Отель «Война»: Что происходит с психикой людей в военное время - Арлин Одергон

После короткой презентации собравшиеся заявили, что все эти роли им хорошо знакомы по жизни своих сообществ и даже по собственным реакциям. На следующей встрече мы поставили вопрос о дальнейших действиях. Хотя обычно групповое взаимодействие происходило в форме диалога с выходом в центр комнаты и представлением тех или иных сторон и ролей, после эксперимента качество взаимодействия в группе изменилось. Группа, возможно вдохновленная попыткой физического отображения структуры конфликтного взаимодействия, спонтанно решила сделать ритуализированную постановку сцены из довоенной жизни. Один из участников заявил, что хотел бы изобразить силы, втянувшие регион в войну. Ему нужна была чья-то рука, чтобы сделать это, и я предложила свою. Он начал тянуть, а я сопротивлялась. Он потянул сильнее. Группа затихла, и казалось, что мгновение растянулось навечно. Я чувствовала, как бьется мое сердце и как все тело моментально включилось в эту «роль», так что я смогла ощутить частичку того ужаса, который охватывал весь регион. Группа замерла. Мужчина ухватился покрепче и стал тянуть сильнее, я упиралась изо всех сил. Совершенно неожиданно один из участников выбежал на середину комнаты и разнял нас одним уверенным, гармоничным жестом. Вся комната взорвалась аплодисментами. Кто-то сказал: «Только никто не сделал этого во время войны или перед ней. Некому было ослабить эту хватку». Другая участница, вскочив со стула и выйдя на середину комнаты, отметила еще одно существенное различие между нашей постановкой и реальной ситуацией. Я изображала активное сопротивление, а она и еще один вышедший в середину круга человек, попросив потянуть их за руки, стали изображать лунатиков с закрытыми глазами и вытянутыми вперед руками, которых можно увести в любую сторону, куда только заблагорассудится.

Выступали все новые участники, и наш символический спектакль продолжался. Внимание каждого было приковано к действу. Воспроизведение сомнамбулического транса и падения в бездну дало людям ощущение «свидетельствования» и обогатило опыт их общей вовлеченности в трагические события. Спонтанная постановка разрушила чары, создала общий для всех нарратив, объединивший хорватов, сербов и боснийцев.

Вина или ответственность?

На другом форуме мы обсуждали проблему ответственности, и один глубоко мыслящий мужчина, впервые принимавший участие в наших занятиях, признался, что привык чувствовать себя жертвой ужасов, творившихся в регионе. На форуме он впервые смог осознать, что не только был жертвой, но и принимал личное участие в развитии этой жестокой войны, ощутив себя частью тех социальных движений, которые вылились затем в насилие. И добавил, что никогда об этом не задумывался. Он проводил четкое различие между своим новым состоянием осознанности и ответственности и чувством вины, предполагая, что до того самого момента не чувствовал никакой ответственности именно из страха перед чувством вины. Но теперь он не чувствовал себя виноватым, скорее ощутил шанс лично изменить что-то в будущем, и впервые с начала войны в его сердце поселилась надежда.

Наша готовность свидетельствовать и осознавать свою роль в разворачивающихся общественных событиях может способствовать предотвращению конфликта. В ситуации активного применения тактик террора это может оказаться невозможным. Тем не менее изначальная мобилизация националистических сил возможна лишь при условии, когда общество демонстрирует наивность и уступчивость. Все мы способны культивировать в себе осознанность по отношению к той эмоциональной динамике, которая определяет наше индивидуальное и коллективное поведение. Эта динамика нещадно эксплуатируется, однако мы можем противопоставить этому нагнетанию целенаправленное развитие общественных движений, работу в рамках форумов и демократическое строительство. По окончании наших форумов мы не раз слышали от участников, что, будь у них подобный опыт до войны, события, возможно, развивались бы иначе.

Боевой клич – на прорыв!

