Западный флигель, где Цуй Ин-ин ожидала луну - Ван Ши-фу

class="p1">На мотив «Когда наслаждаюсь цветами».

   Шить забывает сестрицы рука,

       нитку роняет с иглой.

   Скоро иссякнет румян аромат,

       пудру она позабыла,

   Брови сошлись,

       полны весенней тоской.

   Если бы вместе сердца ваши бились,

   Вмиг исцелились бы

       вы от болезни лихой!

(Уходит.)

Ин-ин (говорит). Хун-нян ушла! Посмотрю, какой она принесет ответ, а там уж решу, что делать. (Уходит.)

Действие первое

Чжан (входит, говорит). Я совсем убит. После той ночи, когда Ин-ин слушала мой цинь, я больше не смог ее увидеть. Сегодня я попросил настоятеля пойти и сказать, что господин Чжан тяжело заболел. Не пойму, почему никто не идет навестить меня. Снова одолела меня тоска. Дай-ка прилягу, посплю немного.

Хун-нян (входит, говорит). Получив приказ моей барышни навестить господина Чжана, я тут же направилась к нему. Я думаю: осталась бы в живых наша семья, если бы не он? (Поет.)

На мотив «Алые губы».

   Министру покойному долг отдавая,

   Свершали в обители скорбный обряд,

   Но, этот обряд совершая,

   Могла сирота, его дочь молодая,

   Найти свою гибель

       от рук беспощадных солдат.

На мотив «Дракон, мутящий реку».

   Чжану мы все благодарны душою:

   Только что цели достигло письмо,

       двинулось войско большое.

Как же полезна ученость его,

Как благосклонны к нам небо с землею!

Если бы были пять тысяч злодеев

    не перебиты сейчас,

Верно, погибла бы наша семья,

    род наш высокий угас.

Наша Ин-ин и студент Чжан Цзюнь-жуй

Были навек сочетаться готовы,

Только хозяйка моя вероломно

Вдруг отступилась от данного слова.

Брат и сестра они ныне,

        свадьба у них не наладится снова,

Ныне союз их рассыпался в прах.

В сердце его

    спутан мечтаний узор,

Смыты румяна

    слезами у ней на щеках.

На мотив «Полевой сверчок».

На висках у Пань-лана тоска провела

    шелку белого первую нить,

И не та Ду Вэй-нян, —

    ее с прежней теперь не сравнить:

Она тает, худеет у нас на глазах,

    пояс шире, чем в прежние дни.

Он не может теперь свои книги учить,

    словно сон, обняла его мгла.

У нее незаметно от тягостных дум

    выпадает из пальцев игла.

Он на шелковых струнах вчера свой напев

    о тоскливой разлуке играл,

А она на узорной бумаге стихи

    про душевную боль мне дала.

 Ее кисть рассказала, как грустно одной,

 Его струны – что сердце его затаило, —

 У обоих у них

     иссякают, кончаются силы.

На мотив «Радость Поднебесной».

 Видела я, как уверовал юноша

     в счастье, красавицу встретив.

 Лучше бы, право,

     очи Хун-нян не смотрели на это:

 Так он терзается, будто ему

     нет от любимой ответа.

 Околдовали его эти брови,

 Мечется – места себе не найдет,

 Может случиться,

     тоска его скоро убьет.

(Говорит.)

Вот я и дошла до его кабинета. Дай-ка размочу слюною бумагу на его окне, посмотрю, что он там делает. (Поет.)

На мотив «Барабан в деревенском ямыне».

 Дырку проткнула в бумаге оконной,

 Глазом неслышно приникла к окну.

 Он, как я вижу, одетый заснул,

 Тонкой рубашки поверх

     только халат на себя натянул.

 Он задремал одиноко,

 Холодно, видно, ему,

 Нет человека с заботливым оком.

 Что-то сегодня он выглядит плохо,

 Еле доносятся слабые вздохи,

 Как пожелтел и осунулся он!

О господин Чжан!

      Коль не тоскою сражен ты,

          значит недугом сражен.

На мотив «В годы Юань-хэ».

      Стучусь в его двери

          я шпилькой златою своею.

Чжан (говорит). Кто там?

Хун-нян (поет).

      Пришла я, как фея,

          печаль твою злую развеять.

      Ин-ин не забыла, как ночью глубокой

          под ветром сияла луна.

      Узнать о тебе

      Хун-нян приказала она.

Чжан (говорит). Раз ты пришла сюда, значит барышня тебе что-нибудь говорила?

Хун-нян (поет).

      Она позабыла сегодня совсем

          про пудру свою и румяна

      И тысячу раз

          вспоминала ученого Чжана.

Чжан (говорит). Если у барышни такое доброе сердце, я осмелюсь просить тебя передать ей это письмо, в котором открываю свою душу.

Хун-нян (поет).

На мотив «Красавица на коне».

      Посмотрит на строки едва,

      Прочтет она только слова,

      Как в прах разлетится

          тоска, что владеет душою.

(Говорит.)

Она тут же нахмурится: «Посмотрим, что за письмо ты принесла». (Поет.)

    «Как дерзкая эта девчонка могла

        решиться на дело такое?» —

    Она улыбнется

    И, тихо смеясь,

        тотчас же письмо твое вскроет.

Чжан (говорит). Увидишь, я когда-нибудь золотой парчой отблагодарю тебя за все.

Хун-нян (поет).

На мотив «Лучше, чем тыква-горлянка».

    Ах ты, ученый мальчишка-бедняк,

        что ты болтаешь, дурной!

    Что ты богатством

        хвалишься здесь предо мной!

    Ради подарка я, верно, пришла, —

        не было цели иной!

    Думаешь, если подаришь Хун-нян

    Все свои вещи и все свое злато,

    Эти дары

        за любовь мою будут расплатой?

На тот же мотив.

    Ты меня, будто бы веточку сливы,

        что за стеною цветет,

    Думаешь дешево

        приобрести у ворот.

    Я-то служанка, да только душа

        даже в служанке живет.

    Думала я: «Бедный ты паренек,

    Ты ведь один, ты совсем одинок!» —

Ну а ты

    Вывернул все

        и увидел какой-то расчет.

Чжан (говорит). Значит, и сестрица твоя тоже жалеет, что я один, совсем одинок?

Хун-нян (говорит). А то как же! Ты пиши письмо, а уж я отнесу!

Чжан пишет письмо.

Хун-нян (говорит). Как напишешь, прочти его мне!

Чжан (читает). «Чжан Гун, стократно склоняясь в поклоне, почтительно пишет Вам, своей любимой, услаждающей очи людей. С тех пор как я лишен возможности видеть Ваше строгое лицо, редки стали гуси и исчезли рыбы, и я не могу одолеть свою скорбь. Старая госпожа нежданно за милость заплатила мне обидой, изменила обещанию о свадьбе – как же мог я не утратить надежду? Обратив очи к восточной стене, я, недостойный, досадую, зачем не дано мне крыльев, чтобы быть возле Вас. Я погибаю от безысходной тоски. Настанет день, и я от этого испущу дух. Когда пришла Хун-нян, я получил возможность послать Вам несколько слов. Только если я встречу Ваше сочувствие и Вы пришлете мне ответ, я еще смогу надеяться поддержать свою жизнь. Как неблагоразумно непочтителен я к Вам! Нижайше умоляю отнестись ко мне снисходительно! Еще сочинил я пятистопные стихи, которые привожу в письме: