Священная война - Джек Хайт

с нами. Жослен и Реджинальд составят арьергард вместе с тамплиерами и госпитальерами. Местная кавалерия останется слева от нас, чтобы защитить от возможного обхода сарацин с фланга. Пехота будет идти между нами и врагом, чтобы прикрыть наших коней от их стрел. Вы все должны проследить, чтобы ваши сержанты держали строй. Скажите им, что любой, кто покинет колонну, будет повешен.

— Мы выступим до того, как день станет жарким, — заключил Ги. — Да хранит вас всех Господь.

Джон поравнялся с Раймундом, когда они направились к своим шатрам.

— Если я умру, — сказал ему Раймунд, — передай мою любовь моей жене Эшиве. Скажи ей, что мои последние мысли были о ней.

Джон кивнул.

— А есть ли кто-нибудь?..

— Нет. — Никто не будет горевать, если Джон умрет, кроме, возможно, Юсуфа, а он был на стороне врага.

Раймунд остановился у своего шатра и положил руку на плечо Джона.

— Удачи, друг. Даст Бог, увидимся у источников.

— Даст Бог. Береги себя, Раймунд.

Джон пошел дальше, туда, где стоял его шатер. Его уже свернули, и сто пятьдесят его сержантов выстроились в каре. У воинов были темные круги под глазами, плечи опущены. От дыма у многих начался громкий, надрывный кашель. Джон подошел к Аэстану, который уже ждал с его конем.

— Воины измучены жаждой и усталостью, домне. Сражаться они не горят желанием, разве что за воду. Да они и самого Христа убьют, лишь бы добраться до того озера.

— До этого не дойдет. — Джон взобрался в седло и возвысил голос: — Воины! Мы идем к Источникам Хаттина, там мы найдем воду. Они за Рогами, не более чем в трех милях отсюда. Сарацины будут теснить нас, но если вы будете держать плотный строй, их стрелы не причинят вреда. Кто покинет колонну — умрет. Если вас не убьют сарацины, вас убьет король.

В ответ ему было лишь угрюмое молчание.

— Ты не силен в речах, да, домне? — прошептал Аэстан. — Может, скажешь что-нибудь, чтобы зажечь в них огонь?

Лоб Джона прорезала морщина. Он много лет скакал бок о бок с Юсуфом, и его друг, казалось, всегда находил нужные слова, чтобы воодушевить своих воинов. Что бы сейчас сказал Юсуф?

— Мы идем за Господа, чтобы сразиться с неверными! — обратился он к воинам. — За нашей спиной — Животворящий Крест. Мы не должны дать ему пасть!

Теперь уже несколько человек слушали его напряженно, но многие по-прежнему стояли понурые, потупив взор. Джон сменил тактику.

— Мы — последний щит Святой земли! — крикнул он. — Если мы падем, некому будет защитить ваши дома, ваших жен, ваших детей!

Слушающих стало больше. Некоторые кивали.

— За короля! За наш дом! За Иерусалим!

Ему ответила, может, половина воинов:

— За Иерусалим! Иерусалим!

— За воду! — выкрикнул кто-то, и на этот раз воины подхватили клич с воодушевлением. — За воду! Воду! Воду!

— Нам бы лучше поскорее добраться до этих источников, домне, — пробормотал Аэстан, натягивая свой топфхельм — стальной цилиндр с плоским верхом и прорезями для глаз и рта.

Джон повел своих людей к колонне, а затем поехал туда, где под королевским знаменем сгрудились Амальрик и сотня рыцарей с копьями наперевес. Подъезжали все новые рыцари, пока их ряды не разрослись до пяти сотен, а местной христианской конницы было вдвое больше. Дюжина тамплиеров приблизилась с Животворящим Крестом, установленным на повозке, запряженной двумя мулами. За Крестом ехали король и Рено.

— Воины готовы? — крикнул Ги.

Его брат Амальрик кивнул.

— Отдавай приказ выступать.

— За Иерусалим! — взревел Амальрик. — За Королевство!

— За Королевство! — крикнули несколько человек.

— За воду! За воду! — выкрикнули другие, заглушая их.

Оруженосец Амальрика протрубил долгую ноту в изогнутый бараний рог. Мгновение спустя авангард Раймунда двинулся вперед, за ним — люди короля, а затем — арьергард. Они оставили позади дым от все еще тлеющих кустарников. Теперь Джон видел врага яснее. Десятки тысяч всадников выстроились полумесяцем. Они держали строй, начиная движение на север. Острие полумесяца теперь преграждало путь христианскому войску. Среди сарацин прозвучал рог, а за ним — громкий бой барабанов. Бум. Бум. Бум.

— Они идут, — сказал Джон.

Несколько тысяч мамлюков отделились от строя и рысью поскакали к христианской колонне. Барабаны забили чаще, и сарацины пришпорили коней, перейдя в галоп. Волна звука накрыла Джона, когда враги выкрикнули свой боевой клич:

— Аллах! Аллах! Аллах!

— Щиты вверх, воины! — взревел Амальрик. — Плотнее! Держать строй!

Сержанты на внешнем краю колонны сдвинулись так, что их щиты перекрывали друг друга. Мгновение спустя по ним забарабанили стрелы. Сарацины неслись к строю, стреляя на скаку. Рядом с Джоном с криком упал сержант, стрела пронзила ему икру. Грохот приближающихся копыт теперь заглушал боевые кличи сарацин. Джон чувствовал, как под ним дрожит земля.

Амальрик кричал, пытаясь перекрыть шум:

— Держать щиты сомкнутыми! Копья вперед!

Строй ощетинился копьями. Сарацины развернули коней прямо перед ними. Они пронеслись вдоль строя, осыпая воинов стрелами. Один мамлюк подъехал слишком близко, и из рядов христиан высунулось копье, сдернув его с седла. Остальные сарацины отхлынули, чтобы вернуться к основным силам.

Среди воинов раздался нестройный радостный крик, но он тут же затих, когда накатила новая волна сарацин. Стрелы снова заполнили небо, стуча по щитам и со свистом проносясь между рыцарями. Джон крякнул, когда древко ударило его в грудь. Стрела застряла между кольцами его кольчуги. Пока он отламывал древко, другая стрела со звоном ударила по его шлему, сотрясая его. Рыцарь рядом с ним закричал, когда стрела попала ему в глаз. Он выдернул ее вместе с кровью и ошметками плоти, а затем рухнул с седла.

Сарацины накатывали волна за волной, пока колонна ползла к Рогам. Солнце поднималось все выше, и вскоре от иссохшей земли пошли волны зноя. Конь Джона начал тяжело дышать, несмотря на медленный темп. Бедное животное выдохлось после долгого перехода без воды накануне. Пехотинцы спотыкались под тяжестью своих поклаж. Их руки, державшие щиты, отяжелели, и щиты опустились ниже, делая их уязвимыми. Каждая волна сарацин оставляла за собой все больше и больше павших сержантов. Солнце стояло в зените, когда авангард Раймунда прошел между Рогами Хаттина, вершины которых круто вздымались по обе стороны, более чем на двести футов над окружающей равниной.

— Держитесь плотнее, воины! —