Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген

и одним прыжком оказывается у окна, чтобы с упоением вдохнуть утреннюю прохладу. Сделать это нетрудно — постель стоит у самого окна. Где-то внизу — то глуше, то громче — шумит невидимая река. А под окном, вероятно, зияет в глубине узкая крепостная улочка — голоса оттуда доносятся как из колодца. Слева на заднем плане — выход, прямо — двери в кухню, справа — в комнату Глубины. Но главное все же — окно, окно, которое вы не должны выпускать из поля зрения; льется ли через него ровное сияние полдня, заглядывает ли серебристая лунная ночь, пусть оно, играя само с собой, все время будет для вас живым. И вы поймете, что автор, назвав пьесу «Месяц над рекой», хотел тем самым придать трем действиям своей комедии лирическую интонацию.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Летнее утро. Солнце уже в окне. Два тополя провожают взглядом плывущее облако. Плотина что-то тихонько наигрывает, потом умолкает. Солнце по незримым ступеням спускается в комнату. То ли ему понравилось здесь что-то блестящее, то ли захотелось попускать зайчиков.

П а н и  Г л у б и н о в а, стоя на коленях у шкафа, роется в нижнем ящике; встает, выдвигает ящик стола и снова роется; наконец бросает это занятие и сжимает руками виски, как бы раздумывая, где еще можно поискать. Из кухни доносится шипение. Видимо, что-то сбежало; это заставляет пани Глубинову поспешить туда, после чего шипение прекращается.

Раздается стук в наружную дверь.

Г о л о с  п а н и  Г л у б и н о в о й (из кухни). Сейчас! Сейчас!

П а н и  Г л у б и н о в а  входит, вытирая руки о передник, открывает дверь.

Г о л о с  П е ч а р к и (еще за порогом). Не извольте беспокоиться, я и отсюда могу все сказать.

П а н и  Г л у б и н о в а. Ну вот еще! Входите, пан Печарка…

П е ч а р к а (входит, держа в руке рыболовную снасть). С вашего соизволения… (Поводит носом.) Я вас не оторвал от плиты? Кажется, у вас что-то…

П а н и  Г л у б и н о в а. Вы же знаете, у нас, кухарок, постоянные нелады с плитой. Стоит на секунду отойти… (Идет к окну и настежь его распахивает.) С чем вы к нам пожаловали?

П е ч а р к а. Еще спрашиваете — я всегда с одним и тем же. Сами понимаете — рыболов! Ваш супруг в лавке?

Пани Глубинова кивает.

Вы не рассердитесь, если я попрошу вас им передать… Мол, вода сегодня после грозы уж больно хороша… и что я буду на заповедном местечке…

П а н и  Г л у б и н о в а. Сегодня, право, не знаю, пан Печарка, не знаю.

П е ч а р к а. В лавке его теперь уже вполне может заменить барышня…

П а н и  Г л у б и н о в а (несколько смущенно). О, дело не в этом…

П е ч а р к а (разочарованно). Значит, есть другая причина? Жаль, конечно… Но коли у них нет на то охоты или времечка…

П а н и  Г л у б и н о в а (прежним тоном). Сказать по правде, все это из-за встречи… ее давно уже хотели устроить, да откладывали, пока была война…

П е ч а р к а. Встречу?

П а н и  Г л у б и н о в а. Ну да, встречу выпускников гимназии. Разве он вам не говорил?.. (С напряженным вниманием ждет ответа.)

П е ч а р к а. Что-то не припомню. Да и в последний раз, то бишь позавчера, тоже вроде ничего.

П а н и  Г л у б и н о в а (скорее про себя). Неужели он об этом не думает?.. Послушайте, пан Печарка, вы же хорошо моего знаете?

П е ч а р к а (со смешком). Ну, я бы не сказал, что знаю их…

П а н и  Г л у б и н о в а. Вы ведь не первый год вместе на рыбалку ходите. Вас он любит… и кому же он может пожаловаться, как не вам…

П е ч а р к а (смеется и машет рукой). Э-э-э… вот тут вы ошибаетесь… Недаром у пана Глубины и фамилия такая.

