Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

а) «смута», «неразбериха» и их производные: «путать», «запутывать», «без разбора» (т. е. в нарушение установленного порядка и принятых правил). В этом значении иероглиф выступает как синоним понятия 亂 (luàn), которое в текстах IV–III вв. до н. э. противопоставляется понятию 混: 混战 (война), 乘势混 (воспользоваться неразберихой), 混杀 (бойня), 混赖 (смущать, вводить в замешательство), 混世 или 混沌世界 (нарушать спокойную жизнь или гармоничное устройство мира), 混波 (приходить в волнение), 搅浑 (баламутить), 混亂 (беспорядок);

б) в составе уничижительных и бранных выражений, в которых 混 приобретает значение «глупый», «бестолковый» или «вести беспутную жизнь»: 混沌魍魉 (бестолочь), 混沌浊物 (болван), 浑家 (муженек), 混账东西 (бесстыдник);

в) «грязный», «мутный», «смешанный» – хотя в этих значениях и обнаруживаются слабые отзвуки раннедаосских представлений, однако эти признаки интерпретируются в негативном ключе: 混名 (кличка), 浑 (с примесями), 浑言 (нести что попало), 厮混 (развлекаться, путаться, водить компанию), 鬼混 (болтаться без дела);

г) «мрак», «темнота» – 混沌.

Появление такого ярко выраженного негативного значения и смешение понятий 混 (hùn) и 亂 (luàn), как уже отмечалось выше, было характерно для конфуцианской философии, которая, формируясь в период политической раздробленности и смуты, ищет пути гармонизации общества и быстро вытесняет мифологические образы и идеи на периферию духовной жизни общества. Однако усиление негативного восприятия категории 混 (hùn) нельзя объяснить только влиянием конфуцианской традиции с ее тенденцией к рационализации – в первую очередь в силу того, что даже в философской литературе на протяжении веков не сохранилось противопоставление между даосским и конфуцианским пониманием категории 混 (hùn). Так, в памятниках IV–V вв., и конфуцианских, и даосских, можно увидеть свободное сосуществование нескольких смысловых пластов данного понятия.

Ярким примером такого употребления понятия 混 (hùn) одновременно в негативном и позитивном значениях является трактат «Баопу-цзы» (IV в.). Во-первых, в нем сохраняется исходная интерпретация 混 (hùn) как таинственного, непознаваемого первоначала вселенной, слияние с которым есть высшее устремление человеческой жизни. Например, в главе «Распрашивая Бао» Гэ Хун, завершая описание алхимического процесса, отмечает: «Может, погоняя облака, скакать в пустоте, соединиться с хаосом (混輿, hùnyú) и матерью-землей, жить вечно»[119][9]. Или, описывая процесс появления вещей, отмечает: «Изначальный хаос (混茫, húnmáng) ценится, так как не имеет имени, все живое – так как обладает устремлением»[120][9].

Другим важным значением является производное от указанного выше «целостность», которое интерпретировалось Гэ Хуном как неотъемлемый признак Великого предела, отсутствие противопоставления между противоположностями: «Что же касается Великого предела, то он целостен (混沌, hùndùn), два начала еще не оформлены, и это не сравнимо с тем, когда небо и земля отделились друг от друга»[121][9].

Третье значение – «сливаться воедино», зачастую при этом дополнительно подразумевается смешение противоположностей. В этом значении термин может использоваться безоценочно, а может обозначать запутанность, усложнение ситуации и неразбериху, приближаясь, таким образом, к понятию 亂 (luàn), которое в даосской традиции было ранее достаточно четко отделено от понятия 混 (hùn). «Если прислушиваться к словам и наблюдать за лицом, то можно принять истинное за ложное, смешать (混錯, hùncuò) настоящее и фальшивое»[122][9].

