Мара, дочь Нила - Элоиз Джарвис Мак-Гроу

— Перегружен по левому борту, — с мрачным удовлетворением пробормотал он. — Начальник погрузки — дурак.

Голос Шефту донесся из теней, холодный и ироничный.

— Это едва ли имеет значение, не так ли?

— Конечно, имеет! Им придется переложить половину этих тюков, прежде чем они войдут в течение. Что ты имеешь в виду, едва ли…

— Я имею в виду, что они, скорее всего, не отплывут.

Неконх оставил эту тему, снова меняя положение и раздраженно ругаясь на колючую шероховатость каната.

— Терпение, капитан, — успокоил другой. — Осталось недолго.

«Клянусь всеми богами, он вообще человек?» — подумал Неконх.

— Тебе все равно, что случится с девой?

Ответа он не получил. Но голос Шефту был чуть менее ровным, когда он заговорил снова.

— Ты привязал лодку там, где я сказал?

— Да. В зарослях папируса в дальнем конце пристани. Она готова.

Они снова замолчали. Через некоторое время Неконх обернулся, чтобы осмотреть черные пасти переулков — все еще тихие и пустынные, — затем прищурился на звезды.

— Клянусь бородой Птаха, если сейчас не восьмая отметка, то я не речник! — Он встал, проверил переулки один за другим, затем оценил стопку тюков на причале. — Приятель, они почти закончили грузить. Посмотри туда. Бьюсь об заклад, парус против шенти, что час уже восьмой — или позже…

Он стоял, сжимая кулаки, чтобы они не дрожали. Это должно было случиться сейчас, должно было уже случиться, если вообще должно было. Он понял, что Шефту тоже встал и стоял рядом с ним, прямой и напряженный, едва дыша. И все же минуты ползли, обыденные звуки погрузки продолжались.

Клянусь Амоном, она устояла! — подумал наконец Неконх. — Не попалась на нашу чертову приманку! Все обошлось.

Он уже открыл рот, чтобы выпалить это, но почувствовал, как Шефту схватил его за руку.

— Капитан! Смотри!

В устье одного из переулков вспыхнул свет. Неконх попытался сморгнуть его, притвориться, что он движется в другую сторону, но свет приближался, становился ярче, сопровождаемый гулким топотом. На причалы вырвался отряд солдат, за ними — еще, это были воины регулярной армии, в зеленых шлемах. Раздался удивленный крик грузчиков, и тут же ответный рев:

— Именем царицы!

В следующее мгновение ночь наполнилась бегущими людьми, светом факелов и блеском клинков, смешением криков, когда налетчики хлынули на причал и вверх по трапу «Друга Ветра».

Неконх вцепился кулаками в лоб, чтобы не видеть этого. «Именем Амона, она же просто дитя! — подумал он. — В конце концов, оборванка, что не видела в жизни ничего, кроме несчастий, и которой нужны друзья и хоть какой-то шанс…»

— Да будет так. Я видел достаточно, — тихо произнес Шефту.

Неконх редко в жизни кого-либо боялся. Но сейчас он боялся высокого молодого человека, стоявшего рядом с ним.

— Приятель, — хрипло прошептал он. — Позволь мне. Я ее найду. Я вывезу ее из Фив сегодня же ночью, клянусь…

— Ты будешь выполнять приказы, капитан! — Шефту бросил на него такой взгляд, что в мыслях Неконха не осталось ничего, кроме покорности. — Пойдем, к лодке.

Он выскользнул из их укрытия, и Неконх последовал за ним. Они ринулись по проходу рядом со складом, на следующую тусклую улицу и по ней, параллельно реке, таким шагом, что у капитана не оставалось времени ни думать, ни даже чувствовать. Его разум все равно онемел. Он знал, что они направляются к спрятанной лодке, что они пересекут Нил и будут поджидать Мару где-то на другой стороне, перехватив ее, когда она пойдет к таверне. Он знал, что должно случиться в каком-то темном переулке, и что он не сможет этому помешать. Но все это казалось нереальным, кошмаром, от которого он не мог очнуться.

Они свернули обратно к реке. Несколько минут спустя Неконх, все еще двигаясь как автомат, вытаскивал лодку из скрывающих ее зарослей папируса.

— Отвязывай причальный. Где-то здесь у меня весло.

Они оттолкнулись от берега и пошли по черной воде, и от знакомого покачивания, от ощущения весла в руке, онемение Неконха начало проходить. Он греб все сильнее и яростнее, так что лодка неслась, как живое существо, по течению, но усилие не могло остановить его мысли.

— Держи левее, капитан, — сказал наконец Шефту. — Пойдем к той статуе на берегу.

Рыбацкая лодчонка была там, пришвартованная, как всегда, к огромному гранитному пальцу ноги, а рядом дремал старый А'анк. Шефту не слишком нежно ткнул его, чтобы разбудить, бросил ему дебен, велел отправляться домой, а затем поспешил вверх по берегу.

«Она хладнокровная маленькая предательница, — отчаянно твердил себе Неконх, привязывая их собственную лодку и спеша следом. — Разве она подумала о тебе, когда решила стать доносчицей? Или хотя бы о Шефту? Она заслужила то, что ее ждет. Она бы погубила весь заговор, если бы смогла. Только не думай. Не смотри на нее. Помни, не смотри на нее».

— Это место подойдет, — холодно произнес Шефту. — Кажется, она идет.

Неконх резко очнулся от своих мыслей. Они стояли в переулке; впереди, в его мутной, узкой глубине, он едва мог разглядеть тонкую, закутанную в плащ фигурку, спешащую в тенях. Неконх облизнул губы и огляделся, желая, чтобы его перестало бросать то в жар, то в холод, как человека в лихорадке. Шефту хорошо выбрал место. Переулок был пустынен, зажат между зданиями, которые останутся темными и пустыми до утра. Никто их не потревожит.

— Иди ей навстречу, как бы невзначай, — пробормотал Шефту.

Он пошел вперед, и Неконх поплелся за ним, вытирая потные ладони о бедра. Вскоре Мара подошла достаточно близко, чтобы их заметить, и он услышал ее короткий, резкий вздох, когда она остановилась. Мгновение спустя она их узнала.

— Шефту! — Голос ее был тихим, но в нем было лишь удивление и радость — никакого страха. Она быстро подошла к ним, с весельем глядя то на одного, то на другого. — Что это, молю? Засада?

— Можно и так сказать, — вкрадчиво ответил Шефту. — Идем. Мне нужно с тобой поговорить. — Он взял ее за руку и повел к углублению в стене, в то время как Неконх отошел