Мы все нарциссы? Феномен нарциссизма от мифологии до патологии - Витторио Линджарди

плане, а с точки зрения психического здоровья и личности. Они поставили ему диагноз «злокачественный нарциссизм», при котором нарциссические черты, как мы уже видели, могут приобретать параноидальный, антисоциальный и садистский характер. Поведение и высказывания Трампа, как утверждает известный психолог Джон Гартнер, говорят сами за себя. За последние годы вышло несколько «диагностических» книг о Трампе. В наиболее известной из них – «Опасный случай Дональда Трампа» (The Dangerous Case of Donald Trump) – десятки специалистов в области психического здоровья указывают на опасность Трампа и риск его антиобщественного влияния на население. Сейчас, когда я пишу эти строки, я слушаю его выступление на CNN, в котором он продолжает лгать о результатах выборов (их выиграл Байден: триста шесть голосов против двухсот тридцати двух) и подталкивает демонстрантов к вооруженному штурму Капитолия, который они в итоге захватят. После чего Трамп обратится к ним в твиттере[40] со словами: «Я понимаю вашу боль из-за скандала с украденными выборами. Я люблю вас, вы необыкновенные».

Документальный фильм Дэна Партланда «Непригодный: психология Дональда Трампа» на основе различных свидетельств реконструирует личность бывшего президента Соединенных Штатов Америки. Диагностические предположения в нем обосновываются многочисленными высказываниями: «Я могу застрелить кого-нибудь посреди Пятой авеню и все равно не потеряю ни одного избирателя»; «Все женщины на реалити-шоу “Ученик” флиртовали со мной сознательно или бессознательно: этого я и ожидал»; «Я величайший строитель и построю самую большую стену, которую вы когда-либо увидите»; «Извиняться – это прекрасно, но только когда ты ошибся. Если я когда-нибудь совершу ошибку, я извинюсь». Такие люди, как Трамп, утверждают американские коллеги, мыслят только категориями победителей и проигравших, наслаждаются демонстрацией своего триумфа и презирают оппонентов. Многое в поведении Трампа свидетельствует о завышенной самооценке, ощущении всемогущества, убежденности в безграничности своих прав – отсюда мошенничество, ложь, травля других, мизогиния. «Такие нарциссы, как Трамп, – утверждает один из авторов книги, – постоянно стремятся доказать, что они победители в этом мире, часто испытывая при этом чувство триумфа или презрения к другим, которых считают проигравшими». Эти описания напомнили мне диагноз, который так и не был утвержден: гибрис-синдром (в переводе с греческого ὕβρις – «оскорбление и высокомерие по отношению к богам и людям»). Он был предложен десять лет назад в журнале Brain психиатром Джонатаном Дэвидсоном и британским политиком-лейбористом лордом Дэвидом Оуэном. Это разновидность гордыни, основанная на политическом, экономическом или социальном могуществе, с упрямой переоценкой своих сил. Она предполагает грандиозность, потребность в восхищении, отсутствие эмпатии, стремление привлечь к себе внимание, неуважение к институциональным правилам и процедурам, ущемление достоинства и прав других людей, отсутствие чувства вины и угрызений совести, навязчивое продвижение собственных интересов, чрезмерную обеспокоенность своим имиджем, склонность отождествлять себя с государством, институтом или партией, которую они представляют, утверждать, что их может судить только Бог или история, самовозвеличивание и комплекс мессии, проявляющиеся в дерзких и импульсивных публичных речах. В этом описании как вчера, так и сегодня сложно не узнать кого-либо из известных людей. Покинув политическую сцену, Трамп останется на сцене психиатрических дискуссий и клинической психологии, где его еще долгие годы будут приводить в пример как парадигматический случай.

Если психопатов-преступников изучают уже более столетия, то психология психопата – белого воротничка изучена куда скромнее. Интересующиеся этой темой могут прочитать книгу «Змеи в костюмах. Как защититься от психопатов на работе» профессора психологии Университета Британской Колумбии Роберта Хаэра и бизнес-психолога Павла Бабяка. Хаэр и Бабяк объясняют, что способность некоторых руководителей противостоять давлению и стрессу на работе, их умение выставлять себя напоказ, убедительность и смелость иногда ошибочно принимаются за оптимизм и харизматичность, в то время как при ближайшем рассмотрении они оказываются признаками беспринципного нарциссизма. И вот однажды мы открываем глаза и понимаем, сколько подлых и нечестных поступков совершили, потворствуя им. Помимо моббинга, одним из излюбленных приемов таких людей является газлайтинг (страшный пример газлайтинга показан в фильме Кьюкора «Газовый свет» (Gaslight), который и дал название этому явлению): они убеждают вас в том, что это не они лгут вам, а вы не понимаете их, что у вас нет стратегического мышления, нет правильного восприятия.

Нарциссы Эльзы

В латинском языке слово «маска» (оно, вероятно, этрусского происхождения) звучало как «персона» (persona), поскольку голос актера доносится сквозь маску (personare – «звучать через»). Как и маски в античном театре, психологические подтипы являются прототипами, удобными для создания типологии, подобной той, что создал Феофраст, выделив тридцать «характеров»: ирония, льстивость, суеверие, грубость, бесстыдство и т. д. Или как это сделала Эльза Моранте: в небольшом тексте, опубликованном в еженедельнике Il Mondo в 1950 году, она подарила нам три точных нарциссических портрета. Я делаю это литературное отступление, чтобы вновь обрести, причем именно в литературе, вкус к диагностическому разнообразию. Текст называется «Три нарцисса» и начинается так: «В прошлое воскресенье в кафе на Пьяцца дель Пополо по воле случая разыгралась необычайная сцена: Анджело, Саверио и Людовика встретились и завели разговор». Уникальность этой троицы в том, что со дня смерти Нарцисса мир не видел людей, влюбленных в себя так же сильно, как каждый из этих друзей. «Более того, каждый из них – прекрасный пример одной из трех форм, которые может принимать фатальная любовь к себе в нашем мире».

Анджело – счастливый нарцисс, Саверио – злобный нарцисс, Людовика – несчастный нарцисс. Первый «нравится себе и не сомневается, что нравится другим», они для него зеркало, в котором он видит подтверждение своих убеждений. Вся жизнь для него – это «праздник в его честь». Второй тоже «нравится себе, не сомневается ни в том, что он красив и обаятелен, ни в том, что он гений», но, к сожалению, другие так не думают: «Он видит в других только отрицание и безразличие. Но это нисколько не меняет его убеждений: наоборот, чем сильнее другие отвергают его, тем фанатичнее его любовь к себе». В итоге он становится жертвой ненависти и презрения ко всему миру.

Третья – «самая необъяснимая загадка»: она не нравится себе и убеждена, что не нравится другим; она не презирает своего ближнего, но ненавидит себя. Кто же утешит ее? «Кто же, если не сама Людовика? Вот в чем заключается тайна Людовики. Людовика ненавидит и презирает себя и в то же время себя обожает. В ней живут два нарцисса, один из них обожает другого, но тот, к сожалению, не отвечает ему взаимностью. Быть безответно влюбленной в саму себя: быть для себя одновременно врагом и сообщником!»

Более того, «ни один из описанных ранее нарциссов никогда не