П а н и  Г л у б и н о в а (голосом, затуманенным грустью). Вы правы.

П е ч а р к а (сердечно). А кроме того, милая пани, мы там, у воды, очень уж чудно толкуем…

П а н и  Г л у б и н о в а (с любопытством). Это как же?

П е ч а р к а. Молчим. (Смеется.)

Пани Глубинова разочарованно пожимает плечами.

У рыболовов в этом-то вся штука. Смотри на воду и молчи… А о чем вы, пани, хотели спросить?

П а н и  Г л у б и н о в а. Да… об этой встрече. Не говорил ли он о ней с сожалением…

П е ч а р к а (бросает на нее короткий, пристальный взгляд). Не извольте сердиться, если я вас не совсем понимаю. (Явно замкнувшись.) Я же сказал, что ничего о встрече не слышал…

П а н и  Г л у б и н о в а (с неожиданной поспешностью прерывает разговор). Так я передам мужу…

П е ч а р к а. Вы очень добры…

П а н и  Г л у б и н о в а. …что вы к нам заходили…

П е ч а р к а. …и что вода страх как хороша, а я буду на том же местечке. Не сердитесь, что надоедаю. Барышне — мое нижайшее почтение. (Направляется к дверям.)

П а н и  Г л у б и н о в а (на прощание все же пытается пошутить). Как бы у вас опять щука удочку не утащила…

П е ч а р к а (смеется). Ну, тогда уж мне лучше вовсе не попадаться на глаза барышне, вконец засмеет… снова какой-нибудь стишок придумает… Не поминайте лихом… будьте здоровы, милая пани. (В дверях.) Ба, кого я вижу, барышня! Легка на помине… (Дает Славке пройти, декламирует.) «Загрустил Печарка — страсть…

С л а в к а (стоя на пороге перебивает его). …утянула щука снасть…»

Смех. П е ч а р к а, посмеиваясь, кланяется и удаляется. Славка входит в комнату, в руке у нее книга, которую она бросает на стол.

П а н и  Г л у б и н о в а (удивленно). Как? Ты уже вернулась, девочка?

С л а в к а. Папа прогнал меня из лавки…

Пани Глубинова качает головой.

Говорит, сегодня такой прекрасный день… посиди лучше в парке… или сбегай выкупайся… или…

П а н и  Г л у б и н о в а (раздраженно). Ради бога, будь посерьезней! Может, он не в духе?

С л а в к а. Какое там! Наоборот. Побрани его, когда вернется. Он даже пел…

П а н и  Г л у б и н о в а (удивленно). Пел?..

С л а в к а. Песенку, которой уж давно не пел. Наверное, в последний раз пел ее, когда еще за тобой ухаживал…

П а н и  Г л у б и н о в а. Девочка!

С л а в к а. Знаешь, эту — «Раз, войдя в Путимские ворота…»{44}.

П а н и  Г л у б и н о в а (задумывается, после короткой паузы). Так он эту песню пел?

С л а в к а. Да-а-а, именно эту.

П а н и  Г л у б и н о в а (опять после недолгого раздумья). А что ты думаешь по этому поводу?

С л а в к а. Я? Много. Все. И ничего… (Садится, снимает шляпу, отбрасывает ее куда-то за спину.) Фу, жарко!

Пани Глубинова качает головой, молча поднимает шляпу, вытирает с нее пылинки и кладет на место.

А что ты думаешь по этому поводу, мамочка?

П а н и  Г л у б и н о в а (колеблется, потом скороговоркой). Что… что он все-таки думает! Наверняка думает о встрече… Тебе он ничего не говорил?

С л а в к а. Ни словечка. Только посматривал на меня весело и гордо, как на дочь, которой он очень доволен.

П а н и  Г л у б и н о в а (горестно). Мною он недоволен.

С л а в к а (с наигранным безразличием). Этого он не говорил.

П а н и  Г л у б и н о в а (все так же горестно). Еще бы! Печарка верно подметил — отец свою фамилию оправдывает…

С л а в к а. Что? Ах да! (С шутливым пафосом.) Глубина, Глубина. Славка Глубинова! Такая красивая