Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
А через год войны — начал любить, и любил всё сильнее. Почему? Да потому что на смену Шапошникову пришли Василевский и Антонов. Вот и всё.
Но вернемся к нашим баранам, на Юго-Западный фронт. А там с прибытием Тимошенко началось такое, что даже сложно подобрать печатные выражения.
Кирпонос после разговора со Сталиным, когда он в испуге брякнул, что об отступлении никогда не думал, кажется, опомнился. Да и член Военного Совета фронта Михаил Алексеевич Бурмистенко, мужик далеко не глупый, наверняка сразу после выходки своего командующего покрутил ему пальцем у виска.
В любом случае, Кирпонос если не сам понял, то ему подсказали, что когда всё авральное на фронте закончится, Семен Михайлович Буденный обязательно спросит: «Миша, объясни ты мне, почему ты меня подставил и вел себя, как мудак? Что я тебе, засранцу, плохого сделал?». Член Ставки и заместитель наркома Буденный возможностей прижать в угол генерала имел достаточно.
Поэтому генерал Кирпонос решил из себя изобразить категорического противника всяческих отступлений. Типа, он искренне и честно не хотел отступать. И как только прибыл в Полтаву Тимошенко, сразу же отбил новому командующему телеграмму: «Разрешите мне со штабом уехать из Прилук в Киев и там героически обороняться до победы».
От Прилук, где находился штаб Юго-Западного фронта, до Киева — 130 км на запад.
Семен Константинович едва успел крикнуть: «Хватай его за хлястик, пока не убежал в Киев!»…
* * *
…А ведь причина для конфликта между Буденным и Шапошниковым была! И серьезная.
25 августа Семен Михайлович направляет в Ставку донесение:
«Особо важная
Ставке Верховного Командования
Связи отходом войск Центрального фронта южном направлении создалась обстановка, при которой два самостоятельных фронта заняли положение своими тылами один по отношению другого под прямым углом, при этом Центральный фронт фактически своего тыла не имеет.
Отсутствие единого руководства на гомельском и черниговском направлениях может создать путаницу и неразбериху.
Предлагаю два варианта разрешения этого вопроса.
1. В состав Центрального фронта включить пятую армию Юго-Западного фронта и установить границу между фронтами: Овруч, устье р. Припять, Нежин, Ворожба и далее в тыл.
2. 21 и 3 армии Центрального фронта передать состав Юго-Западного фронта. Штаб Центрального фронта передислоцировать в Лубны для управления 26 и 38 армиями.
Прошу срочного решения вопроса.
С. Буденный
Покровский
25.8.41
Ф. 251, оп. 646, д. 483, л. 73. Подлинник.»
С учетом того, что немцы очень любили бить именно в стык между нашими соединениями, тревога Семена Михайловича понятна. И здесь он указывает на просчет именно Генерального штаба. Там карту не умели читать и не видели какое положение создалось?
Но Генеральный штаб мер никаких не принял и 26 августа Буденный направляет в Ставку вторую телеграмму по данному вопросу:
«Особо важная
Ставке Верховного Командования
Вторично докладываю о ненормальном взаимном положении войск бывшего Центрального, а теперь Брянского фронта и Юго-Западного фронта.
Отходящие на юг района Гомель дивизии 21 армии находятся всего 20 км севернее района Репки, где организует оборону 200 сд Юго-Западного фронта. Встает вопрос объединения командования.
Командование Брянского фронта своим приказом № 04/оп нарезало левую границу 13 армии пределах полосы Юго-западного фронта.
Необходимо срочно внести ясность положение Брянского и Юго-Западного фронтов противном случае при дальнейшем отходе 12 армии может возникнуть неразбериха управлении и ответственности.
С. Буденный
Покровский
Ф. 251, оп. 646, д. 483, л. 86. Подлинник.»
Т. е., Семен Михайлович поставил Генеральный штаб в весьма неудобное положение перед Сталиным. Буденный из своего штаба видит проблему взаимного положения трех фронтов, два из которых не относятся к его направлению, это фронты Западного направления, информирует Ставку, а Генеральный штаб даже не чешется. А слова о том, что при отходе 13-ой армии может возникнуть неразбериха, означают, что в условиях этой неразберихи оборона развалится. Из-за элементарной безответственности операторов Генштаба. Сталин, конечно, был человеком сдержанным, редко себе эмоции позволял, но в этом случае, полагаю, мог и не сдержаться. Конечно, он не прибежал в Генштаб и не начал там на полковников орать, он вызвал к себе Шапошникова и сделал ему… замечание.
И, вообще, судя по тому, какими телеграммами Буденный обменивался с Шапошниковым, отношения между ними были не совсем простыми. Во всяком случае, у Семена Михайловича отсутствовало чувство преклонения перед штабной гениальностью Бориса Михайловича:
«Особо важная
Начальнику Генерального штаба
На № 001370 докладываю по вопросу выделения Южным фронтом пяти стрелковых дивизий фронтовой резерв:
1. Южный фронт фактически своем составе имеет семнадцать стр. дивизий, а не двадцать, как указано директиве 001178. Большинство дивизий имеет большой некомплект личном составе. 223, 253 стр. и 15, 218 мотодивизии потеряли в боях почти весь свой состав и перестали существовать как боевые единицы.
2. Протяжение фронта достигает 500 км, не считая побережья Черного моря, таким образом, на одну дивизию для организации обороны приходится до 30 км. Если учесть, что в четырех армиях должно быть в резерве хотя бы по одной дивизии, то непосредственно для обороны остается тринадцать дивизий. Иначе говоря — до 40 км на одну дивизию.
Если еще вывести пять дивизий резерв фронта, то каждая из оставшихся восьми дивизий должна оборонять свыше 60 км фронта. Таких условиях создать прочную оборону левого берега Днепра невозможно.
Исходя из этого прошу:
Предусмотреть срочное усиление Южного фронта минимально пятью дивизиями.
До выполнения этого требования выделения фронтового резерва ограничить одной-двумя дивизиями, посаженными на машины.
Буденный
Хрущев
Покровский
На документе отметка: „Передан 27.8.41 г.“.
Ф. 251, оп. 646, д. 483, л. 99. Подлинник.»
Тон переписки весьма резкий. На грани: «Шапошников, прекрати дурковать у себя в Генштабе!»
13 сентября Семен Константинович Тимошенко прибыл в штаб Юго-Западного направления и отправил сообщение о том, что приступает к приему дел от Буденного. Неделю эта процедура, конечно, не заняла. Жуков у Ворошилова принимал дела на Ленинградском фронте два дня. Можно примерно такой срок считать и для Юго-Западного направления. Значит, числа 16–17 Семен Михайлович уже был в Москве, в Ставке. И не может быть никаких сомнений, что он явился к Сталину с докладом о работе на Юго-Западном направлении. Иначе не бывает. Тем более, в разрезе произошедшего.
Что доложил Буденный Сталину? Семен Михайлович имел полное право во время доклада задать Сталину два вопроса:
