Ромодановский шлях. Забытые победы - Даниил Сергеевич Калинин

Мир нужен сей многострадальной земле – мир и спокойствие. Тогда и хлеб вновь заколоситься на полях, и детских смех заполнит дома людские, и разоренные деревеньки вновь оживут… Но чтобы мир наступил, нужно предателя Юраско побить – а с ним и ляхов, помыкающим сыном Хмельницкого, словно дворовым псом.

А ведь все могло пойти иначе, если бы не предательство гетмана и его казаков…

Битва у Конотопа стала обидным щелчком по носу русским ратям в Малороссии. Казаков Выговского и его наемников в поле побили – но три рейтарских полка да пара тысяч верных казаков сгинули в татарской засаде. Пришлось отступать от Конотопа – а крымчаки позже с такой силой ударили по Белгородской линии, что сумели кое-где прорваться – и большой полон нахватать... Вот она, цена ошибки воеводы, пренебрегшего дальней разведкой!

Увы, если Конотоп стал болезненным ударом по самолюбию царских воевод, то сражение у Чуднова обернулось настоящей катастрофой…

А ведь начиналось все не так и плохо! Выговский вскоре после единственной своей «победы» потерял гетманскую булаву – малоросские казаки не простили ему ни высоких потерь, ни разорения собственной земли «союзниками»-татарами, ни жалких трофеев… Львиная доля которых также досталась крымчакам.

На Правобережье поднялось восстание Ивана Богуна, героя казацко-польской войны и сподвижника Хмельницкого. А кошевой атаман запорожцев Иван Серко ударил по ногайским улусам, крепко пограбив их – и заставив татар вернуться в Крым. Царский воевода в Киеве Василий Шереметьев действовал очень энергично и умело, упреждая врага стремительными ударами – и выдержал несколько осад стольного града Малороссии… А позже, в битве под Хмельником Василий Борисович Шереметьев так и вовсе разбил Выговского и его польских союзников – в чем ему помогли переяславский и нежинский казачьи полки Якима Сомко и Василия Золотаренко.

Битва случилась в ноябре, через несколько месяцев после Конотопа – и вся Гетманщина вновь перешла под руку Московского царя, а гетманом стал сын Богдана Хмельницкого Юрий.

Юраско-трус, Юраско-предатель…

На следующий год энергичный и духовитый, истинно боевой воевода Василий Шереметьев задумал поход на Львов. Под его рукой собралась мощная конная рать – прежде всего семь рейтарских полков и один драгунский (вдвое больше рейтар, чем сгинуло при Конотопе!), а также пара солдатских полков и московский стрелецкий приказ. Значительные силы малоросских казаков привел наказной гетман Тимофей Цецюра – но куда большей казачьей ратью командовал сам Юрий Хмельницкий.

Гетман должен был выступить одновременно с русской ратью, следуя по правобережью и прикрывая войско Шереметьева от татар – после чего соединиться с воеводой под Слободищами. Вот только Хмельницкий не выступил на соединение с русским войском и никак не воспрепятствовал татарам, следующим на соединения с ляхами…

В итоге, безрезультатно прождавший союзника Шереметьев встретил под Любаровым в полтора раза большую польско-татарскую рать. Василий Борисович укрепился в гуляй-городе, приказал насыпать валы, обустроить шанцы – и отбил все атаки превосходящих сил врага! А когда понял, что Юраско не придет, начал отступление к Чудново…

Причем отступал он подобно рати Трубецкого, следующей от Конотопа к Путивлю – окружив войско табором, засыпав крайние телеги землей и расположив их «уступом» так, чтобы защитить коней. А впереди войска следовал передовой отряд, прорубавший засеки на пути подвижной русской крепости!

В городке Чудного было довольно припасов, замок его находился на выгодной позиции – и, заняв ее, Шереметьев мог выдержать куда более длительную осаду, а то и вовсе отбиться от ляхов и татар. Но тут Василий Борисович получил от Хмельницкого гонца с обещанием помощи – и все же рискнул двинуться навстречу союзнику.

Как позже оказалось, это была роковая ошибка…

Русская рать сумела прорваться сквозь польскую засаду у реки Тетерев и с тяжелым боем переправиться – после чего последовала к гатям через реку Пяток. Но на очередной переправе ляхи, имевшие преимущество в скорости, сумели блокировать русскую рать – они закрыли переправу земляной крепостью, контролирующую брод. Василий Борисович также встал лагерем, защитив его табором – а после и земляными укреплениями; все повисло на волоске. Ведь действуй Юрий Хмельницкий столь же смело и энергично, как и отец или старший брат Тимофей, он мог бы пробиться на помощь русским, обратив общего ворога вспять!

Но сын великого гетмана хоть и выступил навстречу Шереметьеву, однако воевал он чересчур вяло и без инициативы, а двигался очень медленно. Ляхи отправили навстречу Юраско не менее трети своего войска – и перехватили его у деревни Слободище, блокировав продвижение казаков. А после нескольких перестрелок испугавшийся Хмельницкий банально предал русских союзников…

Как и все дело своего отца: Юраско подтвердил все пункты Гадячского договора предателя-Выговского – все, кроме одного: пункт о создании «Русского княжества» в составе Речи Посполитой был ляхами вычеркнут, что «гетман» безропотно «съел».

Ну, а осажденный ворогом Шереметьев предпринял несколько попыток прорваться из своего лагеря – но несмотря на отчаянную храбрость обреченных и все мужество самого воеводы, сквозь мощный артиллерийский огонь ляхов прорваться не удалось. Хотя врагу и были нанесены серьезные потери… Когда же в русском гуляй-городе кончились запасы еды, пуль и пороха, воеводы был вынужден сдаться. После чего последовало очередное предательство ляхов, допустивших выдачу Шереметьева татарам – и пленение крымчаками уцелевших русских ратников.

Да, это была чудовищная катастрофа, едва ли не перечеркнувшая все предшествующие русские победы…

А для самого Петра Бурмистрова катастрофа под Чудново несет в себе еще и страшную личную потерю. Ведь когда крымчаки напали на сдавшихся русских воинов, охраняемых в лагере небольшим отрядом ляхов, случился страшный, неравный бой. Старые приятели еще по службе в детях боярских – Вася Шилов и Леша Жуков – так и остались в сотне Фанронина рейтарами, и воевали под рукой Василия Шереметьева под Любаровым и Чудново. Служил бы с ними и Петр – да незадолго до похода в одной из стычек с черкасами был ранен, и рана загноилась, воспалилась… По условию сдачи в плен ляхи оставили личное оружие лишь офицерам и всего сотне ратников – и татары напали практически на безоружных, перебив тех, кто пытался оказать сопротивление.

Впрочем, офицеров крымчаки по возможности брали в плен ради выкупа – потому даже ранившему двух татар ротмистру сохранили жизнь, просто заарканив Александра-Фредерика. А вот пытавшихся отбить его голыми кулаками рейтар, включая и Лешу Жукова, беспощадно перебили стрелами.

Вася Шилов сгинул до того – во время отчаянной атаки на артиллерийские шанцы врага в конном строю…

И ведь