найти семь тысяч фунтов?

И тут она вспомнила, ибо всю ее жизнь был один человек, который никогда ее не подводил.

***

Анна праздно сидела с Сарой и Барбарой Фицхардинг, когда в покоях снаружи послышалась какая-то суета. Заглянул паж.

— Здесь король, — сказал он.

— Король! — воскликнула Анна. — Ах, да. Я сказала ему, что у меня неприятности. Вам лучше оставить меня.

Сара, полная решимости услышать, что произойдет между королем и его дочерью, подала знак Барбаре и, втолкнув ее в стенной шкаф, захлопнула за ними дверь.

— Но почему… — начала Барбара.

— Тише! — приказала Сара, и в этот миг Яков вошел в покои своей дочери.

— Моя дражайшая Анна, — сказал король, заключая дочь в объятия.

— Дорогой отец, как хорошо, что вы пришли.

— Ты здорова и бережешь себя? Теперь ты должна, ты знаешь.

— О да, но я так расстроена.

— Ты должна мне все рассказать.

— Дядюшка Рочестер сказал мне, что я должна семь тысяч фунтов.

— Семь тысяч фунтов! — воскликнул Яков. — Не может быть!

— То же я ему и сказала.

— Но раз он говорит, значит, так и есть. Дорогая моя дочь, ты не в первый раз по уши в долгах. Но семь тысяч фунтов!

Анна тихо заплакала.

— Ну вот, — продолжал король, — не надо так расстраиваться. В твоем положении это вредно. Я заплачу семь тысяч фунтов.

— Вы такой добрый ко мне отец!

— Ты моя дражайшая дочь. Теперь, когда Мария так далеко, и разве я могу знать… — На его глазах навернулись слезы. — Боюсь, ее муж встал между нами, и мы уже не так дружны, как прежде. Но с тобой все иначе. Ты моя милая дочь, и ничто не встанет между нами. Георг — хороший муж, и если ты с ним счастлива, это все, чего я когда-либо от него потребую. Теперь ты больше не беспокоишься об этих деньгах?

— Нет, отец.

— Но я должен поговорить с тобой об этом очень серьезно, дорогая моя. В будущем ты должна следить за своими расходами. Не ставь так безрассудно в картах. И я знаю, что ты слишком щедра с теми, кто тебя окружает. У тебя слишком мягкое сердце, дорогая. Те, кто тебе служат, должны быть довольны уже тем, что служат. У них хорошо оплачиваемые должности и множество преимуществ, которыми, я полагаю, они не медлят воспользоваться. Нет нужды осыпать их подарками. Неудивительно, что моя дражайшая дочь не может расплатиться с долгами, когда она столько раздает.

Она обняла его и поблагодарила.

Теперь, сказал он, она должна выбросить из головы все неприятности; она должна забыть об этих злосчастных семи тысячах фунтов, о которых он позаботится. Но в будущем, чтобы порадовать его и ради собственного блага, она должна пообещать быть осторожнее.

— Обещаю, дорогой отец, — ответила она.

Ему хотелось бы задержаться, поговорить о ее здоровье и о старых днях, когда она и ее сестра Мария играли вместе с ним и их матерью. Анна слишком часто слышала об этих днях, и теперь, когда он пообещал позаботиться о долге, ей не терпелось от него избавиться; но она была тронута его добротой и искренне сказала, что он ей хороший отец.

Едва он ушел, как из стенного шкафа вырвались Сара и Барбара Фицхардинг.

— Итак, — воскликнула Сара, — Манселл пришел на помощь, как ему и следовало. У него денег куры не клюют.

— Он хороший отец, — безмятежно произнесла Анна.

— Вечно он готов указывать вам, что делать! — заметила Сара. — Некоторые говорят, ему бы на свое поведение посмотреть. Эта женщина Седли, что теперь зовет себя графиней Дорчестер, скоро вернется, чтобы устроить новый скандал, клянусь. Вот тогда мистеру Манселлу было бы полезнее дать пару добрых советов самому себе.

Сара злилась на короля. Подарки, которыми одаривала ее Анна, были весьма кстати, и они с Джоном богатели. Разумеется, такие люди, как она и Джон, должны быть вознаграждены за все, что они делают.

— Настоящий злодей, — продолжала она, — это ваш дядюшка, старый негодяй Рочестер.

Она никогда не простит ему того, что он, по сути, выставил ее из покоев.

***

Рочестер подал в отставку с поста казначея. Он не мог служить под началом Якова, потому что видел, как король постепенно расставляет католиков на самые важные посты. Его место занял Роберт Спенсер, граф Сандерленд.

Для Якова было характерно позволить своему доброму