К XI в. усиливается интерес конфуцианских философов к космогонии, они вновь обращаются к «Книге перемен» и, соответственно, воспринимают древние религиозно-философские представления, на основе которых она была создана. Так, понятие 混 (hùn) прочно входит и в неоконфуцианскую философскую систему. Примером могут служить работы Чжоу Дуньи (XI в.) «Изъяснение Плана Великого предела» и «Книга проникновения», в которых стоит особо отметить космогоническое значение иероглифа 混 (hùn) – «изначальный хаос», ранее характерное исключительно для даосских текстов: «О хаос (混, hùn)! О принцип! Вы неисчерпаемы!»[123][10] Так же, как и в раннедаосской традиции, все прочие значения являются производными от этого и обозначают перенос качеств и свойств изначального единства на существующие предметы. Среди таких значений мы можем указать следующие:

1) гармоничное смешение воедино, высшая целостность, как, например, в данном космогоническом фрагменте: «Инь-ян и пять элементов пребывают в смешении (混融, hùnróng) и не останавливаются, что именуется “гармоничным слиянием”»[124][10];

2) целостность, единство в противовес индивидуальным чертам каждой вещи: «Природа живого – это единство и потому называется хаосом (混, hùn), когда она распадается и появляются отличия, это называется законом»[125][10].

К XII в. даже комментарии к классическим конфуцианским трактатам становятся еще более осторожными в оценке понятия 混 (hùn), начинает преобладать нейтральное отношение к нему. Примером может служить комментарий Чжу Си к «Лунь Юю»: «Учение даосов туманно и смешивает (混, hùn) пути правления вана и гегемона»[126]. Но наиболее употребительным в работах Чжу Си является значение «быть неотделимым от чего-л», например, в комментариях к «Мэн-цзы»: «Дэ мудреца неотделимо от (渾然, húnrán) небесного замысла»[127][11] или «Жень неотделимо от первопринципа, так как не отягощено четырьмя пороками; если не осуществить это, то нельзя говорить о жень»[128][12].

Особенно отчетливо отсутствие негативных коннотаций в неоконфуцианстве становится видно в трудах Чэн Хао и Чэн И (XI–XII вв.).

Во-первых, они возвращаются к даосской традиции противопоставления понятий 混 (hùn) и 亂 (luàn), которая наиболее ярко проявляется в историко-политическом контексте: «Варвары несли крайнюю смуту в страну, и понадобились могучие воины, чтобы усмирить их, и потому Суй и Тан снова объединили (混一, hùnyī) Поднебесную»[129][13].

Во-вторых, хотя в их сочинениях не затрагиваются вопросы космогонии и отсутствует мотив образования Вселенной из хаоса, однако все значения иероглифа 混 (hùn) в них являются производными от образа целостного и непротиворечивого, всеохватывающего вселенского начала. К таким значениям относятся следующие:

1) «смешивать воедино», лишая дифференциальных черт или объединяя противоположности, например: «Сердце и дао едины (渾然, húnrán)»[130][13] или «Природа человека есть смесь (混, hùn) хорошего и дурного, если он воспитывает в себе добро, то будет хорошим человеком, а если потакает дурному – то злым»[131][13];

2) «всеобъемлющий, всеохватывающий, беспредельный» – новое значение для данного иероглифа: «Тот беспредельный, безграничный (渾渾 無涯, húnhún wúyá), владеющий даром слова муж, неописуемы его добродетели!»[132][13];

3) «быть неотделимым от чего-л.»: «Добродетельный муж един с природой» (渾然, húnrán)[133][13].

Обобщая вышесказанное, отметим, что на момент формирования основных религиозно-философских школ в Китае существовало двоякое восприятие категории 混 (hùn, «изначальный хаос»): как идеального начала вселенной и одновременно цели человеческой жизни, а также как смуты, неразберихи. Однако к XI–XII вв. в философской традиции в силу религиозного синкретизма, обмена идеями между даосизмом и конфуцианством, а также возрастающего интереса конфуцианцев к космогонии «Книги перемен» складывается позитивное восприятие данной категории.

В художественной литературе, как мы можем увидеть на примере классических средневековых романов, гармонично сосуществуют две интерпретации понятия 混 (hùn): 1) производная от философского значения, которая