Напарник обмену и возврату не подлежит - Лена Тулинова

Чезаре, который вместе с Дженной тащил позади два чемодана, окликнул их:

– Детектив, кам Гервас! Как вы думаете, следует вызвать такси? Или за нами машину пришлют?

– Должны прислать, – неуверенно сказала Ферра, которая, как ни торопилась покинуть Понто-Виэсту, всё-таки нашла время позвонить шефу. – Но что-то пока я не вижу никаких служебных машин.

– Вон она, – обрадованно вскричал Чезаре, указывая на стоянку, – серая «чечилия», видите?

Скромный фургончик вместил всех пассажиров и их багаж: тут хватило и сидений, и места для чемоданов. Водитель выехал со стоянки и взял курс в сторону центра.

– Как дела в Ситтарине? – спросила Ферра неулыбчивого парня, сидящего за рулём.

– Всё спокойно, – пожав плечами, сказал тот. – Разве что вот скоро выборы мэра, а с ним и смена городской администрации…

– А, – оживился Везунчик, – это будут очень интересные выборы! Кто победит, человечек из семьи Де Ритта или простой парень Сильвано, вот в чём вопрос.

– Сильвано-то простой? – вырвалось у Ферры, и тут её план окончательно сложился.

Вот как будто все шестерёнки разом встали на место. Механизм ожил и задвигался.

– Сильвано не простой. Его продвигает правительство, – блеснул знаниями Гатто.

– Он тот ещё хмырь, но если он победит, дон сделает всё, чтобы или купить, или запугать его, – сказала Ферра.

– А если победит парень, которого продвигает Чикко? – уточнил Везунчик.

– Дон Альтеридже велел Чикко взять Понто-Виэсту без лишней крови, – напомнила Эрманика. – И хотя это произошло двадцать лет назад, ему всё равно не понравится, что его ослушались. Тем более дон человек ещё более набожный, чем Де Ритта, и он всегда настаивал, чтобы женщин и детей не трогали. Проломить череп, чтобы ребенок и женщина не мучались – это не то же самое, что «вообще детей и женщин не трогать».

– Но всё-таки двадцать лет прошло, а ведь говорят: кто старое помянет, тому и глаз вон, – сказал Везунчик неуверенно.

– А кто забудет, тому оба, – упрямо сказала Ферра. – Доны, они злопамятные. А там уж я подумаю, как добавить к этому современных фактов. Например, с дочкой Бенни Канова!

– Думаете, дон ещё не знает что-то про дочку Канова, детектив? – усомнился Чезаре Гатто.

– А я говорю о старшей, о Лауре Морьяди, – сказала Ферра. – Да и про Орнеллу он может знать далеко не всё. Нет, мальчики, наша игра ещё далеко не сыграна.

– Мне понравилось это ваше «мальчики», кама детектив, – обрадовался Везунчик.

– Но ведь кто-то только что мне сказал, что он романтичный мальчишка и авантюрист, – подпустила шпильку Эрманика.

И они, все втроём, рассмеялись под удивлёнными взглядами водителя и задремавшей Дженны.

Везунчик покинул их первым, не дожидаясь, пока машина довезёт его до участка. Гатто направился в полицейское управление с коробкой тетрадей в руках. Ну, а Ферра, едва перекинувшись парой слов с шефом Солто, попросила отвезти её и Дженну домой.

Здесь всё вроде бы было по-прежнему, но Ферре не давало покоя, что Чезаре сообщил ей о незапертой двери. Она точно помнила, что заперла её и проверила. И действительно, уже во дворе обнаружились чужие следы. Кто-то прохаживался туда-сюда. Оставил окурки прямо посреди вымощенной булыжниками дорожки, потоптался на крыльце. Замок отомкнули искусно, раз Гатто сумел потом захлопнуть дверь. На зеркале, чуть тронутом пылью, остался отпечаток пальца, такой чёткий, словно нарочно сделанный. Как будто кто-то подписался: я был здесь.

И хотя внешне в обстановке всё было по-прежнему, Эрманика, мечась туда-сюда, находила всё новые и новые следы. Чуть сдвинутые предметы, не так прикрытые дверцы шкафов и стеллажей, и всюду отпечатки – на полировке стола, на стёклах кухонных шкафов, на окнах. Отодвинутая занавеска, небрежно оброненная книга… Сбитый коврик возле двери. Интересно, конечно, как так вышло, что незнакомец очень старался вернуть вещи на свои места, но при этом не расправил коврик, оставил множество отпечатков а главное – не закрыл дверь.

Ферра уже почти решила, что она тут больше не останется, когда Дженна, устало сев на диван в большой гостиной, протянула:

– Я чувствую себя совсем старой и разбитой. Зачем вы привели меня сюда, кама детектив?

– Вам нельзя было оставаться в Понто-Виэсте, придется потерпеть несколько дней, – сказала Ферра. – Мы можем перебраться в гостиницу, если хотите. Потому что я и сама об этом уже подумываю.

– Как в гостиницу? – испугалась Дженна. – Это такой хороший дом! Только немного вдохнуть в него жизнь… Ты здесь, похоже, почти не живёшь, дочка?

– Живу, – вздохнула Ферра. – Кроме последней недели, когда я была у вас в гостях, кама ди Маджио.

– У меня в гостях? – удивилась бедная женщина. – Я приехала к вам этим утром, с заявлением о пропаже моей семьи…

– Да, простите, кама ди Маджио, – извинилась Ферра, – я совсем забыла. Перепутала. Извините! В общем, сегодня вам придётся побыть со мной. Я только минутку посижу, передохну, и мы займёмся чем-нибудь… Чтобы вдохнуть сюда жизнь!

Она села в кресло, показывая, что даже полежать не собирается. Закрыла глаза… а когда открыла, вечер уже сгустил чернила на небе. Пахло какими-то нежными цветами из окна и чем-то вкусным из кухни.

– Я немного похозяйничала тут, – выглянула в гостиную Дженна. – У тебя не так много припасов, дочка, но кое-что я приготовила.

Консервированный тунец, фетучини с подсохшим сыром из холодильника – это был, в общем-то, небогатый, но вполне неплохой ужин вдвоём. Ферра обратила внимание, что просыпанные соль и сахар исчезли со стола, все ящики и дверцы были аккуратно закрыты. Порядок был теперь и во всех комнатах. Пожилая кама прошлась везде с тряпкой для пыли и с веником. Но только увы, и зеркало она протёрла, начисто уничтожив жирный отпечаток.

Невелика потеря. Ферра смотрела на Дженну и думала, что приобрела куда больше.

– Вы так напоминаете мне мою бабушку, – задумчиво сказала Эрманика. – Вы словно связываете меня с моей прежней, почти беззаботной жизнью.

– А ты похожа на мою Джули, мою славную невестку, – вздохнула Дженна. – Признаться, я не чаю уже увидеть её и сына в живых. Но хотя бы внука, хотя бы маленького Альтео! Вот, я даже взяла с собой его метрику – вдруг его найдут!

–