Женщины в искусстве. Жены, любовницы, музы - Гай Гаевич Ханов

Тициан Вечеллио. Любовь земная и небесная. 1515. Галерея Боргезе, Рим

Но разве нас сегодняшних могут затронуть эти малопонятные сюжеты? Двадцатипятилетний юноша пишет двух прекрасных женщин, чтобы продемонстрировать знание мифов? Сомнительно. Два лика женщины всю жизнь являются мужчине в снах и мечтах: одна – прекрасная и недоступная, как богиня, другая – страстная и порочная, как ночные фантазии. Именно о таком комплексе «Мадонны-шлюхи» писал Фрейд, утверждая, что «мужчина делит женщин на две группы: женщин, которыми он может восхищаться, и женщин, которых он считает сексуально привлекательными». Два этих образа никогда не сольются в один.

И куда более понятной мне кажется версия, связанная с именем некой юной Виоланты – модели (или любовницы?) Тициана, чье лицо, известное по многим произведениям художника, так похоже на лица этих двух женщин на картине. О ней почти ничего не известно. Она так и осталась мелькнувшей в его жизни земной любовью. А его ждала встреча с добропорядочной Чечилией, вошедшей в его дом сначала экономкой, а потом и полновластной хозяйкой и женой, одарившей его двумя сыновьями и дочерью. Она скоропостижно скончалась совсем молодой, оставив Тициана безутешным.

Художники не придумывают, они воображают. Как же не понимают искусствоведы, что все художественные произведения во все времена посвящены любви: земной и небесной!

История грехопадения от Альбрехта Дюрера

Зачем он это сделал? Даже Микеланджело и Веронезе не рискнули посягнуть на канонические образы Адама и Евы, изображая ангелов похожими на людей. Дюрер на двух парных картинах почти в полный рост пишет портреты обнаженной пары, прекрасных, как боги, людей, совершенных в идеальных пропорциях и физической гармонии. Листья на интимных местах говорят об уже произошедшем первородном грехе, но лица двух изгнанников из Эдема полны чувственной любви и спокойствия перед грядущей расплатой. Дюрер создал первое изображение обнаженных человеческих фигур в немецкой живописи.

Альбрехт Дюрер. Адам и Ева. 1507. Музей Прадо, Мадрид

Он начал писать этот диптих во время второго путешествия в Венецию. Здесь он искал тайны совершенных пропорций человеческого тела для своих картин. Придет время, и Дюрер создаст свое учение о пропорциях. Но, возможно, он отправился в очередное путешествие из-за напряженных отношений с женой, Агнесой Фрей – истовой католичкой и по-немецки скаредной женщиной, заставляющей его заниматься ремесленными поделками для продажи. Во всяком случае, в письмах к другу, Виллибальду Пиркгеймеру, он называл ее «старой вороной» (несмотря на то, что она была моложе на десять лет) и не скрывал своей неприязни.

В этот приезд в Венецию он пользовался почетом и признанием. Его принимал великий Джованни Беллини, и даже сам Джорджо Вазари оставил о нем хвалебные заметки в своих «Жизнеописаниях». «Здесь (в Венеции) я – господин, в то время как дома – всего лишь паразит», – с горечью писал он Пиркгеймеру. Но Венеция пугает его. Он признается, что боится быть отравленным итальянскими конкурентами или получить «французскую болезнь» от любвеобильных венецианок. Мадонны, написанные здесь, больше напоминают земных красавиц Венеции, чем святых. Никогда больше он не будет так творить. Он покидает город в смятении. На родине ему предстояло прожить двадцать лет и умереть авторитетным мастером, оставив жене огромный дом и богатое наследство. «Адаму и Еве» придется ждать признания еще триста лет, прежде чем предстать для публичного показа в 1833 году. Они и сегодня восхищают нас в музее Прадо, «красивые и мудрые, как боги, и грустные, как жители земли».

Месть Артемизии Джентилески

Только оскорбленная и униженная мужчиной женщина могла написать такую картину. Девятнадцатилетняя Артемизия вложила в свой персонаж всю боль и страдания, через которые она прошла из-за обесчестившего ее насильника. Словно это она своими руками обезглавливает врага. Ни у кого из живописцев – от Микеланджело до Караваджо – Юдифь не была изображена такой беспощадной и жестокой. Джентилески писала картину долгих семь месяцев, пока длился судебный процесс. Говорят, в ее Олоферне – черты Агостино Тасси – художника, сломавшего ее жизнь. У женщины в те времена была единственная возможность снять обвинения в прелюбодеянии, подтвердив показания под пытками. «Правда, все правда!» – кричала она от боли и обиды, когда палач ломал ей пальцы. И судьи поверили ей.

Артемизия Джентилески. Юдифь, обезглавливающая Олоферна. 1612. Музей Каподимонте, Неаполь

Она была дочерью известного в Риме живописца Орацио Джентилески. Он отправил ее учиться к Агостино Тасси, сыгравшему зловещую роль в ее судьбе. Чтобы спасти семью от бесчестия, Артемизия вышла замуж за художника из мастерской отца и уехала во Флоренцию. Она будет снова и снова возвращаться к Юдифи и другим религиозным сюжетам, где женщина побеждает врага-мужчину. Флоренция была покорена ее дарованием. Сам Козимо II Медичи покровительствовал ей. Пережитая трагедия дала ей опыт выживания в мире мужчин. Она постигла секреты Караваджо, друга отца.

Театр, музыка, наука – ее интересовала абсолютно вся культура Флоренции. Ей посвящали стихи поэты, она дружила с великим Галилеем, ее заказчиками были князья и герцоги, кардиналы и короли. Она стала первой женщиной – членом Академии изящных искусств Флоренции. Во Флоренции она встретила любовь всей жизни, аристократа Франческо Маринги. Недавно были обнаружены ее письма к нему, полные нежности и любви.

Но личное счастье никогда не баловало Артемизию. Ее покровитель, всесильный Козимо Медичи, умер. Она бежала от долгов в Рим, в семью отца и братьев. Смерть она встретила в Неаполе. По одной версии, от чумы, по другой – покончив жизнь самоубийством. Она была сильной женщиной. Не случайно Артемизия Джентилески станет в XX веке символом движения за права женщин.

Кошмары Генриха Фюсли

Эту картину вы не забудете никогда. Образ раскинувшейся на кровати в ужасе или в эротическом экстазе женщины остается вуайеристским кошмаром в глазах зрителей. Я увидел ее впервые несколько лет назад и до сих пор ощущаю эту завораживающую магию зловещего оккультизма и эротики. Можно представить впечатление добропорядочных британцев от первого варианта этой картины, когда Фюсли показал ее на презентации Королевской академии в 1782 году. Спустя столетие доктор Фрейд украсит свой кабинет ее копией. Приглушенные цвета из-за контраста света и тени (эффект «кьяроскуро») между освещенной женской фигурой в белой ночной рубашке и коричнево-серым силуэтом сидящего на ее груди инкуба