Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

весь не такой уж и маленький полуостров стал владением семьи Клавдионов. Тут у них были свои грядки, свой небольшой лесок и камень для строительства. Правда питьевая вода появлялась только в сезон дождей, но Клавдионы за десятилетия окружили усадьбу несколькими выдолбленными в камне водохранилищами.

Холмы полуострова были покаты, подняться на них даже с таким драгоценным грузом, как Сервий было несложно. Ара несли портойя аккуратно, но он всё равно пару раз огрел палкой впереди идущего, когда ему показалось, что носилки сильно накренились. Наконец, они добрались до того места, куда старик велел носить его каждое утро. Носилки надежно установили на каменном выступе. Здесь всё было как на ладони. Кагуама* и мелкие домишки, раскиданные по его краям. Чуть правее выделялась Башня. Там же – причалы. Справа из-за холмов вылезло солнце, и Сервий, зажмурившись, подставил ему своё сморщенное иссушенное лицо.

Ему было хорошо! Накидка защищала от прохладного ветерка, солнышко грело, зубы не болели, а масло еще спасало кожу от зуда. Хорошо было настолько, что даже проснулся аппетит – редкий гость Сервия в последние годы.

– Эй! – окликнул он своих ара. – Бабы мои ведь дали вам еды в дорогу?

Пища постоянно сопровождала старшего Клавдиона, ибо безболезненно есть он мог всё реже и реже и в самые непредсказуемые моменты. Так что один из слуг молча достал тыковку-долбленку, вылил из нее молотую ячменную кашу, замешенную на воде и яйцах. Кашка остыла, конечно, но Сервий с удовольствием сделал три смачных глотка.

И поперхнулся. С юго-запада в Кагуаму входила лодка. Даже с такого расстояния легко было разглядеть, что она раза в два больше самого крупного каноэ портойев. Такие есть только у летапикцев – и их у «детей» ровно четыре, если за последнее время ни одно не потонуло. А еще – у ферротов, и Сервий готов был дать голову на отсечение, что к причалам Рефигии Ультимы плывёт именно лодка железных.

– Быстро несите меня в дом! – завопил старик, охаживая палкой обоих ара. – Бегом-бегом, дуралеи!

Глава 4. Три воина

Имя: Катагуа Кайман. Место: Остров Вададли

В день шестой месяца Гладкой Воды 96 года от Прихода Гемия, да пребудет он на небесах вечно, посольское судно владыки ферротов прибыло в гавань деревни портойев. Корабль пришвартовался к деревянному причалу, и через высокий борт легко перепрыгнули трое. Все трое разные – насколько только могут быть разными люди.

Первым по мосткам шел светлокожий гигант – бьорг Каменный Хак. Его густые каштановые волосы были заплетены в две толстенные косы. Могучую грудь и спину скрывала кожаная накидка с нашитыми на них костяными пластинами. Такие же пластины покрывали плетеную юбку до колен. И всюду торчали здоровенные когти и клыки, ими было унизано ожерелье на шее. Звери с таким грозным «оружием» обитают только на Теранове.

Второй вызвал у местных улыбки, ибо многие узнали своего земляка – Нефрима Мехено. Этот портой ростом почти не уступал бьоргу, что выдавало в нем кровь Первых, да только был почти черным. Кожа его была темнее, чем даже у ферротов и ара, черные волосы вились. Нефрим их постоянно обрезал, но непокорная растительность росла во все стороны. Словно выточенное из камня лицо северянина покрывали шрамы, по крайней мере, там, где их не скрывала короткая, но густая борода.

Оба воина были вооружены. У Хака на плече лежала здоровенная булава с каменными шипами, а у Мехено за поясом висел деревянный меч, утыканный акульими зубами. Но в руках у обоих было по копью. С настоящими ферротскими железными наконечниками. Держали они их крепко и гордо. Еще бы – ведь за эти копья они и поехали воевать в далекий Теранов. И даже получили их до окончания срока службы.

Но Катагуа не сомневался, что внимательнее всего люди на берегу изучают его. Не очень высокий, особенно на фоне двух громил-варваров за его спиной. Ничего необычного: смуглый, черноволосый, горбоносый – такие у Первых не в особом почете. Мнят себя особыми, а сами смотрят на него – посла владыки – как дикари, едва рты не разинув. Голову прикрывала кожаная шапка с железными пластинами. Жарко нестерпимо, но пусть полюбуются. На теле – плотная куртка из шкуры каймана, которую не каждый нож пробьет. На предплечьях бряцали широкие железные браслеты, левую руку оттягивал вытянутый щит, обтянутый кожей тапира, – зверя с Терановы, которого на островах никто не видел. На поясе висел большой железный нож в локоть длиной. Ну, и копье, конечно. Только с наконечником длиннее и шире, чем у его спутников. Таким не только колоть, но рубить и резать можно. В общем, на нем было столько железа, сколько эти дикари никогда зараз не видели.

А еще он феррот. Железный. Группы запыхавшихся местных воинов выстраивались на берегу и тревожно смотрели на судно.

– Это сыны Клавдионов, господин. А рядом – трое Принципов. Вот Луксусы подошли, – шептал ему названия семей сопровождавший посла темнокожий портой.

Но Кайман только отмахнулся – эти детали его не интересовали. Но Мехено отправили с посольством не зря. Варвары видели своего среди приехавших и нервничали поменьше. Значит, и на переговорах будет полегче. Хак свою роль в Орте уже выполнил: успокаивал своим видом бьоргов – народ еще более нервный, чем эти северяне.

Наконец из толпы вперед выступил мужчина в разноцветной плетеной юбке и накидке через плечо. Что сказать, в плетении северяне добились больших успехов. В руке у него было копье с железным жалом – явный признак того, что это глава семьи. Первые люди трясутся над железом, как над величайшей ценностью, – сами-то обрабатывать его не умеют.

– Приветствую тебя, гость! – торжественно произнёс северянин. – Я Корвал Принцип. Скажи, как зовут тебя, с какой целью ты приехал в Рефигию Ультиму, и могу ли я тебе помочь?

– Пусть Гемий хранит тебя и твое потомство! – учтиво поклонился феррот. – Меня зовут Катагуа, прозванный Кайманом. Владыка Пусабаны Аюкотанче направил меня сюда, дабы передать его послание Совету державы портойев. Если ты, Корвал, можешь отвести меня в Совет, а также дать кров и пищу моим людям, то ты мне поможешь.

– Это в моих силах, – кивнул северянин. – Совет глав семей собирается завтра – там с радостью