Воля Неба и судьба человека. Труды и переводы - Лариса Евгеньевна Померанцева

известен как Гуань Мэн. Во время мятежа княжеств У и Чу инъиньский князь Гуань Хэ был командующим, подчинялся тайвэю. Он просил Гуань Мэна быть сяовэем, командиром конницы. Сын Гуань Мэна – Фу во главе тысячного отряда сопровождал отца. Гуань Мэн был уже стар, но иньиньский князь настаивал, чтобы он был назначен сяовэем, и Гуань Мэн, недовольный, все рвался вперед на вражеские укрепления и в результате погиб в расположении уских войск.

Согласно существовавшему военному закону, если отец и сын вместе воюют, то в случае смерти одного из них другой получал разрешение сопровождать гроб. Гуань Фу же отказался от этого права, пылко воскликнув:

– Я захвачу уского князя или добуду голову уского командующего, отомщу за гибель отца!

Надев латы и взяв в руки алебарду, Гуань Фу отобрал пожелавших с ним идти воинов и выехал за укрепления. Однако никто не смел двинуться вперед, и только двое конников в сопровождении нескольких десятков рабов верхом ворвались в расположение уских войск, достигли штаба, убили и ранили много врагов. Не имея возможности продвинуться глубже, они поскакали обратно. Когда Гуань Фу достиг ханьского лагеря, оказалось, что все рабы погибли, и с ним вернулся лишь один конник. Фу сам был весь изранен и не умер только потому, что нашелся бальзам от ножевых ран. Немного подлечившись, он снова стал просить командующего:

– Теперь я лучше знаю все закоулки в уской крепости. Позволь еще раз сделать вылазку!

Командующий ценил храбрость Гуань Фу и понимал его желание, но боялся его потерять. Он доложил тайвэю, а тайвэй решительно запретил. Когда У было разбито, история Гуань Фу стала известна всей Поднебесной. Инъиньский князь доложил императору, и тот назначил Гуань Фу чжунланцзяном[606], а через несколько лун он был обвинен в нарушении закона и смещен с этой должности. Потом жил на покое в Чанъани и пользовался всеобщим признанием.

В правление Цзин-ди Гуань Фу был первым министром в Дай, а после кончины Цзин-ди, в начале правления нынешнего императора, считавшего Хуаян важной стратегической точкой, нуждающейся в укреплении войсками, был отправлен туда губернатором. В первый год эры правления Цзяньюань[607] он был назначен главным конюшим. На следующий год Гуань Фу как-то пировал вместе с Доу Фу – вэем[608] дворца Вечной радости. Они заспорили, и Гуань Фу, хмельной, ударил Доу Фу, а тот приходился старшим братом императрице Доу. Император испугался, что она казнит Гуань Фу, и поспешно отослал его в Янь первым министром. Через несколько лет Гуань Фу снова нарушил закон и был смещен с должности. С тех пор он жил на покое в Чанъани.

Гуань Фу был человеком строптивым, хмельной легко приходил в гнев. Он не терпел лести, с знатными родичами и всеми, кто стоял выше него, был непочтителен, дерзил им. Зато с низшими, чем более они были бедны и незнатны, тем более он держался уважительно, как с равными себе. Вокруг него была масса людей, и благодаря ему многие из тех, кто стоял ниже его, поднялись наверх, и потому он пользовался всеобщей любовью. Гуань Фу не любил литературных и ученых занятий, но любил рыцарство и умел крепко держать слово. Все, с кем он водил дружбу, были известны своим молодечеством. Домашнего имущества у него было на несколько десятков тысяч золотом, а гостей кормилось тысячи человек. В его владениях были пруды и дамбы, поля и сады. Родичи и гости, охочие до власти и денег, бесчинствовали в Инчуань. О них пели в песне:

Пока чиста вода в реке —

Покоен род Гуань.

А мутной станет Инчуань —

Казнят и род Гуань.

Но теперь Гуань Фу жил хоть и богато, но утратил прежнее влияние. Сановники и министры, свитские офицеры и гости постепенно исчезли из его окружения. Вэйциский князь Доу Ин, потеряв силу, оказался заинтересован в поддержке Гуань Фу – он хотел с его помощью выкосить под корень тех, кто всю жизнь восхищался им, а потом покинул. Но и Гуань Фу нуждался в его поддержке с тем, чтобы через дружбу наследственного князя и члена императорской семьи поднять свою славу. Они дорожили друг другом, и их дружба была более похожа на отношения отца и сына. Они всегда были рады друг другу, не утомлялись своей близостью и только жалели, что поздно познакомились.

Как-то Гуань Фу во время траура по кому-то из родственников нанес визит первому министру Тянь Фэню, и тот между прочим заметил:

– Я собирался вместе с тобой посетить вэйциского князя, да вот ты в трауре.

– Если вы соизволили почтить своим посещением вэйциского князя, то разве я посмею отговариваться трауром? Позвольте я скажу князю, чтобы он был готов, а вы приезжайте завтра с утра, пораньше.

Тянь Фэнь согласился.

Гуань Фу все в подробностях передал Доу Ину, все, как ему говорил Тянь Фэнь. Доу Ин с женой купили провизии на пир по высшему разряду, вечером все чистили и выметали, с раннего утра расставили утварь, а когда рассвело, приказали привратнику выйти навстречу гостю и ждать. Настал полдень, а первый министр так и не появился. Доу Ин спросил Гуань Фу:

– Что же, министр забыл?

– Я даже трауром пренебрег, чтобы ему не отказывать, – мрачно ответил Гуань Фу. – Придется пойти узнать, в чем дело.

Он сел в повозку и сам поехал за министром. А тот нарочно разыграл Гуань Фу – он и не собирался никуда ехать. Когда Гуань Фу появился у его ворот, он еще спал. Тогда Фу вошел к нему сказал:

– Мы вчера с вами договорились идти к вэйцискому князю. Они с женой приготовились к приему, ждали с рассвета по сию пору, не смея притронуться к еде.

Тянь Фэнь изумился и, прося его простить, сказал:

– Я вчера был пьян и не помню нашего разговора.

Они сели в экипаж, и он тронулся не торопясь. В душе Гуаня закипал гнев. В разгар пира Гуань пошел танцевать, призывая танцевать и первого министра, но тот не двигался с места. Гуань Фу, сев на место, принялся задирать его. Тогда Доу Ин, взяв его под руку, увел из комнаты, извинившись перед министром. Тянь Фэнь же продолжал пировать, пришел в прекрасное расположение духа и только вечером ушел.

Как-то Тянь Фэнь послал Цзи Фу попросить у Доу Ина его южное поле. Вэйциский князь, не сдерживая гнева, произнес:

– Пусть меня, старого слугу, выгнали, пусть он знатен, но