Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Разумеется, таким, как Делягин, Сталин нужен только в качестве символа борьбы с какими-то глобальными элитами. У нас же все беды от того, что эти глобальные элиты по обочинам дорог намусорили. Да еще виноваты либералы в правительстве. Путин их всё никак не выгонит. Только одних выгонит, сразу других назначит.
Потом Делягин еще одного автора порекомендовал — Фурсова. Больше я не выдержал. Да и давным-давно этого чудо-экономиста я воспринимаю как балаболистого придурка, который уже сам запутался в своем экономическом свисте.
Наконец, появился на этом сборище признанный историк спецслужб Александр Колпакиди. С рассказом про Ягоду и Ежова. С этим историком, работающим главным редактором издательства «Алгоритм», я хоть только по переписке, но знаком. Разумеется, я и все его книги прочитал. Я ж дилетант в истории, поэтому читаю вообще почти всё и всех. Наверно, профессионалы так не делают. Они, наверно, только труды академиков читают.
В «Алгоритме» я издавал свою первую книгу. Первую книгу издать можно в наших издательствах только за свои деньги. Коммерческий риск. Знакомые, которые работали раньше с «Алгоритмом», меня предупредили об одной интересной схеме. Это издательство выставляет автору ценник за, допустим, 300 экземпляров изданной книги. Фактически, цена завышена в два раза. Потом кто-нибудь из издательства предлагает автору поучаствовать своими деньгами в издании книги, вложиться еще на 300 экземпляров. Конечно, получает согласие, тираж-то в два раза больше, какому писателю это может не понравиться?! Но гонорар этот писатель получает за проданные 300 экземпляров, оплатив издание 600. А еще за 300 — в фонд борьбы с бедностью в Африке.
Интересно так совпало, что когда настало время составлять договор с «Алгоритмом», и мне назвали сумму, необходимую для оплаты 300 экземпляров «Анти-Старикова», Александр Колпакиди выразил желание поучаствовать своими деньгами еще на 300 экземпляров. Ладно. Первая книга. Черт с вами.
Первая книга ушла в продажу очень хорошо. Настала очередь второй — мне предлагают точно такую же схему. Я вежливо это предложение отклонил.
Но это не совсем по теме. Это для тех, кому вдруг придется иметь дело с «Алгоритмом» — имейте ввиду.
Но «Троцкизм» Колпакиди читал. Я рукопись отправил редактору «Алгоритма» Ольге Грейг, которая мою первую книгу делала. Ольга Ивановна прочла, написала мне, что предложит Колпакиди включить книгу в серию. Но за деньги автора на издание. Я согласился. Отнесла книгу Колпакиди и — тишина. Мертвая. Даже деньги не нужны.
Догадываетесь, почему? Те, кто «Троцкизм» прочел, наверняка, поняли. После его труды всех этих признанных историков спецслужб, искателей тайн в архивах, становятся макулатурой. Я постарался, как мог убедительней, доказать, что эти историки, получив в своё распоряжение архивы, в этих архивах сочиняют альтернативную историю СССР. Получается у них даже фантастичнее, чем у Фоменко. И про расстрелянных в 1937 году 650 тысяч.
На «Сталинских чтениях» про 1937 год А. Колпакиди высказался. После «Троцкизма» он уже не стал нести обычную чушь про то, как на февральско-мартовском Пленуме 1937 года Сталин дал сигнал к террору. Все-таки «Троцкизм» он уже прочитал. Колпакиди перенес «сигнал» на июньский Пленум 1937 года. Куда-то же его нужно было перенести? Как же так — без сигнала?! Только и на том Пленуме ничего такого не было. И теперь совсем непонятно, как же все известные историки, занимавшиеся Большим террором, В. Земсков в том числе, ухитрились высмотреть именно на февральско-мартовском Пленуме призыв начать резню, если там ничего подобного не происходило? Куда они смотрели? Может, просто врали?
И, оказывается, Сталин арифметики не знал!!! Колпакиди почти прямо обвинил Иосифа Виссарионовича в неумении считать, складывать цифры больше десяти. Изворачиваясь, как уж на шампуре, Колпакиди рассказал, что Сталин, давая санкцию Ежову на репрессии, даже не мог предполагать, что они будут такими масштабными. И сейчас в ФСБ готовятся к рассекречиванию документы, которые прямо свидетельствуют о том, что Сталин не знал, это чекисты на местах так порезвились.
Нравится мне смотреть на этот канкан без трусов в исполнении ученых мужчин! Эротика!
«Рассекретить» вы, умельцы работать с архивами, можете что угодно. Но куда вы денете лично утвержденные Сталиным лимиты на аресты и расстрелы и еще утвержденные, также лично Сталиным, списки с увеличением лимитов?! А, архивные волшебники?!
Как мог Сталин не знать о масштабах репрессий, если вы сами же в архивах нашли эти шифротелеграммы с запросами на лимиты, на которых стоит подпись Иосифа Виссарионовича?
Да уже и директор ФСБ Бортников успел заявить, что масштаб расстрелов 1937 года — это чекисты на местах палку перегнули. Сталин не в курсе был.
Т. е., все шифротелеграммы с мест по лимитам и их увеличению, подписанные Сталиным, представленные публике шайкой А. Яковлева — это фальшивки? Ну, если Сталин не знал, как говорит Колпакиди и как скоро нам покажут из рассекреченных ФСБ документов, о масштабах.
Подписывал запросы на расстрелы сотен тысяч людей и не знал?! Или не был в состоянии сложить цифры репрессируемых по краям, областям, республикам, которые сам же утвердил?
Видно, в семинарии Сталина совсем арифметике не учили. Только псалмам.
Похоже, жизнь свою я не зря прожил, написав «Троцкизм». Изворачивайтесь теперь, паршивцы! Добрехались…
* * *
…Евгений Спицын. Выступал. А как же эта тусовка без него? Удивил меня тем, что начал с «Ленинградского дела». Если раньше он называл Георгия Максимилиановича Маленкова интриганом, который слепил это дело из ничего, против настоящих коммунистов из Ленинграда, то теперь он прочел одну умную книгу, в которой написано, что ленинградские деятели были такими чертями, что расстрел для них — слишком мягко. Изменил своё мнение.
Спицын, я уверен, реально тупой. Он же из школьных учителей. Я в школе встречал много тупых училок. И не просто тупых, но еще и с нарушениями психики. Работа такая. Противные сопляки каждый день из себя выводят. Да еще нет никакой ответственности за результат работы, а такая работа отупляет гарантированней работы гайковерта на конвейере. Намного гарантированней. Но это не про всех учителей, разумеется. У меня были и настоящие педагоги.
Только таких тупых, как Спицын, я даже в моей сельской школе не встречал. Вот как можно Хрущева полоскать со всей учительской ненавистью, но, одновременно, восхищаться Фролом Козловым (именно на этих чтениях Спицын им восхищался)? Ведь Козлов — верный пес Никиты!
И завершил свое выступление Спицын тем, что Сталин горевал по поводу отсутствия теории. Помните старый бородатый анекдот о том, как Сталин позвонил философу Чеснокову и сказал прямо в телефонную трубку: «Без теории нам смерть, смерть, смерть»?
Гражданин Спицын, какую теорию Сталин