Задача разорвать порочный круг вооруженного конфликта может показаться непосильной, немыслимой. Тем не менее к «воину» внутри каждого из нас обращен призыв не убивать врага, а постараться вырваться за рамки закрытой системы, пробудиться от кошмарного сна. Необходим клинок, который рассечет пелену транса и обеспечит связь с источником творческого потенциала, лежащего в основе любого конфликта. Спонтанная групповая постановка сцены из довоенной жизни, которую я описывала, и решимость людей бороться с состоянием транса помогли им всем вместе свидетельствовать о своей истории и выйти за рамки ее порочного круга. Участники по-новому взглянули друг на друга.

Если «клинок» будет мотивирован стремлением к власти, то ему не достичь цели и не освободить людей из порочного круга насилия. Он лишь вновь воссоздаст его. Чтобы прорваться сквозь чары ночного кошмара, необходимо пробудиться и широко открыть глаза.

Рис. 21.1. Кали

В больших группах на форумах в местах серьезных конфликтов я много раз наблюдала способность отдельных людей и целых групп мгновенно отказываться от циклической динамики – причем не напоказ и не наперекор своим чувствам и взглядам, не ради демонстрации своей терпимости и умения прощать. Это стремление идет от души, от желания разобраться в конфликте и пройти путь до конца, примерить на себя полярные мифические роли, управляющие процессом, не только осознавая свою позицию, но и с готовностью обнаруживая часть себя на противоположной стороне. В такие минуты мы ясно видим, что каждый из нас играет все роли сразу – и не играет никаких. Вдруг кто-то изменяет свою точку зрения и не только слышит, что говорит человек с другой стороны, но и сочувствует ему, становится на его сторону, чтобы принять близко к сердцу его опыт и его историю. Тогда сами роли исчезают – и появляется видение ситуации в целом, объединяющее разные истории в одну общую. Словно тот самый пролетающий ангел осеняет всех крылами.

Мы все еще принимаем участие в битве, но она уже не захватывает нас и не способна завладеть нами полностью. Появляется чувство осознанного выбора – иногда впервые в жизни, – и мы больше не бродим по руинам истории подобно лунатикам. Когда мы полностью выражаем собственную точку зрения и голос нашей привычной роли бывает услышан, мы обретаем способность слушать других и признавать другие точки зрения. Мы получаем связь с чем-то более истинным, важным, нежели позиция конкретной группы, и более глубоким, чем лежащие в ее основе роли. Мы понимаем, что мы актеры, связанные друг с другом рамками единой истории, привязанные к боли, чувству невозможности и отсутствию надежды – но одновременно и к чему-то прекрасному, что удивляет, обнадеживает и дает возможность начать все cначала.

Демоны, драконы и процесс индивидуации

Чтобы развить способность «останавливать мир» – в своей личной жизни и в жизни сообщества, страны или мира, – нам следует принимать участие в процессах, которые движут нами, не становясь их жертвами. Осознанность приходит в результате выявления «краев» идентичности, которые определяют и ограничивают наш взгляд на мир. Осознанность приходит в результате отказа от привычных точек зрения, при столкновении лицом к лицу с неизвестным – как в своей собственной душе, так и в тех, кого мы больше всего боялись и считали своими врагами.

«Путь героя», как описывал его Джозеф Кэмпбелл[370], – это история, которую люди рассказывают вновь и вновь, наверное, в каждой культуре. Какая-то сила толкает нас оставить свой дом и отправиться навстречу приключениям[371]. Сначала мы предпочитаем не откликаться на этот зов, будучи привязаны к своему «будничному» миру и мировоззрению. Но при помощи наставников мы наконец перешагиваем порог дома и проходим серию испытаний. В самом последнем из них мы встречаем «врага». Мы сражаемся с ним и ключевым образом меняемся, чтобы вернуться домой обновленными и принести свой дар другим.

В тибетском буддизме считается, что после смерти мы вступаем в особую реальность – бардо, где нам приходится сражаться со страшными демонами «с той стороны». Концепция индивидуации Карла Юнга включает в себя упорную борьбу с мифическими силами, определяющими нашу жизнь, в результате которой мы становимся сознательными творцами собственных историй. Юнг часто подчеркивал важность того, чтобы не быть легкодоступными для сил бессознательного или зависимыми от них, но уметь отвечать на их воздействия,