Современное интегративное консультирование и психотерапия - Мишлер Бишоп

хотите поработать?» Позже я узнал, что это была классическая первая фраза Эллиса, и она всегда произносилась с большим нажимом и уверенностью. Его тон был полон надежды и ожидания. Вот-вот должно было произойти что-то хорошее. Это мотивировало. «Давайте приступим к работе и разберемся с вашей проблемой», – казалось, говорила эта фраза.

Доктор Марша Линехан, основательница диалектической поведенческой терапии (ДПТ), часто использует сильный, а иногда и непочтительный стиль и делает это по аналогичной причине. Доктор Стив Хайес, создатель терапии принятия и ответственности (ТПО, англ. АСТ), и практикующие ее специалисты откровенно говорят о мотивирующей силе ценностей, принятия и ответственности. «Что вы готовы сделать?» – спрашивают они. В книге «Перезагрузи мозг. Решение внутренних конфликтов»[8] (Hayes & Smith, 2005) целых две главы посвящены «готовности». Название[9] и сама книга с ее многочисленными упражнениями и акцентом на принятии и ответственности повышают ожидания и усиливают надежду и мотивацию к изменениям.

Исследования показывают (Cuijpers et al., 2019; Flückiger et al., 2018; Norcross & Lambert, 2018; Norwood et al., 2018), что качество рабочих отношений может вносить больший вклад в эффективность консультирования и психотерапии, чем любой другой фактор. Более того, низкий уровень эмпатии или ее отсутствие могут не только сделать терапию неэффективной, но и нанести вред. В своем исследовании Мойерс и Миллер (2013) обнаружили, что «консультанты с высоким уровнем эмпатии имеют более высокие показатели успеха независимо от теоретической ориентации. Консультирование с низким уровнем эмпатии и конфронтации, напротив, ассоциируется с более высокими показателями отказа от терапии и рецидивов, более слабым терапевтическим альянсом и меньшими изменениями у клиента».

Что вы можете сделать?

Делайте заметки во время сессии

Я знаю, что многие консультанты и психотерапевты до сих пор делают заметки после сессии. Это основано на идее, что невозможно одновременно вести записи и внимательно слушать, хотя я не думаю, что есть исследования, подтверждающие эту идею. Фрейд вел записи во время своих сеансов. Большинство терапевтов тоже так делают.

Кроме того, сразу после сессии может что-то случиться. Может позвонить начальник или супруг. Тогда вам придется ждать конца дня или ужина, чтобы сделать заметки. В этот момент вы уже будете помнить все не так хорошо, как хотелось бы, и это может заставить вас почувствовать себя виноватыми и начать ненавидеть свою профессию. Следующий шаг? Выгорание. Важно сделать свою работу как можно более приятной и уметь оставлять работу в кабинете. Забота о себе и о том, как вы используете свое свободное время, – это очень важно. Ведение записей во время сессии – важная часть заботы о себе. В конце сессии вы должны закончить работу. Вы можете поговорить с коллегой, позвонить кому-то или пойти домой.

Более того, во время сессии вы можете записать, как именно клиент выражает свои мысли. Спустя месяц точные воспоминания о том, как именно кто-то что-то сказал, могут оказаться очень полезными.

Вставка 3.1. Исследовательская заметка № 2: То, что вы думаете о клиенте, может повлиять на результат

Много лет назад два исследователя, Джордж Лик и Альберт Кинг (Leake & King, 1977), изучили влияние ожиданий консультанта на результат клиента и получили весьма удивительные результаты. Они показали, что если консультанты были более высокого мнения об одних клиентах по сравнению с другими, то у более уважаемых ими клиентов дела шли лучше. Лик и Кинг сообщили консультантам в трех разных центрах, что некоторые люди набрали больше баллов по «специально разработанному психологическому личностному тесту для закоренелых алкоголиков». Этот «специальный» тест был настоящим тестом, но то, что сказали консультантам, было неправдой. Высокие баллы, как объяснили консультантам, указывают на то, что эти люди обладают «высоким потенциалом выздоровления от алкоголизма, имеют высокую мотивацию к получению консультаций и могут рассчитывать на выздоровление после помощи, которую им предстоит получить». Количество людей в исследовании было небольшим – 12, 17 и 22 человека в трех разных центрах, а количество клиентов с «высоким потенциалом выздоровления от алкоголизма» (high alcohol recovery persons (HARPS)) было еще меньше – 3, 4 и 5 человек. Я никогда не забуду результаты этого эксперимента.

По окончании годичной программы не только консультанты оценили этих людей более высоко, но и другие участники программы. Как это произошло? В начале программы все выздоравливающие, как участники «с высоким потенциалом», так и другие, были очень похожи между собой. Все они потеряли работу из-за пьянства, все были безработными, у всех были приводы в полицию и все они ходили в общество анонимных алкоголиков. Участники были похожи даже по результатам личностного теста.

Оценивая всех участников по окончании программы, консультанты поставили людям «с высоким потенциалом» значительно более высокие оценки. Они были оценены как более мотивированные, более пунктуальные, опрятные внешне, демонстрирующие больший самоконтроль и прилагающие больше усилий для сохранения трезвости.

Эти участники часто первыми получали информацию о появляющихся вакансиях, предположительно потому, что консультанты считали, что у них больше шансов воспользоваться такой возможностью. И на самом деле они получали работу и удерживались на ней чаще, чем остальные.

Но участники «с высоким потенциалом» ничем не отличались от других.

То, что думали о них консультанты, похоже, и стало тем фактором, который повлиял на эту разницу.

Так что, если вам не нравится клиент или вы считаете, что у него ничего не получится, стоит ли продолжать с ним встречаться или лучше направить его к другому специалисту?

Это исследование говорит о том, что вам нужно направить его к другому терапевту. Каким-то образом, возможно, невербальное поведение, которое вы не можете или которое очень трудно контролировать, будет сигнализировать клиенту о том, что вы чувствуете и думаете, и это сделает терапию менее эффективной, а может быть, и вообще неэффективной или даже вредной.

Сделайте странные отношения менее странными

«Как Белла?»

Белла – кинг-чарльз-спаниель моей клиентки и самый важный «человек» в ее жизни. Белла заболела, и Клара очень переживала за нее.

Начав с вопроса «Как Белла?», я ясно даю понять три вещи, которые, на мой взгляд, являются ключевыми для любых хороших отношений: во-первых, я слушал ее во время нашей последней встречи. Во-вторых, я уловил тот факт, что Белла невероятно важна для Клары. В-третьих, я это запомнил. (На самом деле я бы не запомнил, если бы не записал о Белле в своих заметках и если бы не перечитал их перед тем, как Клара вошла. У меня не очень хорошая память. Записи во время сессии и их перечитывание перед новой встречей помогают мне справиться с