Современное интегративное консультирование и психотерапия - Мишлер Бишоп

Некоторых своих клиентов я наблюдаю уже более 20 лет. Большинство из них страдают настоящим биполярным расстройством. С некоторыми я встречаюсь более или менее регулярно, раз в месяц, чтобы помочь им поддерживать, насколько это возможно, стабильность в их жизни. С другими встречаюсь периодически, обычно только при возникновении кризиса. Комплексный подход помог им в большинстве случаев не попадать в больницу, а в некоторых случаях устроиться на работу и даже выйти замуж. С одной клиенткой, Фридой, я встречаюсь примерно раз в месяц. Я наблюдаю ее уже более 20 лет. Помимо меня, она посещает психиатра, регулярно принимает лекарства, плавает три раза в неделю, ходит в церковь и ежедневно молится, завела собаку и выгуливает ее, организует и совершает поездки, звонит мне, когда случается что-то плохое или ей трудно с мужем, хорошим, добрым человеком, у которого тоже есть проблемы.

Телемедицина

Пандемия принесла потери, боль и трагедию многим людям, но она же наконец сделала телемедицину приемлемой и доступной для всех. Кроме того, результаты исследований очевидны. Телемедицина работает так же эффективно, как и очная терапия (Greenwood et al., 2022; Krzyzaniak et al., 2021; Nauphal et al., 2021; Scott et al., 2022). Кроме того, это делает консультации и терапию доступными для гораздо большего числа людей, чем раньше. Исследователи и врачи также учатся использовать компьютерные технологии для взаимодействия со своими клиентами, которое выходит за рамки простого общения. Например, в одном из исследований (Stewart et al., 2020), посвященном программе телемедицинской помощи в Южной Каролине, были созданы игры, в которые можно было играть в интерактивном режиме, используя функцию совместного использования экрана видеопрограммы. Программа предоставляла услуги 70 молодым людям из малообеспеченных сообществ. Тридцать четыре процента детей и 57 % воспитателей попросили, чтобы услуги предоставлялись на испанском языке. Из 88,6 % детей, прошедших программу, 97 % больше не соответствовали диагностическим критериям ПТСР.

Что хорошего мы извлекли из пандемии

Родители с детьми и люди, работающие на двух работах, наконец-то получили доступ к помощи. В настоящее время я провожу две бесплатные онлайн-встречи. В среднем в них участвуют 15–20 человек в аудио- или видеоформате, но вообще в мероприятии может принимать участие 60–100 человек со всего мира, включая Чикаго, Берлин, Лондон и Каир. У многих из них камеры выключены. Возможно, это связано с тем, что стигматизация в отношении зависимостей по-прежнему широко распространена и сильна, или с тем, что люди находятся на работе. Мне хочется думать, что участники извлекают пользу из этих встреч. Они видят, что это вполне обычное явление, когда люди сталкиваются со сложными эмоциональными и поведенческими проблемами, а также проблемами мышления. Первую половину встречи мы обмениваемся информацией. Вторую половину мы проводим, выполняя упражнения, основанные на определенных навыках. Упражнения демонстрируют участникам другие способы решения жизненных проблем, без помощи аддиктивного поведения.

Что мы потеряли

Работая онлайн, я не могу выйти на улицу, встретить клиента, подняться с ним в лифте, ведя «светскую беседу», наблюдая и оценивая его. Но мне кажется, что я научился делать то же самое в первые несколько минут виртуальной встречи, тщательно обращая внимание на все тонкие различия в тоне и невербальном языке тела.

Уместно ли завершение?

Представители каких еще профессий прекращают отношения с клиентами? Откуда вообще это взялось? Психоанализ был призван помочь бессознательному стать осознанным и перестроить личность клиента. Это занимало много времени, клиент посещал несколько сеансов в неделю, и, когда все заканчивалось, вполне понятно, что значительное внимание уделялось завершению столь длительных и важных отношений.

Но большинство современных психотерапевтов и консультантов не пытаются перестроить личность своего клиента. Они нацелены на то, чтобы помочь ему изменить то, как он чувствует, думает и ведет себя в трудные периоды своей жизни.

Как я уже говорил, с некоторыми клиентами я работаю по 20–30 лет, а с некоторыми – всего 2–3 сеанса. Многие люди с биполярным расстройством, дистимией, большим депрессивным расстройством и некоторыми зависимостями не могут справится со своими проблемами. Но они учатся справляться с ними. Иногда жизнь подбрасывает им столько неожиданных сюрпризов сразу, что им нужна помощь, чтобы не сбиться с пути или вернуться на него. Они знают, что всегда могут позвонить мне. То же самое относится и к другим профессионалам в их жизни (например, к терапевту, стоматологу, адвокату). Опять же почему консультанты и психотерапевты прекращают отношения с клиентами? В этом нет никакого смысла.

Конечно, если я не видел человека семь лет и с трудом могу вспомнить, кто он такой, я уничтожаю его файл. Но есть файлы, которые я храню годами. Однажды в моем кабинете появилась 75-летняя женщина. Я видел ее 23 года назад, когда у нее были проблемы в браке. Она сказала: «Вы вылечили меня тогда [эти слова она произнесла с широкой улыбкой], и я надеюсь, что вы сможете вылечить меня и сейчас». Ее муж, с которым она прожила 50 лет, к сожалению, скончался, и через два года она влюбилась в известного бабника. Ее друзья были в ужасе.

«Что случилось с Алисой [ненастоящее имя]? – спросила она, обращаясь к себе в третьем лице. – Как она могла быть такой глупой? Я снова веду себя как семнадцатилетняя. Я не могу в это поверить. Я даже не могу пройти по улице, где он обычно паркует свою машину. Я даже уже ненавижу ходить в общественный центр. Я могу его там увидеть!»

Она на время потеряла ориентацию. Мы проработали вместе всего четыре сессии. Она была в моей практике не первым пожилым человеком, который влюбился, которому изменили и который был опустошен после этого. Я рассказал ей о таких людях, разумеется, без всякой конкретики. Мы говорили о том, что в целом она вела себя всегда разумно, но и она совершала ошибки, подобные этой. Может ли она принять это? В конце концов она смогла. Она даже начала посмеиваться над собой, что, несомненно, было хорошим знаком. Я был рад, что не «завершал» с ней отношений.

В другом случае, спустя 20 лет после того, как я помог человеку решить проблемы в браке, он снова появился в моем кабинете. В возрасте 60 лет он устал от постоянной тревоги и сомнений в правильности своих решений. Он сделал хорошую карьеру терапевта и вырастил двоих детей, которые уже закончили колледж и встали на ноги. Его жена прочитала книгу «Тело помнит все» и сказала ему, что, по ее мнению, он страдает от травмирующего воспитания, хотя этот вопрос никогда не поднимался на наших сессиях.