Борьба Канады за суверенитет в Арктике: история и современность - Дмитрий Анатольевич Володин

«оборона Арктики – это отстаивание суверенитета Канады»[681]. Учитывая, что защищать Канадскую Арктику и Север планируется от новейших подлодок, гиперзвуковых и крылатых ракет, разведывательной деятельности других государств, то отражение этих угроз и будет являться отстаиванием суверенитета Канады. При такой схеме получается, что США являются не противником, а союзником Канады в её борьбе за суверенитет в Арктике. В этом смысле помощь США в модернизации НОРАД или противодействие военной активности России и Китая в Арктике будет также рассматриваться как участие канадских вооружённых сил в обеспечении суверенитета страны в регионе.

Заключение

Таким образом, вопрос о суверенитете в Арктике возник для Канады практически одновременно с созданием самого государства и был неразрывно связан с этим процессом. Великобритания, создававшая в спешном порядке в середине XIX века из своих оставшихся североамериканских владений новое государство, не установила чётко его северную границу. Речь идёт об обстоятельствах передачи недавно созданному доминиону островов Арктического архипелага. Хотя соответствующей британский Указ-в-Совете 1880 года не делал особого акцента именно на них, но все острова у западного и восточного побережья Канады были уже давно известны и, соответственно, уже признавались (или не признавались, как в случае Ньюфаундленда) её частью. Совершенно другая ситуация была с арктическими островными владениями. К тому моменту уже было известно, что к северу от доминиона расположено большое количество островов, но точное их количество и расположение было неясно. В этих обстоятельствах Великобритания сознательно отказывается от обозначения чётких границ передаваемой территории, что позволяло её доминиону претендовать на земли, которые могут быть открыты в будущем в этом районе. С другой стороны, это означало, что северная граница доминиона во многом является условной и примет окончательную форму лишь после открытия всех земель в Арктике.

Образование Канады как государства с чётко определёнными географически или геополитически границами с трёх сторон при отсутствии такой границы на севере создавали условия для территориальной экспансии именно в этом направлении. Это в свою очередь ещё больше должно было усилить северную идентичность страны.

Будучи первоначально лишь простой наследницей британских североамериканских владений, Канада уже с начала XX века начала собственную борьбу за земли в Арктике. Официальная Оттава стремилась действовать в рамках тогдашнего понимания международного права, которое обуславливало суверенитет над той или иной территорией способностью государства обеспечить её эффективную оккупацию. Канадские власти приложили большие усилия, чтобы различными путями продемонстрировать свой контроль над островами Арктического архипелага.

Проблема заключалась в том, что первоначально трудно было обосновать права Канады на остров Элсмир и острова Свердрупа, которые были открыты и исследованы иностранцами. С одной стороны, Канада не могла претендовать на них по праву открытия, а с другой – ещё не могла подтвердить их эффективную оккупацию. Это заставляло Канаду наряду с мерами в рамках эффективной оккупации искать схемы, которые позволили бы ей обосновать свои права на все острова Арктического архипелага. Наиболее оптимальным вариантом стала концепция арктических секторов. Хотя окончательно она оформилась лишь в 1920-е годы, отдельные канадские политики и исследователи уже с начала XX века начали заявлять, что Канаде принадлежат все земли, расположенные от её побережья до Северного полюса между меридианами 141° з. д. и 60° з. д. До разработки секторной концепции такие претензии воспринимались многими в мире как попытки канадских властей применить к Арктике концепцию хинтерленда.

Отношение Канады к самой концепции секторов также имело свои нюансы. На официальном уровне она была признана лишь в конце 1920-х годов. Но, даже согласившись использовать эту теорию для обозначения претензий на арктические пространства, канадское руководство рассматривало её лишь как дополнение к основному методу получения и удержания суверенитета – эффективной оккупации. Нельзя также говорить об одинаковой приверженности Канады и Советского Союза секторной концепции. В отличие от СССР, который через постановление Президиума ЦИК 1926 года установил границы своего арктического сектора на законодательном уровне, официальная Оттава ограничилась заявлением министра МВД Ч. Стюарта в июне 1925 года и созданием в 1926 году по секторному принципу Канадского заповедника арктических островов. В этом смысле правильнее говорить, что концепция секторов получила признание в Канаде в более ограниченной степени. Такая осторожность её руководства в отношении данной теории объяснялась как постепенным усилением канадского контроля над всем архипелагом, так и непризнанием секторного принципа со стороны международного сообщества, но особенно США и Норвегии. Видимо, сыграло роль и нежелание канадцев слишком жёстко юридически связывать свои руки на будущее.

Фактически с отказом Норвегии в 1930 году от претензий на острова Свердрупа можно говорить о завершении первого этапа борьбы Канады за суверенитет в Арктике, посвящённого приобретению и (или) удержанию прав на сушу. Согласившись на создание американской военной инфраструктуры на Канадском Севере в 1940–1950-е годы, канадские власти приняли меры, чтобы реализуемые США проекты никоим образом не могли ослабить суверенитет страны над её территориями в Арктике.

С середины 1950-х годов начинается новый этап борьбы Канады за суверенитет в Арктике – за морскую акваторию. Решение Международного суда ООН 1951 года о законности использования метода прямых исходных линий для отсчёта ширины территориальных вод открывало перед прибрежными государствами возможности для предъявления прав на обширные морские районы у их побережья. В ходе обсуждения в Канаде в середине 1950-х годов о том, какое средство является более эффективным для получения суверенитета над арктическими водами, руководство страны отвергает концепцию секторов и делает выбор в пользу получения суверенитета лишь над водами Арктического архипелага через проведение прямых исходных линий по его периметру и узаконивания этой акватории как канадских внутренних вод. Однако реализовать этот план канадскому руководству не удалось ни в 1950-е годы, ни в 1960-е годы из-за жёсткой оппозиции США.

После плаваний американского танкера «Манхэттен» через Северо-Западный проход в 1969–1970 годы канадские власти взяли на вооружение функциональный подход в отношении проблемы правового статуса вод Арктического архипелага. Не объявляя прямо о суверенитете над этими водами, правительство П. Трюдо стремилось максимально усилить свой контроль над этим районом как через национальное законодательство, так и на международном уровне. Главными символами этой политики стали принятый в Канаде в 1970 году закон «О предотвращении загрязнения арктических вод», позволявший Канаде во имя защиты экологии предъявлять дополнительные требования к судам, следующим через 100-мильную зону у её северного побережья, и статья 234 Конвенции ООН по морскому праву, которая позволяла прибрежным арктическим государствам делать то же самое в пределах своей ИЭЗ в Арктике.

Тем не менее функциональный подход всегда воспринимался канадскими властями как временная мера, не способная полноценно заменить проведение прямых исходных линий вокруг Арктического