По дороге в Карфаген - Олег Викторович Таран

Тем временем из кустов высунулись любопытные мордашки мальчишек, которые долго с удивлением и завистью наблюдали, как незнакомый юноша обучает девчонку боевому искусству.

Один из них не выдержал и прокричал:

– Жених и невеста!

Роксана вспыхнула, раскраснелась и вдруг неожиданно метко запустила камень прямо в лоб крикуну. Хорошо еще, что пращу при этом не сильно раскрутила. Мальчишка с ушибленной головой с ревом бросился следом за убежавшими товарищами.

– Какая ты меткая, когда сердишься, – усмехнулся Массинисса. – Считай, что это твой первый подстреленный враг. Только пускать оружие в ход против невооруженных людей нехорошо, запомни это.

Девочка, улыбаясь ему в ответ, с готовностью закивала.

– За меткий выстрел тебя следует наградить.

Царевич, покопавшись в походной сумке, достал из нее свою любимую детскую игрушку – небольшого египетского солдатика-лучника, сделанного из серебра. С ним была связана одна памятная история…

Гайя, будучи в гостях у пунийского правителя Иола, купил на местном рынке две таких статуэтки – Мисагену и Массиниссе. Обычно игрушки им дарила мама, а царь предпочитал одаривать деньгами. Тем ценнее стал этот дар для младшего сына. Он трепетно и заботливо относился к своему солдатику, даже клал его под подушку, когда спал. Старший же особо не берег ни то, чем одаривала мама, ни то, что привез ему отец.

Выстроив как-то несколько деревянных и глиняных статуэток воинов и добавив к ним лучника, Мисаген обстреливал их камнями. Делал он это долго, пока не разбил несколько глиняных статуэток и не сломал отцовский подарок. Испугавшись, что царь узнает об этом, он ночью вытащил из-под подушки Массиниссы целого солдатика, а взамен положил своего сломанного. В то время они вдвоем еще жили в одной комнате.

Когда утром младший брат увидел отцовский подарок с изъяном, он расстроился и заплакал. А Мисаген наставительно говорил ему, что игрушки надо хранить в специально отведенном для них месте, а если держать их под подушкой, можно ночью нечаянно сломать. Массинисса переживал, что любящий отец узнает о его «проступке» и расстроится.

Царевич тогда впервые решился обратиться к богам не с просьбой о том, чтобы они дали здоровья и долгих лет его родителям, а чтобы они еще помогли как-то отремонтировать солдатика. И о чудо! Утром его лучник был как новенький, лишь небольшие утолщения заметны там, где рука держала лук с натянутой тетивой. Массинисса долго и горячо благодарил главного бога, Баал-Хаммона, возле его небольшой статуи, стоявшей в комнате у мальчиков.

Лишь несколько лет спустя царевичу случайно стало известно, что о его проблеме узнал Бодешмун и тайно забрал сломанного солдатика. Ночью учитель разбудил лучшего кузнеца Цирты и попросил его отремонтировать игрушку, заплатив за беспокойство и труд хорошие деньги. Затем наставник вернул солдатика под подушку Массиниссы, заставив его поверить в чудо.

А вот Мисагену вновь не повезло. Он играл с тем солдатиком, что украл у брата, на балконе и нечаянно уронил его вниз. На его беду именно в этот момент там ехал сам Гайя, и его конь раздавил копытом упавшего серебряного лучника, превратив его в кучку обломков. Увидев это, царь отругал сына и сказал, что больше старший царевич отцовских подарков не увидит.

Опасаясь, что Мисаген что-либо сделает и с его любимой игрушкой, Массинисса какое-то время носил ее на шнурке на шее под одеждой. А когда их с братом вновь расселили по разным комнатам, история забылась, и статуэтку он больше не прятал.

Конечно, этот солдатик был частью его детства. «Но пора взрослеть, а игрушки пусть дарят радость и счастье другим детям!» – решил Массинисса и вручил статуэтку Роксане.

– Возьми его как награду и на память обо мне.

Девочка с удивлением и восхищением разглядывала такой дорогой подарок. Затем она стала внимательно присматриваться к незнакомому оружию в руках египтянина:

– А что это у него в руках?

– Бодешмун, мой телохранитель и наставник, рассказывал, что на востоке есть такое оружие – лук и стрелы, но у нас им не пользуются. Мы предпочитаем применять дротики.

Роксана, опомнившись, поблагодарила. Подумав, она вдруг схватила Массиниссу за руку и повела к ближайшему руднику. Бодешмун, следивший за ними в отдалении, недоуменно покачал головой, но пошел следом.

У входа стояла вооруженная охрана, человек десять, но маленькая девочка, не обращая ни на кого внимания, провела царевича мимо них. Ни один из воинов не пошевелился и ничего не спросил, словно юноша и девочка были невидимыми. Однако когда следом сунулся телохранитель, предостерегающе выставили копья. Бодешмун остановился и успокаивающе вытянул руки, словно объясняя, что никто никуда уже не идет.

Вход в рудник представлял собой небольшое пространство, освещаемое факелами. Там лежали какие-то вещи, корзины, лежали запасные цепи с кандалами и сидел на маленьком табурете старый хмурый надсмотрщик. Отсюда расходились в разные стороны несколько галерей, из которых доносились мерные глухие звуки – удары горных молотков.

Старый надсмотрщик перебирал при свете факелов самородки, лежавшие перед ним в корзине. Побольше, цокая языком, он отбирал в одну кучку, совсем маленькие – с печальным вздохом в другую.

Роксана подошла к нему и спросила:

– Какой самый большой?

Мужчина, явно знавший ее, без слов показал девочке довольно солидный самородок, похожий на яблоко средних размеров.

Роксана взяла самородок из рук надсмотрщика, едва не уронила, охнув от тяжести, и протянула его Массиниссе:

– И ты возьми это на память обо мне!

Царевич хотел запротестовать, объяснить ей, что это слишком дорого, но довольная Роксана, разглядывая солдатика, уже вприпрыжку направлялась к выходу.

Подал голос и испуганный надсмотрщик:

– Госпожа, правитель будет недоволен вашим поступком!

Девочка остановилась, оглянулась, прищурила глаза и, кивнув в сторону галерей, произнесла, явно подражая кому-то из взрослых:

– Старик, ты хочешь поменяться с ними местами?..

Пожилой мужчина тут же отрицательно замотал головой.

– Тогда правитель ничего об этом не узнает. Верно?

Надсмотрщик согласно закивал.

– Вот и хорошо!

Девочка вновь взяла за руку удивленного всем происходящим Массиниссу и вывела его из рудника. По дороге он положил самородок в сумку, которая значительно потяжелела.

«Кто она? – думал царевич. – Спросить? Неудобно как-то… Я же ей тоже не сказал, что царевич. Но если она не боится правителя города, то…»

– С вами все в порядке? – обрадованно произнес Бодешмун. – Меня не пустили, царевич, извини… Да и, знаешь, честно говоря, спускаться в подземелье мне не очень нравится.

– Так ты царевич?! – восхищенно глядя на него, произнесла Роксана.

Массинисса развел руками, словно показывая: