Знак Огня - Артём Сергеев

А вот чай пить мы с ним вышли во двор, в беседку, зря, что ли, в частном доме живём, и вот только мы уселись, только разложили печенье с конфетами, как внизу, на дороге, показалась целая процессия, и была в той процессии Дарья Никитишна, с боков её поддерживали Зоя Фёдоровна с Алёной, а за ними ещё кто-то шёл, но всего пара человек, не больше, мне из-за забора было не видно.

Убегать было поздно, да и незачем, Федька спрятался, а я остался сидеть и начал ускоренно пить чай, чувствуя, что узнаю я сейчас последние известия и встанет мне от них недопитое колом в горле.

— Да-а-анечка! — так оно и случилось, Зоя Фёдоровна наконец увидела меня и обрадовалась так, как радуются неожиданному помощнику, который, правда, о своей роли ещё не подозревает, — здравствуй! Как же хорошо, что ты здесь!

Видя, что я не очень-то и спешу их встречать, и встаю медленно, и иду неуверенно, в глубине души надеясь, что они вот так все вместе и пройдут дальше мимо, Алёна отпустила свою бабушку и, подойдя к моей калитке, энергично в неё постучалась.

— Что опять? — поприветствовал я её, открыв дверь. Но так, правда, поприветствовал, чтобы слышно было только ей.

— Не что опять! — вспыхнула она, — а выйди на дорогу, ко всем, и послушай, что скажут! И не думай отсидеться, понял?

— Да понял, — вздохнул я и вышел, куда было сказано, — здравствуйте! Что-то случилось?

— Ой, случилось, Данечка! — снова нараспев затянула Зоя Фёдоровна, — ой, случилось!

Она говорила, а я видел, что эти бабки, а здесь все, кроме Алёны, были в возрасте, и в самом деле встревожены, и что готовы они шуметь и кричать, и распирает их от негодования просто, но что делать, не знают, и надеются они на кого-то втайне, а тут я удачно попался.

— Ольге же утром ранним сообщение пришло! — Зоя Фёдоровна была у них, видимо, негласным лидером, ну или просто громче всех умела разговаривать, — что, мол, налог вам начислен! На продажу квартиры! Пятьсот тысяч почти!

— Ну, да, — согласился я, вспомнив всё, что я знал о квартирах этой самой Собакиной, — владение меньше трёх лет — держи налог.

— Вот видишь! — обрадовалась Зоя Фёдоровна моим познаниям, — ты разбираешься, Даня! А она же думала, что уплочено же всё! Ей так риэлторша сказала! И побежала Ольга на конечную остановку, звонить-узнавать, там же связь есть! А я слышу — бежит кто-то мимо и воет в голос просто, и выскочила, и поймала её! И пошли на конечную, а там Алёна! И все вместе стали мы звонить, по громкой связи-то! А там, Данечка, что там было-то, там ведь такое было!

— Успокойтесь, пожалуйста, — попросил я её, потому что Зоя Фёдоровна распалилась и разволновалась до того, что начала хвататься за левую руку, — валерьянка или валидол есть у кого?

Валидол нашёлся, но с таблеткой под языком не смогла Зоя Фёдоровна нормально разговаривать, и я перевёл взгляд на Алёну:

— Давай ты, а? Что там дальше было?

— Ужас там был, Даня, — вздохнула Алёна, — я-то думала, поговорим, узнаем, может, ошибка, может, ещё что, а там… Там над нами издеваться начали, Даня, с ленцой такой, с оттяжечкой, там, такое ощущение, всеми криками нашими наслаждались. Там Ольгу, Даня, прямо-таки в гроб загоняли, вот что там было. Там риэлторша эта уже не скрывала ничего и не стеснялась, не врала и не выкручивалась, она нас словами избивала, она же перегавкала нас троих просто влёгкую!

— По делу давай, — попросил я её, морщась, потому что бабки опять начали волноваться, — что конкретно случилось?

— По делу, — кивнула Алёна, — по делу вот что: налог платить придётся, это раз. Денег Ольга с продажи квартиры почти и не увидела, это два. Мол, за долги, за прошлые налоги, за дом этот, за ремонт его, за переезд — вот и нету ничего, и не даст риэлторша Ольге больше ни копеечки!

— Плохо, — от души посочувствовал я, — но тут и правда ничего уже не поделаешь, Алёна. Платить точно придётся, налоги — дело такое. Разве что в суд подавать, о признании сделки недействительной, но тут я вам не помощник. И не потому, что не знаю, а не хочу просто. В именно эти дела вы меня не впутывайте.

— И Ольга не хочет! — обрадовала меня Алёна, — те-то люди, говорит, не виноваты! Дети у них! А хочет она тут остаться, и чтобы не трогали её больше! Нравится ей тут!

— Ну, препятствий не вижу, — пожал плечами я, — трудно ей, правда, придётся, с половиной-то пенсии, но в деревнях бабули и на меньшее живут.

— Живут! — влезла Зоя Фёдоровна, — тяжело, но справляются как-то! И Ольга бы справилась! Но плохо то, Данечка, что ткнули мы палкой прямо в осиное гнездо этим звонком! А когда я про суд ляпнула, то взбеленилась риэлторша эта, и как оттаскала нас всех, и приехать пригрозила сегодня, и разобраться с нами по-свойски! И что если Ольга хоть дёрнется, то выкинет она её из этого дома в другой, на дальних линиях, знаю я его, он ведь развалился уже почти, сгнил и разрушился, и жить в нём нельзя, тем более что зима впереди, Даня!

— Понятно, — мне и в самом деле всё стало ясно, — ну, это сильно вряд ли, если с документами всё в порядке. От меня-то что требуется?

— Говорю же, приедет она сегодня! — напомнила мне Зоя Фёдоровна, — а нельзя её с Ольгой наедине оставлять! Не дай бог, ещё что-то сотворит плохое! Присутствовать кто-то должен, говорить с риэлторшей этой, документы смотреть! Я-то могу, но у меня сердце больное, и так рука левая с утра самого отнялась уже почти! Помоги, Даня, ну, не Алёне же одной с ней в битву вступать! Перекричала же нас риэлторша эта, там такая стерлядь, ты себе даже не представляешь! Побудь с нами сегодня, документы посмотри, разберись, ты же мужик, ты можешь! Не дай в обиду-то, Данечка!

— Хорошо, — кивнул я, стараясь сильно не морщиться, — а когда приедет-то?

— Сегодня! — обрадовались все, конечно, ещё бы им не