Кодекс чести морского офицера. Русский Императорский флот. Страницы истории, дух и дисциплина - Коллектив авторов

Чинопочитание и отдание чести соблюдалось и на гребных судах. При входе офицера на шлюпку старшина ее командовал «Смирно!» и прикладывал руку к головному убору; по этой команде гребцы вставали с банок и стояли до момента отдачи команды «Отваливай». По неписаным законам морской вежливости считалось вообще невежливым пройти с наветра от старшего, будь то шлюпка или корабль. Актом особой невежливости и отсутствия морского воспитания считалось сесть в шлюпку, опередив старшего, или, приближаясь к пристани, обогнать старшего. Эти требования морского обычая незаметно впитывались настолько глубоко, что инстинктивно соблюдались и на берегу. Обогнать командира или адмирала – недостаток морского воспитания. Идя с ними, надо иметь их вправо от себя, а почему, мы уже знаем. Все эти мелочи не понятны береговому жителю, но для воспитанного моряка являлись проявлением морской вежливости и дисциплины. Согласно Морскому уставу, всякая гребная шлюпка (кроме вельбота) при встрече с командиром своего корабля или адмиралом брала весла на валек, а старшина отдавал честь. На вельботах в силу конструкции весел честь отдавалась положением «Суши весла». На паровых катерах честь отдавалась старшиной и крючковыми, которые становились смирно.

Салют из орудий

Первоначальной идеей салюта был акт признания себя (судна) лишенными временно силы, так как в старое время орудия всегда были заряжены и салют производился с выпуском снарядов; перезарядка же требовала много времени (так, например, во времена Генриха VII время, потребное для производства второго выстрела из того же самого орудия, в среднем занимало один час). И только значительно позже в салют из орудия была внесена идея отдания почести. Те же идеи мы найдем, сравнивая салют из орудий с салютом саблей: как мы увидим позже, положение сабли «под высь» означало искренность намерения, а положение острием вниз в землю – временную беспомощность.

Салют в море был введен англичанами в то время, когда водное пространство от Скандинавских берегов и до мыса Финистере считалось Англией как Английское море. Из истории известно, что до нормандских дней паруса иностранных судов в Английском море спускались при встрече с судами англичан, как знак почтения к их королю. Этот «акт почтения» делал суда временно беззащитными, лишая их хода и управления, а спущенными парусами и снастями загромождалась палуба, лишая возможности действовать орудиями. Тот, которому салютовали таким образом, был гарантирован от неожиданной атаки.

Ботелер в своих «Диалогах», изданных в 1685 г., давая описание отбытия с корабля высокопоставленного лица, пишет, что как «прощание» ему давалось столько пушек (выстрелов), сколько корабль был в состоянии дать (то есть фактически по числу орудий), соблюдая, однако, чтобы число выстрелов всегда было бы нечетно. Как пояснение необходимости нечетного числа выстрелов Ботелер приводит диалог между адмиралом и командиром:

«Адмирал. Почему нечетное число?

Командир. Нечетное число в церемонии салюта всегда соблюдается в море при употреблении орудий, так как иначе это может быть принято как извещение о том, что капитан (мастер или мастер-гуннер) умер в походе».

В «Навал Трикс», издания 1600 г., находим:

«Салютование кораблями один другому в море есть древний и благородный обычай, хотя позже сильно нарушенный, несмотря на то что три, пять и семь выстрелов обычно употреблялись для адмирала. Адмирал отвечал одним или тремя выстрелами. Теперь же стараются увеличить число выстрелов, думая, что тем самым увеличивается и значимость салютования. Владельцы коммерческих судов очень обрадуются, если им предпишут делать салюты с меньшими затратами или вообще выражать почтение каким-либо иным способом».

Как пояснение к вышеизложенному, напомним, что в то время все коммерческие суда также несли орудия для самозащиты от частных крейсеров, да и просто от пиратов, которыми моря тогда были переполнены.

Некто Монсон, торговый капитан тех времен, пошел еще дальше по пути экономии и заменил пушечные выстрелы при съезде высокопоставленного лица с корабля стрельбой из мушкетов, которую, в свою очередь, использовал как практику, производя разрядку мушкетов в чучело человека.

Турецкий флот вплоть до 1910 г. салютовал орудиями, заряженными ядрами.

Обычай возвращения салюта выстрелом на выстрел тоже очень древний. Вот что мы находим в записках, веденных на борту судна «Джемс Галлей» в 1688 г.: «Я буду особенно осторожен в исполнении королевских приказов, которые определенно предписывают мне не салютовать ни крепости, ни флагу иностранному до тех пор, пока не буду уверен, что получу ответ выстрелом на выстрел».

В настоящее время салют возможен только при фактическом дипломатическом признании одной нации другой.

Одно время, когда Англия поддерживала свою морскую мощь в размере, соответствующем «Владычице морей», было обычаем даже для иностранных кораблей салютовать в море английскому флагу. Это специально относилось к прилежащим «узким морям», так как в течение долгого промежутка времени признавалось, что Англия претендует на владение водами по обе стороны канала. Следующие факты салюта королями английскому флагу зарегистрированы в истории: королем испанским Филиппом в 1554 г. при визите им королеве Марии, королем Дании по возвращении с официального визита королю Джемсу в Лондоне.

Морской устав Русского Императорского флота давал совершенно определенные указания, как, когда и кому производить салют и как охранить честь Андреевского флага – символа морской мощи России. Для иллюстрации приведем пример сравнительно недавний, помещенный на страницах «Морского журнала» под заглавием «На рейде Фиуме», – пример, показывающий, как умели стоять русские люди при царе на страже достоинства Родины:

«В 1910 г. Государь Император повелел Великому Князю Николаю Николаевичу принести князю Черногорскому поздравления Его Величества с исполнившимся 50-летием правления Черногорией и уведомить его о пожаловании высоким званием фельдмаршала российских армий с передачей фельдмаршальского жезла. Для сопровождения Великого Князя была назначена эскадра под командой контр-адмирала Маньковского в составе линейных кораблей “Цесаревич” и “Слава” и крейсеров “Рюрик” и “Богатырь”. Корабль “Слава” из-за поломки цилиндра остался в Тулоне. После торжественных и задушевных празднеств в Цетинье эскадра от Антивари до Фиуме шла под флагом контр-адмирала Маньковского, так как Великий Князь должен был сразу же по приходе в Фиуме сухим путем возвращаться в Россию. Подходя к крепости, эскадра произвела положенный по уставу салют нации. Крепость на салют не ответила. К вечеру на рейд пришла мощная соединенная эскадра австро-венгерского флота под флагом командующего морскими силами и морского министерства Монтеккули. “Цесаревич”, стоявший под флагом контр-адмирала Маньковского, сразу же произвел салют, а контр-адмирал Маньковский отправился к князю Монтеккули с визитом. На салют ответа не последовало, а контр-адмирала Маньковского на нижнем трапе встретил флаг-капитан