Високосный год - Манук Яхшибекович Мнацаканян

— Неужели у них родителей нет?

Незнакомец, человек лет за сорок с открытым лицом, сперва не понял:

— У кого нет?

— Да у этих вот, — Рубен кивнул в сторону подростков.

— Дети, что с них взять!

— Об этом я и говорю. Что же из них получится, кем они вырастут?

— Мы тоже молодыми были… И ничего, людьми стали.

— Ну-ну… — недовольно протянул Рубен.

— У вас дети есть? — спросил мужчина.

Рубен понял: если он сейчас скажет правду, все его сентенции потеряют для незнакомца всякую ценность.

— Иметь детей — это еще не все, — дипломатично заявил он. — Воспитывать надо уметь…

— Но все же, есть у вас дети?

— Предположим, есть. Что из того?

— Девочка, мальчик?

— И девочка, и мальчик.

— Кто старше?

— Сын.

— Сколько ему?

Рубен задумался, стараясь вспомнить, сколько лет Карену. Вспомнил, что восемь, но тут же подумал, что не имеет к Карену никакого отношения, и ответил:

— Десять.

— То-то и оно! — значительно поднял палец незнакомец. — Вот когда вырастет, тогда и поговорим.

— О чем? — не понял Рубен.

— Так ведь и родитель сам вместе с ребенком растет, — добродушно улыбнулся мужчина. — Растет и приспосабливается к возрасту своих детей. Ты пойми… — он встал. — Последи, чтобы никто не сел, я сейчас.

Высокий парень приставал к девушкам с предложением выпить. Он поставил на стол бутылку дешевого вина и заявил:

— Если не выпьете, обижусь и не стану с вами больше водиться. — Его друзья загоготали. Рубен сердито отвернулся. В кафе висел запах прокисшего вина и плавали облака сигаретного дыма. Это тоже вызывало отвращение. Рубен собрался уходить, но вспомнил, что незнакомец просил последить за местом. Скоро мужчина вернулся, неся две рюмки коньяку.

— Одна тебе, другая мне, — сказал он, ставя рюмки на стол. Выпьем сперва за наших детей, а потом я тебе кое-что скажу.

Рубен молча чокнулся с ним и отпил, а незнакомец выпил до дна, закурил и, придвинувшись к Рубену, сказал:

— Говоришь, воспитывать их надо? А вот ответь, как ты своего сына воспитываешь?

Если бы не неожиданное угощение, Рубен, наверное, встал бы и ушел, но теперь уже неудобно было уйти просто так.

— Каждый воспитывает по-своему, — ответил он.

— И как же воспитываешь ты?

— Ну… он ведь в школу ходит.

— В школу все ходят.

— Учит уроки.

— Что еще?

— Играет.

— Это ясно, — сказал незнакомец. — Но твое-то воспитание в чем заключается?

— Я с ним в шахматы играю! — догадался Рубен.

— Да? Это другое дело! — кивнул мужчина. — Это хорошо.

— Еще он электронные схемы собирает, — воодушевился Рубен. — Правда, не очень сложные.

— Разбирается, значит, в этом?

— Я помогаю, если что…

— Все это хорошо, — заметил незнакомец. — Ты просто молодец.

— У него ведь и распорядок дня есть. Все по режиму.

— Небось ты ему составил и на стенку повесил?

— Точно.

— Неужели не нарушает?

— Пусть только попробует!

— Бьешь?

— Разок только стукнул, да и то слегка.

Рубен вдруг понял, что в кафе стало гораздо тише. Подростки ушли, девушек за соседним столиком тоже не было.

— Значит, ты сумел себя правильно поставить, — помолчав, сказал незнакомец. — Тебя не боятся, а уважают.

— А как же! — сказал Рубен.

— Значит, и жена тебе попалась понимающая. Не сует свой нос, куда не просят…

— Точно, — ответил Рубен, замечая, что собеседник съеживается на глазах, будто уменьшаясь в размерах, как улитка, старается уйти в себя.

— Не выпить ли нам еще по одной?

— Нет, — ответил Рубен, — многовато будет, пожалуй.

Мужчина посмотрел на него, кивнул и сказал:

— А я вот сижу и жду, пока в кино сеанс кончится. Дочка в кино пошла, а я ее домой отвести должен. Спрашивается — зачем девочке в такой час ходить в кино?!

— Случается…

— Если бы меня слушали, ничего такого не случилось бы! — стукнув по столу кулаком, заявил незнакомец. — Разве обязан я после работы, устав, как собака, являться сюда и ждать, вместо того чтобы отдыхать дома?!

— А ты бы попозже пришел, к концу сеанса, — посоветовал Рубен.

— Да разве я знал, что фильм двухсерийный! — Незнакомец снова посмотрел на часы. — Вот еще целый час ждать.

— Я, пожалуй, пойду, — Рубен встал.

— Иди… — вздохнул мужчина. — Ты себя правильно поставил. Имеешь право уйти.

Главный инженер вызвал к себе Рубена.

— Бадалян, — сказал он, — вот ты сидишь себе без дела, а у них там ни черта не получается. Помог бы.

— Чем помочь?

— Уже два дня, как термическая печь стала. План горит.

— В чем там дело?

— Электроника барахлит.

— Что ж тут особенного? — улыбнулся Рубен.

— Установка импортная, вот они никак и не разберутся.

— А что, законы электричества тоже импортные? — усмехнулся Рубен.

— Ты мне голову не морочь! — прервал его главный. — Пойди лучше в цех и разберись. — В его голосе слышались и просьба, и приказ.

Рубен вышел из здания управления и, вместо того чтобы идти в термический цех, направился в свою каморку.

— Не справляются! — бормотал он, вынимая кофейник. — Да ты спроси: хотели ли справиться? Отмахнуться ведь легче…

Он поставил кофейник на спиртовку и развернул газету. В газете была шахматная задача: мат в четыре хода. Рубен взял карандаш и принялся изучать позицию, время от времени поглядывая на кофейник. Потом позвонил в цех.

— Пришлите мне схему регулятора.

— У нас ее нет, схема в электроцехе.

— А разве электрики не работают сейчас с печью?

— Да они пришли, покопались и ушли.

— Ладно… — Рубен позвонил в