Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

Курятина на Суалиге была дефицитом даже для портойев. Гуайнабо, наверное, и не пробовали ее ни разу, но слышали наверняка об этом вкуснейшем мясе. Это чересчур щедрый дар, но Валетей мало рисковал. Главное, заманить этого парня в Аквилонум. А там его смогут заставить работать на семейство Протитов. Дикари не зря прячутся по лесам острова – вот одного мальчишку уже вырастили, скрыв от портойев. Но везенье не бывает вечным. И, если сегодня его не заберет себе семья Валетея, завтра это смогут сделать соседские семьи.

Гуайнабо неуверенно переглядывались. Конечно, они ничего хорошего не ждали от портойев. Но курица! Целая курица для них, поедателей лягушек, была огромным искушением. Юноша хотел уже подтолкнуть их к решению угрозами, как вдруг где-то справа раздался трубный звук сигнальной раковины.

– Они нашли его! – воскликнул Валетей и, забыв обо всем, помчался на юг. Опенья поспешил следом.

Пришлось ползти на обрывистую и осыпающуюся скалу. Звук явно шел откуда-то сверху. Валетей дважды сильно рисковал, но умудрялся в последний миг уцепиться свободной рукой за выступы.

На открытой площадке с обрывистым краем стояли пятеро. Валер и трое его родичей расположились полукругом, при этом Кандей периодически трубил в раковину. Перед ними на краю стоял Петениц. Ободранный кори с широкими от ужаса глазами оглядывался на преследователей, и, казалось, готов уже броситься вниз, так страшно ему было попасть в руки преследователей. Валер присел на корточки и пытливо разглядывал дикаря.

Валетей осторожно подошел к отцу.

– О, сын! – обрадовался старший Протит. – Наконец ты подошел. Кандей, хватит трубить. Этот сумасшедший ничего не понимает, поговори с ним на его языке.

– О чем, отец?

– Успокой его.

Валетей осторожно приблизился к Петеницу и, медленно подбирая слова малознакомого языка, спросил:

– Почему ты убежал, Петениц?

– Я хочу домой!

– Но ты ведь так не сможешь попасть домой: это остров, а твой дом далеко-далеко в Багуа.

– Вы держите нас в своих жутких самодельных пещерах. Мне страшно от мыслей, когда я думаю, зачем вы держите нас.

Валетей отвечал не сразу – отец требовал подробного перевода и иногда советовал, что отвечать.

– Мы держим вас в таких же хижинах, в каких живем сами. Ведь мы говорили тебе и твоим друзьям, что хотим вам помочь добраться домой. У нас есть хорошие лодки, лучше ваших. Но мы не знаем, куда вас везти. Мы обучаем вас языку, чтобы понять, куда вас отвезти.

– Я не верю тебе! – выкрикнул Петениц. – Я не знаю, чего вы хотите. У нас в горах живут люди, которые едят людей…

– Если бы мы хотели вас съесть, – улыбнулся юноша, – ты бы давно не мог ничего сказать. Но у нас есть курицы, которые гораздо вкуснее тебя. Мы ловим жирных манати* и разную морскую пищу. Мы печем лепешки – ты пробовал их – и совсем не хотим есть человечину.

Петениц обессиленно сел на корточки. Он был полон страха, его глаза неуверенно бегали от лица к лицу. Портойи были холодны и суровы, мало кого радовала эта утренняя пробежка по горам. И причина – вот она – жмется к обрыву и скулит. Какой-то жалкий дикарь, зачем вся эта суета вокруг него?

Валетей, наверное, был единственным, кто не притворялся. Не то, чтобы он заботился о дикаре, но ему всё это… нравилось. Кори внесли необычность в жизнь Протитов. И это радовало. Даже сегодняшняя беготня спозаранку!

– Вернись к нам – и мы вернем тебя и твоих друзей домой, – искренне повторил слова отца молодой Протит.

Петеница разрывали сомнения. Он незаметно – наверное, незаметно сам для себя – отходил от обрыва. Валетей протянул ему руку, дружески улыбнувшись. Возможно, это стало последней каплей. Дикарь подошел к юноше и покорно склонил голову. Валер, также искренне улыбаясь, приблизился к парочке и, не убрав с лица улыбки, с размаху врезал кори по лицу кулаком.

– Вяжите его, – бросил он родичам, даже не глядя, как скулит валяющийся на земле дикарь. Потом взял под руку Валетея и отвел в сторону:

– Слушай меня внимательно, сын. Сейчас ты возьмешь его и, не возвращаясь в Аквилонум, пойдешь на южный берег. Дойдешь до соляных озер и запрешь этого парня в одном из солехранилищ.

Валетей недоуменно посмотрел на отца.

– Он больше не должен увидеть своих соплеменников, – ответил на немой вопрос глава Протитов. – Но он должен оставаться запасным вариантом. Ты будешь каждый день кормить его, поить, изучать язык. А потом связывать и оставлять до следующего дня.

– Что за запасной вариант, отец? – удивился Валетей.

– Мы должны найти эту землю. И только кори могут помочь нам в этом. Но всякое может случиться. У нас могут возникнуть проблемы и с теми двумя… Или первая лодка… не вернется, – эти слова Валеру дались тяжело. – Поэтому нужен он – запасной вариант. Ты запрешь его в солехранилище. Будешь носить ему еду и питье, будешь разговаривать с ним. Сюсюкаться больше не надо – страх всё равно победил его, он не будет нам верить. Но разговаривай с ним – может, что узнаешь об их земле. И язык практикуй.

Петеница уже связали. Он перестал скулить и лишь обреченно смотрел поверх голов портойев. Валетей подошел к нему, намотал на кулак свободный конец веревки. Вздохнул и легко дернул за путы. Рядом тут же оказался Опенья:

– Молодой господин, разреши мне пойти с тобой. Так будет надежнее.

Глава 9. Не меньше Исуса

Имя: Благостный Морту. Место: Остров Вададли

Пахло жареной курицей. Благостный Морту повел носом. Кажется, аромат шел из дома Кентерканиев, но Рефигия Ультима – город обмана. Приятный запашок мог идти совсем от другой усадьбы, но никто ведь сам не признается! Никто не выйдет на порог, не махнет приветливо: «Благостный Морту, заходи к нам в гости, у нас как раз курочка жарится!». Нет, все скрывают это от него, хотя святая обязанность любого портойя предоставлять кров и корм священнику. Вот и приходится принюхиваться, продумывать, дабы не заявиться в гости к Кентерканиям, у которых на столе потом окажется сухая вяленая рыба. И придется давиться ею, а вкусную курочку будут уплетать Принципы, живущие, за