Незнакомцы - Мария Анатольевна Акулова

Подруга пытается встать, но я прижимаю тонкое колено обратно к диванчику. Может быть вот сейчас совершаю огромную глупость, но похуй.

Слышу за спиной приветственный гул. Кое-кто встает и идет к лестнице. Я оглядываюсь — по ней поднялся Руслан. Его рады видеть. С ним здороваются. Он даже приобнять себя позволяет. А у меня дрожь из-за нетерпения.

Он не мог бы появиться и не подняться. Здесь же и его теперь уже друзья…

Передо мной не надо просить прощения за то, что пропал. Что вот такой. Что бросил после того, как бросила я.

Заставляю себя оторваться от бывшего любовника и вернуться к Кате. В ее взгляде тревога и непонимание множатся на сто. А дальше — догадки. Догадки, которые я легкомысленно подтвержу.

Подаюсь вперед и прошу тихо:

— Подстрахуй меня, пожалуйста.

— В чем?

Молчу. Она смотрит за мое плечо. Я чувствую его взгляд затылком и лопатками. Подруга возвращается ко мне. В ней понимание мешается с шоком.

А во мне совсем пропал стыд. Я прошу прикрыть меня сестру парня.

Катя смаргивает, несколько секунд блуждает взглядом по пространству, потом фокусируется на мне:

— Всё это время… Это же был он? Не Эд? Это был он? Тебе поэтому так сложно с Артуром?

Она спрашивает не зло, а пораженно. А я устала ей врать. Я от всего устала.

— Да. Это был он. Пожалуйста… Я хочу попрощаться.

Подруга вздыхает рвано. Может одним своим решением убить меня или помиловать. Колеблется секунду или несколько, после чего кивает.

Обнимает и смотрит, думаю, на него.

— Хорошо. Я тебя люблю, Лола, но то, что ты делаешь, это пиздец.

— Я знаю.

***

Проходя мимо Руслана, чиркаю костяшками по длинным пальцам. Ничего не изменилось: опять прошивает сильнейший разряд. Спускаюсь вниз. Выхожу на танцпол, но провожу там совсем мало времени. Дальше — по коридору к туалетам.

Катюша прикроет. Скажет, что мне стало дурно и я попросила за собой не идти. Ни Артура, ни ее. Ни. Ко. Го.

Я никого не хочу видеть.

Только человека, который догоняет в коридоре.

Он меня ни разу не коснулся, но я уже горю.

Протягиваю назад руку, он ее ловит и сжимает в своей. Мне хорошо до желания плакать.

Захожу в уборную, он — следом. Закрывает для всех дверь на пути к линии умывальников. Простите, уважаемые посетители, но нам сейчас нужнее.

Я пячусь, он подталкивает. Чувствую лопатками холодный кафель стены. Его дыхание на губах. Издаю необъяснимый даже для себя звук и подаюсь ртом навстречу рту.

Наши языки сплетаются и мне больше не надо никому завидовать. Ничья страсть не сравнится с нашей. Руслан целует меня с бешеным неприкрытым желанием. В сумасшедшем и не дающем усомниться: ему по-прежнему очень нравится, как я танцую, ритме.

Спускает бретельку с моего плеча и припадает к выскользнувшей в его ладонь груди. Я кусаю губы и подставляюсь.

Да. Да. Да.

Снова ловлю его рот, когда вырастает. Дыхание рвется и смешивается с неконтролируемыми голодными полувсхлипами. Он забрасывает мою ногу себе на бедро и сдвигает белье. Сам расстегивает брюки и направляет в меня член. Резко врывается. Меня подбрасывает еще выше на носочек.

Всё происходит без подготовки и даже без слов. Он голоден жутко, я даю собой утолить.

Задыхаюсь из-за переизбытка чувств. От него пахнет дикой опасностью, а ещё, мне кажется, даже кровью. У нас и дома сейчас так пахнет. Я просто не хочу знать, что происходит. Скорее всего, что-то ужасное.

Чувствую на себе его взгляд, вес навалившегося тела. Как член ходит поршнем внутри. Пытаюсь напитаться его присутствием и тону сразу в счастье и отчаянье, что сколько ни прощайся с ним — легче расставаться не становится.

За эти два месяца он не стал мне посторонним. Он не вернулся в статус незнакомца. Он во мне — и это самое логичное, что существует в природе. Так кажется. И это же убивает.

— Лола… — он вкладывает мое имя в губы в идеальную секунду, я почти достигаю оргазма. Низкий голос лгуна резонирует с моей грудной клеткой, делает кожу гусиной, а влагалище — в разы более чувствительным.

— Ещё скажи… — Прошу и теплые губы спускаются по подставленной шее.

— Лола моя. Лола.

Секс выглядит и звучит сумасшедше. Руслан вколачивается, а я стону и подставляюсь.

Тяну его лицо к себе. Смотрю в глаза. Там тоже, как в нашу прошлую последнюю ночь, бешено. Только сегодня мы уже даже разговаривать не будем. Ругаться. Что-то выяснять.

Бессмысленно. У каждого из нас — своя дальнейшая жизнь. Мы просто сорвались в унисон.

— Ты был с другими? — Он имеет полное право. А я не имею права спрашивать, но все равно делаю это, потому что мне бесконечно ревниво думать о нем и других, но и не думать не получается.

Руслан не отрывает от меня взгляд и мотает головой, сжав губы. Даже если врет — плевать. Я верю.

— Тебе хотя бы с кем-то было так же хорошо? Хотя бы раз…

И снова мотает.

Зубы царапают мой подбородок. Губы шпарит:

— Как с тобой — ни с кем и никогда.

Пружина резко разжимается и меня уносит в забытье. Возможно, я стону или кричу. Царапаю плечи или кусаю язык. Не знаю. Проваливаюсь в бездну. Снова отдаю ему всю себя и контроль.

А Руслан звереет, отпуская себя так, как ни разу до этого. На моем теле останутся синяки, которые надо будет прятать. На ключице — засос. Он кусает грудь. Истязает неутолимым голодом рот. Распарывает изнутри раскаленным членом, пока сперма не выстреливает на половые губы и бедра.

Я не знаю, что будет со мной завтра и даже через пять минут, но воздух в ту же секунду становится разжиженным и легким.

Руслан приваливается лбом к моему плечу, его пальцы гладят бедро, которое ноет из-за того, как сильно сжимал. Сбивчивое дыхание щекочет пушок спрятавшегося за ключицей цыпленка.

Я вожу пальцами по коротким волосам на затылке, оживляя в памяти все самые яркие воспоминания в моей жизни. Каждое из них связано с Русланом.

Прижимаюсь губами к влажному виску со всё ещё пульсирующей напряжением венкой и верю, что в мире бесконечной лжи между нами всё же была щепотка честности. Хочу, чтобы он знал:

— Я тебя люблю.

Глава 34

Руслан

Меня невозможно любить, да и не за что.

Это истина, отныне покрытая болезненными трещинами.

Не надо было больше к ней лезть.