В мире сновидений - Боснак Роберт

Я всегда недоумевал, почему именно в разгар второй мировой войны, в 1942 году, Эранос отождествился с Гермесом/Меркурием. Теперь я понимаю, какое громадное политическое значение имеет признание того, что архаичные формы воображения могут овладевать сознанием миллионов людей в форме массовых психозов. Такое признание позволяет нам проследить действие архаических сил человеческого воображения, которое вовсе не прекратилось с падением нацистской Германии.

Для своей лекции об Эраносе Юнг взял в качестве материала сказку братьев Гримм «Дух в бутылке». Герой этой сказки, сын бедного крестьянина, не мог получить образования, потому что у его отца не было денег. Однажды юноша пошел за дровами и нашел у подножия старого дуба бутылку, из которой раздавался стенающий голос: «Выпусти меня на волю! Выпусти меня!» Молодой крестьянин откупорил бутылку, и из нее вылетел исполинский дух, не меньше самого дуба. Он взревел: «Я великий и могучий Меркурий! Меня заточили сюда в наказание, и я должен свернуть шею своему избавителю». Юноша не растерялся и пустился на хитрость, он сказал Меркурию, что не может поверить, будто такой могучий дух мог поместиться в такую маленькую бутылочку, и хочет удостовериться в этом своими глазами. В доказательство Меркурий забрался обратно в бутылку, а хитрец быстренько заткнул ее пробкой. Так дух опять оказался в заточении. Тогда он пообещал крестьянскому сыну награду за свое освобождение — волшебный платок, что бы им ни потереть, превращал все в серебро. Юноша выпустил духа из бутылки, получил платок, превратил свой топор в серебряный и, продав его, выручил деньги, чтобы закончить образование. Впоследствии он стал известным доктором.

В своем неукрощенном обличий Меркурий предстает жестоким убийцей, духом кровожадной страсти, повсеместно сеющим разрушения, быть ядом. Но водворенный назад в бутылку, в своей просветленной форме, облагороженной размышлением, рефлексией, он способен превращать простое железо в драгоценный металл, быть целебным средством. Меркурий олицетворяет кровожадность и целительную силу. Стоит перехитрить кровожадного исполина, и Меркурий открывает нам свою вторую ипостась.

В работе над снами происходит, на мой взгляд, нечто подобное сюжету этой сказки. В сновидениях всплывают страстные желания и смертоносные импульсы. Мы даем этим образам развиться, словно бы потворствуем кровавым и разрушительным страстям, идем у них на поводу. Но в самый последний момент мы сковываем теневые стороны Меркурия рефлексией. Таким образом, мы целиком переживаем образ, но не даем ему реализоваться. Меркурий, его демоническая ипостась, попадается на нашу уловку, смертоносный импульс не получает воплощения. Например, в моем сне об Анге мне важно почувствовать себя кровожадным и властолюбивым бульдогом, не превращаясь в него наяву. Последнее было бы пагубным, но переживание образа кровожадной собаки может стать спасительным средством.

Итак, мы должны во что бы то ни стало удержать злого джинна в бутылке. В серии снов Джинджер на наших глазах создается такая бутылка, герметичный сосуд. После серии со сквозной темой грязи Джинджер увидела целый ряд сновидений, в которых центральной темой стал образ зеркала. Сновидица словно бы задалась целью подвергнуть образы сновидений рефлексии — созерцанию и осмыслению. Внутри сосуда, как в четырех стенах, воображение предоставлено самому себе, отбывает исправительно-воспитательный срок. В этой тюремной камере оно обретает новые созидательные силы, крепнет его творческая мощь. Растет метафорическая сила образа, и слабеет побуждение реализовать его во внешнем мире. Сосредоточение воображения усиливает его действенность и приносит целительную преобразующую силу Меркурия, бога чудесных метаморфоз.

За примером такого сосредоточенного воображения давайте вернемся к образу доктора из сна Стеллы (см. Главу 2). В своем сне Стелла оказывается в очень неприглядном мире, она долго не может отмыться от грязи этого мира. Становится ясно, что после авиакатастрофы сновидица попадает в объятия сексуального мира, где и встречает доктора. Она больше не бежит от физической близости и сдается на милость целящего либидо в экзотическом образе Доктора в Белом.

Задачу примирения Стеллы с миром секса взял на себя доктор, но примирение может произойти по-разному. Например, эротический образ доктора может быть перенесен на меня, психоаналитика, и тогда джинн не сможет вырваться из бутылки, а эротическая «драма» будет разворачиваться на подмостках моего кабинета. Может статься, что Стелла начнет увлекаться экстравагантными мужчинами, соприкоснется с экзотической мужской страстностью. Увы, в этом случае джинна будет трудно удержать в бутылке. Разрушительная сила воображения может легко вылиться из сосуда и захлестнуть жизнь Стеллы. Допустим, она встретит в жизни ловкого донжуана, который совратит ее и бросит, трагические последствия такого развития событий легко представить. Именно поэтому особенно важно применить сосредоточенное созерцание сексуального образа доктора, чтобы не упустить его метафорической силы, его целительного действия. Иначе в этот образ сновидения не удастся проникнуть достаточно глубоко, и коварный Меркурий может разрушить жизнь сновидицы уже не метафорически, а буквально. Меркурию доставляет особое удовольствие ловко опутать человека своими сетями и наблюдать за его падением

В настоящий, момент мы становимся свидетелями действия двух ипостасей Меркурия в мировой истории. Творческое воображение человека создало техническое совершенство, в котором кровожадная страсть Меркурия обернулась оружием массового уничтожения. Человеческий гений изобрел удивительные творения, но он же вскормил страшное чудовище, которое обрело невиданную мощь.

В эпоху ядерного оружия самое широкое применение должно получить искусство Меркурия, искусство творческого общения. Иначе наше необузданное воображение ввергнет нас в пропасть всеобщей гибели. Я уверен, что изобретение ядерной бомбы непосредственно связано с первобытной жаждой убийства, гнездящейся в нашем воображении. Если мы не укротим ее, то она приведет нас к полному уничтожению, она уже создала оружие, способное осуществить это.

«Мы» желаем собственной погибели, но убеждены, что такую участь уготовили нам «они». Однако ни «мы», ни «они» не хотим всеобщего уничтожения, этого хочет неистовый дух Меркурия, живущий в нашем воображении. Сегодня, как никогда, важно осознать эту варварскую страсть к разрушению. Если мы не признаем ее существования и не прочувствуем ее глубину, то Меркурий обманет нас, поработит, поразит безумием и смертельным ужасом перед нашими противниками, кто бы они ни были — коммунисты или капиталисты. Исход этого порабощения нетрудно предугадать.

ПУТЕШЕСТВИЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ

Я еду домой… После долгого рабочего дня на меня навалилась усталость, и я веду машину, что называется, на автопилоте. Сегодня после обеда я вздремнул и увидел сон: Я иду по незнакомому городу. В витрине мебельного магазина я вижу несколько «персидских собак», они смахивают на красновато-лиловых бульдогов, которых вылепили задолго до рождества Христова, но они живые. Я останавливаюсь и заглядываю в витрину. Одна из собак, судя по всему, самка, направляется ко мне. Она идет