Теория личности Курта Левина. Теории личности в зарубежной психологии - Блюма Вульфовна Зейгарник

Большое влияние оказали на практику психотерапии и взгляды А. Маслоу [85] – его положение о том, что потребность к самоактуализации приводит к тому, что человек не должен вырабатывать способы защиты от окружающего мира, а что у него должно актуализироваться адекватное восприятие мира и других людей. Только при актуализации потребностей общения с другими людьми актуализируется и творческая способность человека. Только правильно воспринимая окружающий мир, человек осознает и себя. Характерной особенностью невротика является именно то, что регуляция поведения у него слабо выражена, его требования к миру неадекватны: в то время как сам он миру ничего не дает, он требует от других людей одобрения. Цель психотерапии и состоит в том, чтобы помочь человеку в невротическом состоянии проявить свои возможности, помочь ему регулировать свое поведение; фиксация своих переживаний должна уступить место направленности на более широкие цели. Таким образом, психотерапия должна быть направлена не на выработку мер защиты себя от окружающего мира, а на то, чтобы человек был готов «к полному использованию и развитию своих талантов, способностей, потенциальностей» [85].

Психотерапия должна вызывать у человека потребность к созидательному труду; труд обеспечивает, по мнению Маслоу, психическое здоровье человека. Однако, говоря о роли труда в оздоровлении личности, Маслоу, как мы уже указывали выше, абстрагируется от классовой обусловленности ценностей, ради которых человек трудится; он не мог усмотреть того, что труд только в условиях социалистического общества становится источником развития личности и ее психического здоровья.

Для психотерапевтической практики имела большое значение «теория ролей». Основное ядро этого учения состоит, как говорилось выше, в том, что развитие личности происходит в общении с другими людьми, в принятии некоего ролевого поведения. Человек, согласно представлениям этой теории, выступает в виде какого-то «носителя» определенной социальной роли. Способ поведения как носителя нормативов общества определяется ролевой позицией человека. Положения этого направления тоже проникли в практику психотерапии. В настоящее время существует много психотерапевтических групп: Т-группы (группы поведения), игровые группы для взрослых и детей. Не останавливаясь на конкретном содержании этих групп (они описаны во многих учебниках и монографиях по социальной психологии), мы хотим лишь еще раз указать на аморфность теоретических позиций, лежащих в основе теории ролей. Поэтому и установка терапии, основанной на теории ролей, носит прагматический характер. Совершенно правильно указывает М.Г. Ярошевский, говоря, что «из поля категориального зрения Мида выпала личность как особая психическая реальность. Она исчезла в пестром мелькании формул ролевого поведения, переходящих на социальном форуме от одного индивида к другому» [47]. Однако вопрос о возможности коррекции неправильного представления себя, о неадекватной позиции личности и вопрос о том, что возможна коррекция на уровне социального общения и поведения, был поставлен представителями теории ролей. Вопрос о границах такой терапии должен стать предметом особого обсуждения.

Как было сказано выше, мы руководствовались при выборе изложенных теорий и тем влиянием, которое они оказали на психологию в методологическом аспекте. Нам хотелось показать, что теории, базирующиеся на фрейдистских положениях (теории Хорни, Фромма, Салливена), продолжали, по существу, биологизаторскую концепцию Фрейда, несмотря на их декларацию о социологизации его учения. По существу, эта линия не могла (несмотря на возможно субъективное желание самих ученых) преодолеть сущность ортодоксального Фрейда об антагонистическом противопоставлении личности и общества. Более того, эти теории, являясь мимикрией фрейдизма, оказали большее влияние на умы психологов, чем само его ортодоксальное учение. Не обладая методологией диалектического материализма, зарубежные психологи часто не могли усмотреть, что в основе неофрейдизма лежит та же биологизаторская детерминация личности.

Особенно четко это проявилось в их понятии самооценки или «Я-концепции», которую они рассматривают как некую саму по себе изначальную структуру. Взяв за основу положение о наличии бессознательного восприятия мира, они полагают, что представление о себе, самооценка могут адекватно быть проявлены только в результате психотерапии (идеальное «Я» у Адлера, «представление о себе», у Роджерса, Хорни). Они не смогли понять того, что отдельные эмпирические данные, полученные ими путем опроса, не могут служить основанием для определения сложной структуры самооценки.

Советские ученые доказывают, что самооценка является итогом развития самосознания, эмоционально-ценностного отношения к себе и миру (С. Л. Рубинштейн, Б.Г. Ананьев). А.Н. Леонтьев указывал, что осознание своего «Я» является не знанием своих свойств, а осознанием себя в системе общественных отношений [27]. А.А. Бодалев [12], И.С. Кон [25] говорят, что «Я-образ» – это определенное отношение к себе, что оно носит характер социальной установки. Об этом говорит и Ф.В. Бассин [10], когда он указывает, что переживание, возникнув, перестраивает наше поведение: оно продолжает жить, даже когда мы перестаем фиксировать на нем свое внимание.

Методологический аспект теории неофрейдизма особенно четко выявляет свою ложную позицию, сводящую всю сложность формирования какого-нибудь явления к постулированию ее врожденной имманентности. В анализе категории самооценки проявляется отсутствие диалектического социально-исторического подхода этой концепции. Психическое явление анализируется вне идеи развития.

Методологическая несостоятельность при анализе самооценки или «Я-образа» выявляется также у представителей гуманистической теории. Например, теория самоактуализации А. Маслоу, отрицание им положения Фрейда о том, что агрессивные тенденции являются фактором развития личности, положения о социальной природе, человеческих потребностях, призыв К. Роджерса к необходимости индирективного отношения между людьми, положение Г. Олпорта о «человеке, как открытой системе», т. е. положение о неразрывной социальной связи человека и общества, на первый взгляд действительно импонируют как созвучные положениям советской психологии. Следует также отметить, что при анализе движущих сил человеческой деятельности представители этого направления не придерживаются взглядов гомеостазиса. Они не считают, что венцом развития личности является установление равновесия внутренних борющихся сил, а, наоборот, они считают, что становление, развитие личности носит непрерывный характер. В этом заключается «рациональное зерно» их положений. Однако в целом позиция «гуманистической психологии» носит антиисторический и антидиалектический характер. Личность как бы сосуществует для них наряду с обществом. Изменяя личность, мы, по их мнению, меняем и общество. Исходя из положений марксистской философии, советские психологи считают, что личность не является самостоятельно существующим наряду с обществом явлением, как это представлено в исследованиях Маслоу и других представителей гуманистического направления. Хотя последние выдвигают идею социального чувства самоактуализации в качестве основного ядра личности, но саму тенденцию к самоактуализации они по существу антропологизируют, признавая ее как врожденное свойство человека.

Неприемлемым является и объяснение механизмов и причин, приводящих к самоактуализации. По мнению Маслоу, такой причиной является отчужденность человека от людей, невозможность самореализации. (В этом отношении взгляды Маслоу перекликаются со взглядами Фромма.) Таким образом, причины, характерные для структуры классового капиталистического общества, принимаются за общую причину развития или искажения личности.

Большое значение приобрели в становлении психологии взгляды «понимающей» и «экзистенциалистской»