Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира - Константин Александрович Образцов

но музыка снова звучала за спиной его, и так было всякий раз, сколько бы он ни оборачивался. И такова была прелесть мелодии, что он наконец впал в сон. Когда он пробудился, то увидел около себя серебряную ветвь с белыми цветами на ней, и трудно было различить, где кончалось серебро ветви и где начиналась белизна цветов»[58]

Тесная связь волшебства и поэзии, характерная для архаической культуры, определила существование в Ирландии трех сословий, в разной степени имевших отношение к магии и искусству. Широко известны друиды, которые в древнейшие времена были волхвами, судьями, учителями, предсказателями, толкователями снов, посредниками между людьми и потусторонними силами, а также хранителями легенд и преданий. Знакомы нам также барды: поэты, музыканты, певцы, профессиональные лиги и школы которых просуществовали со времен раннего Средневековья до начала XVIII в. У бардов существовало разделение на 8 разрядов в зависимости от уровня знаний и индивидуального мастерства, при этом некоторые стихотворные размеры разрешалось использовать только бардам высшего уровня, а срок обучения поэтическому ремеслу составлял от 9 до 12 лет.

Гораздо менее известны филиды, которые в культуре средневековой Ирландии гораздо важнее, чем друиды и барды. Можно сказать, что они были высшим сословием, сочетающим функции одних и других. Так, бардам не разрешалось заниматься сложением произведений высших поэтических жанров, например, боевых или погребальных песен — это право принадлежало только филидам. К ним же, примерно за пятьсот лет до прихода в Ирландию христианства, перешла от друидов роль хранителей и рассказчиков эпических саг, что требовало тренировки и обучения не меньших, чем для овладения навыком стихотворчества.

В отличие от эпических произведений других этносов, ирландский эпос существует в прозаической форме; лишь иногда внутри текста саг встречаются поэтические фрагменты, как, например, здесь, где злосчастный Конд Сто Битв просит друида отвадить от своего сына обольщающую того невидимку-сиду:

«Тогда Конд обратился к друиду своему, по имени Коран, за помощью: ибо все слышали слова женщины, самой же ее не видел никто.

Прошу тебя, о Коран, помоги мне!

Ты владеешь могучими песнями,

Владеешь могучей тайной мудростью.

На меня напала сила некая,

Большая, чем разум мой и власть моя.

Никогда еще не являлся мне враг такой,

С той поры как принял я власть царскую.

Ныне борюсь я с образом невидимым,

Он одолевает меня чарами,

Хочет похитить сына моего,

Песнями женскими волшебными

Вырвать его из царственных рук моих.

И друид спел такое сильное заклятие, что неслышен для всех стал голос женщины, и сам Кондла перестал видеть ее. Но прежде, чем удалиться от песен друида, женщина дала Кондле яблоко. И целый месяц Кондла не ел и не пил ничего, ибо ничто не казалось ему вкусным с той поры, как он отведал этого яблока. Но сколько ни съедал он его, оно не уменьшалось и оставалось цельным. Тоска охватила Кондлу по женщине, которую он один раз увидел»[59].

Ирландия. Алтарь друидов. Фото ок. 1860 г.

Молодая женщина среди друидов за жертвенным столом. Художник: Эжен Франсуа де Блок. 1842 г. (1812–1893)

Такая форма повествования требует от рассказчика принципиально иных навыков исполнения, а главное — запоминания текстов саг, которых существовало так много, что еще в раннем Средневековье изучавшие их филиды составили своего рода тематический каталог из 17 больших разделов: взятия замков; похищения скота; сватовства и свадьбы; войны и сражения; пещеры, то есть приключения в диких местах; плавания, как правило, к потусторонним берегам; убийства; праздники; осады; прочие приключения; похищения невест и чужих жен; истребление, или резня; наводнения; сны и видения; повести о любви; завоевательные походы; переселения.

Этот перечень будто описывает основные события житейского круга того времени. Но тематические разделы не поясняют, о ком в сагах идет речь, о людях или об иных существах, которые тоже сражались, воровали невест и переселялись — в единой мифологической картине мира ирландского эпоса это не имело существенного значения.

Так как большое количество малых и больших повестей рассказывали историю названий местности или города, происхождения имени или рода, то филидам приходилось быть не только филологами своего времени, но и топографами, историками и специалистами по генеалогии. Очень часто саги служили ответом на конкретный вопрос, и это даже стало некоей повествовательной формулой, закрепившейся в текстах.

Например, сага об исчезновении Кондлы Прекрасного начинается так:

«Почему прозван Арт Одиноким? Не трудно сказать», —

и далее следует полный драматизма рассказ, начало которого мы уже знаем; заклинания друида все же оказались бессильны против магии невидимой сиды, и в финале мы наконец узнаем, кто такой Арт, ранее вовсе не появлявшийся в тексте, и почему прозван он Одиноким.

«Едва девушка кончила речь свою, как Кондла, покинув своих, прыгнул в стеклянную ладью, и вскоре люди могли лишь едва-едва различить ее в такой дали, насколько хватало их зрения. Так уплыл Кондла с девушкой за море, и никто с тех пор больше не видел их и не узнал, что с ними сталось. В то время, как все оставшиеся были погружены в раздумье, к ним подошел Арт.

— Теперь Арт стал одиноким, сказал Конд. — Поистине, нет больше у него брата.

— Истинное слово молвил ты, — сказал Коран. — Так и будут отныне звать его: Арт Одинокий.

И осталось за ним это имя».

Филид высшего разряда, оллам, должен был знать наизусть не менее 300 прозаических повестей; от филидов следующего разряда требовалось знание не менее 170 саг; начинающему филиду низшего разряда достаточно было затвердить слово в слово всего 10 прозаических текстов, но даже это по нынешним временам впечатляет. Благодаря филидам, до наших дней дошло беспрецедентно большое количество рукописей с ирландскими сагами: например, в одном только историко-археологическом Британском музее собрано более 200 томов полных рукописных текстов, а в библиотеке Ирландской королевской академии один каталог средневековых рукописей составляет 13 довольно объемных томов. Но труд филидов мог пропасть втуне, и мы не прочли бы ни одного слова этих невероятно фантастичных и поэтических повестей, если бы не те, кто, начиная с V–VI веков, бережно записывали и сохраняли их.

Друиды приносят в жертву христианина. Гравюра 1851 г.

Это были христианские священники и монахи.