Ловушки защиты и обвинения. Тактическое руководство по уголовному процессу - Александр Алексеевич Мельчаев

Кстати, не работает защитный довод о том, что расследование было неправильным, поскольку должно было быть дознание, а вместо него проводилось следствие. Может, оно и действительно так – должно было быть дознание, но что ж с того, доказательства, добытые таким «неправильным» следствием, недопустимыми не становятся. Логика несоблюдения формы предварительного расследования работает только в одну сторону – по следственным делам нельзя проводить дознание, это критичное нарушение, а вот по «дознавательным» делам следствие проводить можно.

• Ч. 4 ст. 150 УПК – то же самое право прокурора, но более понятно расписанное: уточняется, что не просто следователь принимает «дознавательное» дело и расследует его как раньше, по тем же правилам – при передаче меняется форма расследования.

Конституционный Суд, как водится, разъяснил, что ничего такого страшного тут нет. Прокурор ведь мотивирует своё решение, а не просто распоряжается уголовными делами от барской лихости (Определение Конституционного Суда РФ от 22.01.2014 № 131-О). Но мы уже поняли, что мотивация – это совсем не проблема.

Что с этим делать

Ничего, право прокурора ограничено только его обязанностью формальной мотивации.

Просто учитываем этот приём в работе и понимаем, что на ограничения сроков дознания рассчитывать защите не приходится.

Единственное последствие растягивания срока – это возможность потерпевшего заявить иск о нарушении разумных сроков судопроизводства. Тогда на передачу дела прокурором можно сослаться как на одно из обстоятельств (но само по себе это не нарушение).

Другая ситуация, если сроки вовремя не продлили через превращение дознания в следствие и они истекли (тогда все процессуальные действия за пределами срока будут незаконными).

Грабёж посредством обыска: изъятие вещдоков

Для узаконенного изъятия имущества обвиняемого есть специальный механизм – арест имущества и последующее обращение его в доход государства (конфискация или штраф) или в счёт требований потерпевшего по гражданскому иску. Но это целая процедура (ст. 115 УПК): описи-протоколы, судебное заседание, обоснование как следователем, так и судом того, почему имущество надо арестовать, как оно связано с преступной деятельностью, чьё оно и откуда взялось. Поэтому иногда делают проще.

Проблема здесь в том, что отдельно оспорить действия следователя, признавшего какие-то ценности вещдоком, нельзя – он сам решает, что имеет значение для дела, а что нет. Ну что ж, значит, надеемся на суд, уж он-то должен разобраться, где чьё имущество и что делать с вещдоками (ч. 1 ст. 81 УПК).

Строго по закону суд при вынесении приговора может конфисковать вещдок, но для этого нужно мотивировать его связь с преступлением (п. 10.1 ч. 1 ст. 299 УПК). Если не конфискует, то вещдок надо вернуть владельцу либо уничтожить.

Казалось бы, проблемы нет – ну изъяли временно деньги/ценности, но ведь вернут же, да?..

А теперь о том, как может быть в реальности.

• Про вещдоки забывают – суд в приговоре решает вернуть их по принадлежности, но на том история и заканчивается. Следователь не реагирует (или уволился), жалобы-заявления влекут лишь бесконечные отписки. Начинаем судиться – никто иск, конечно, не признаёт, начинаются «отмазки» (ничего не знаем, у нас нет, владелец не тот и прочее). То есть, казалось бы, автоматический возврат своих ценных вещей превращается в нервотрёпку с непонятным результатом (а ведь решение суда нужно ещё исполнять). Особых правовых проблем иск с требованием возврата ценностей или компенсации их стоимости не имеет, но сам процесс…

Зачем это нужно тому же следователю? Да просто насолить обвиняемому. Реальный пример: следователь изъял дорогой ноутбук, ничего в нём не нашёл, но отдавать владельцу отказался. После вынесения приговора началась вышеописанная история, в результате которой выяснилось, что следователь уволился и уехал «на юга», ноутбука физически нигде нет, да и вообще не понятно, какой ноутбук пропал, стоимость тоже не понятна и судиться с МВД слишком муторно. Так и пропал вещдок.

Что делать в таком случае: следить за детальным описанием изымаемой ценности (реквизиты техники, состояние, внешнее описание). Эти ценности, возможно, придётся выцарапывать обратно, и тогда возникнут вопросы с определением стоимости, идентифицирующими признаками. Также нужно просить следователя вернуть нажитое непосильным трудом (ст. 82 УПК) – пусть отказывает, но пусть и оставляет дополнительный процессуальный след, объясняет, почему ценности нужны ему в доказывании, почему нельзя вернуть.

• Суд в приговоре обращает взыскание на вещдоки. Логика простая: деньги/ценности взяли у обвиняемого на обыске, так отберём их у него в счёт гражданского иска или штрафа.

Это нарушение – нельзя обойти процессуальное звено ареста ценностей или решения об их конфискации.

Как искусственно создать условия для ареста

Этот приём – один из самых недобросовестных, поскольку является откровенной махинацией. Однако он применяется (хоть и в самых крайних случаях), поэтому его нужно знать.

Правовые основания и как это делается

Изменить подписку на арест следователь сам не может, это делает только суд (п. 1 ч. 2 ст. 29 УПК). И просто так заменить меру пресечения на более строгую