Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

Ключевые слова: И цзин, Чжоу и, Канон перемен, Книга перемен, Г. З. Байер, А. Л. Леонтьев, Н. Бодо, Фу-си, Сиф, Хэ-ту, Дай Цин хуй дянь, Свод узаконений Великой [империи] Цин.

THE FIRST INFORMATION ABOUT THE YI-JING IN RUSSIA

Kobzev Artem

(Institute of Oriental Studies of the RAS, Moscow Institute of Physics and Technology, Russian State University for the Humanities, Russia; arkobzev@gmail.com)

Abstract: The first information in Russia about the Yi-jing (易經, Canon of Changes) was published by the first Russian sinologist, German historian and philologist-polyglot

G. S. Bayer in the two-volume Museum Sinicum (St. Petersburg, 1730) in Latin. In Russian, the primary information about Yi-jing became available to the reader half a century later thanks to the coryphaeus of Russian sinology of the 18th century A. L. Leontiev. In 1782, he published an illustrated and commented translation of a fragment from Yi-jing (named Convenient Base) as an appendix to his translation of the Manchu text of the Statutes of the Great Qing (大清會典, Dai-Qing hui-dian). A. L. Leontiev called the French abbot, who visited St. Petersburg in 1769, the initiator of his appeal to the Yi-jing, but did not indicate his name. P. E. Skachkov after V. S. Kolokolov decided that he was the famous French Jesuit missionary and versatile scientist A. Gaubil. However, he died ten years earlier. Most likely the interlocutor of A. L. Leontiev was a well-known theologian and economist-physiocrat, French abbot N. Baudeau, who held confidential negotiations with Catherine II in 1769 in St. Petersburg about the situation in Poland. The secrecy of this mission on the eve of the first partition of Poland fully explains the concealment of his name in 1782, when he was still alive and brewing the second partition. Apparently, a look at the Yi-jing of the French enlighteners and physiocrats, reported by N. Baudeau to A. L. Leontiev, prompted him to link the ancient canon with Statutes of the Great Qing.

Keywords: Yi-jing, I-ching, Zhou-yi, Yi-king, Canon of Changes, Book of Changes, G. S. Bayer, A. L. Leontiev, N. Baudeau, Fu-si, Seth, He-tu, Dai-Qing hui-dian, Statutes of the Great Qing.

По-видимому, первые в России сведения об «И цзине» (易經, «Каноне перемен»), или «Чжоу и» (周易, «Всеохватных циклических переменах [эпохи] Чжоу»; подробно см. [3]), опубликовал не знавший русского языка немецкий историк и филолог-полиглот Готлиб (Теофил) Зигфрид Байер (Gottlieb (The ophil) Siegfried Bayer, 1694–1738), ставший первым российским академиком-китаеведом [7, с. 52–54, 462]. Будучи с 1725 г. профессором восточных языков Академии наук в Петербурге, он издал там в 1730 г. на латыни компилятивный двухтомник Museum Sinicum, посвященный его покровителю архиепископу Феофану Прокоповичу (1681–1736) и преподнесенный членам китайского посольства во время их пребывания в 1732 г. в Петербурге по случаю воцарения Анны Иоанновны (1693–1740) в 1730 г. [7, с. 35–36]. Первый том этого издания содержит описание китайской иероглифики с кратким рассуждением об «одной из древнейших книг» – «И цзине» (в транскрипции ye kim) – как ее традиционно признанном первоисточнике [14, с. 94–98]. Автор с некоторыми искажениями привел изображения четырех видов «фигур» (figura): двух монограмм (– и – -), образованных из них четырех диграмм, восьми триграмм (в перевернутом на 180° порядке Фу-си) и четырех первых гексаграмм (в обратной последовательности) [3, с. 687, 691], а также сослался на их истолкование как «бинарной арифметики» миссионером-иезуитом Иоахимом Буве (Joachim Bouvet, 1656–1730) и философом Готфридом Вильгельмом Лейбницем (Gottfried Wilhelm Leibniz, 1646–1716) [3, с. 673–674].

На русском языке информация об «И цзине» впервые стала доступной читателю через полвека благодаря корифею отечественного китаеведения XVIII в. Алексею Леонтьевичу Леонтьеву (1716–1786), который в 1782 г. издал иллюстрированный и комментированный перевод фрагмента из него под заглавием «О двойственных действиях духа инь ян из китайской книги, И гин называемой» как приложение к своему переводу маньчжурского текста «Свода узаконений Великой [империи] Цин» («Дай Цин хуй дянь», 大清會典, 1690 г.; см. [12, с. 484–490]) [9, с. 303–313]. Примечание к заглавию этого приложения гласит: «И гин значит: удобное основание. Книга сия у китайцев важная и первая из всех древних книг их. Они почитают ее основанием для всех в свете наук. Один французский абас, который был здесь в Петербурге в 1769 году, говорил, что древнее книги сей нет в целом свете и что посему ученые люди весьма желают видеть ее на европейских языках. Я, услыша от него сие, покусился, для оказания ученым людям услуги моей, переводить оную книгу на российской язык; но перевел по возможности моей только то, как начинается, а далее, за многими в ней начертаниями и терминами, переводить не могу» [9, с. 301].

Как видно из этого примечания, А. Л. Леонтьев необычно (cр. уже принятые в XVII–XVIII вв. латинский и французский переводы Liber/Librum mutationum, Liber de mutationibus и Livre canonique des changements) определил начальный иероглиф названия «И цзин» (в его архаической транскрипции «И гин») и 易 в соответствии с первым значением, даваемым древнейшими комментаторами, – «легкое, удобное», а второй, цзин (經), понял онтологически – как «основание», а не текстологически – как «основополагающую книгу, канон» (о разных вариантах понимания и перевода названия «И цзина» подробно см. [3, с. 632–638]).

В современной литературе новаторское для России описание «Канона перемен» Г. З. Байером не упоминается, а сообщение о пионерской публикации А. Л. Леонтьева впервые появилось в «Очерках истории русского китаеведения» Петра Емельяновича Скачкова (1892–1964), написанных им в последние годы жизни и опубликованных посмертно в 1977 г. под редакцией В. С. Мясникова [7, с. 73]. В основном тексте книги процитировано вышеприведенное примечание Леонтьева, неточно названное предисловием, а в собственном примечании Скачкова сказано: «По разъяснению В. С. Колоколова, французский аббат, с которым беседовал Леонтьев, – это миссионер Гобиль (см. прим. 91 к настоящей главе). В предисловии Леонтьева фамилия не указана, дано сокращенно – “франц. абат”» [7, с. 307].

Однако, как явствует из полностью процитированного автором этих строк примечания (а не предисловия) Леонтьева, в нем нет никаких сокращений и указан «французский абас», т. е. аббат (на латыни abbas, откуда транскрипция «абас»). В. С. Колоколов (1896–1979) – выдающийся отечественный синолог (о нем подробно см. [11]), но в данном случае ссылка на его авторитет напрасна, поскольку знаменитый французский миссионер-иезуит и разносторонний ученый Антуан Гобиль (Antoine Gaubil, 1689–1759), хотя действительно в 1739 г. был избран почетным членом Петербургской академии наук, с 1722 г. безвыездно находился в Пекине до