Надвигающийся кризис: Америка перед Гражданской войной, 1848-1861 - Дэвид Поттер

рабовладельческих штатах, которые они занимали, они смогли сохранить только 25 из 91 места в свободных штатах, которые они завоевали в 1852 году.[282] Эта потеря 66 из 91 места в свободных штатах так и не была восстановлена. Демократическая партия, конечно, выиграла ещё одни президентские выборы в 1856 году и получила контроль над Палатой представителей на тех же выборах. Но в 1856 году Бьюкенен получил лишь пять из шестнадцати свободных штатов, и своим избранием он был обязан в основном поддержке южан. Северные демократы никогда больше не были в два раза многочисленнее южных демократов в Палате представителей до окончания Гражданской войны. Дуглас оставался выдающимся демократом в стране, но его причисляли к фракции меньшинства в его собственной партии. Демократическая партия оставалась двуполой в том смысле, что она была активна в обеих секциях и стремилась проводить политику, которая была бы приемлема для обеих, но равновесие внутри партии не пережило отмены Миссурийского компромисса. Эффект был кумулятивным: восприимчивость Демократической партии к контролю Юга ослабила её на Севере, а её слабость на Севере увеличила её восприимчивость к контролю Юга.

Таким образом, организация двух новых территорий на Северных равнинах не достигла ничего из того, что задумывалось, и многого из того, что не задумывалось никем. Она не привела ни к строительству железной дороги, что было целью Дугласа, ни к расширению рабства, что было целью южан. Но он стимулировал реакцию против рабства, ещё более сильную, чем та, которую вызвал Закон о беглых рабах. Он заразил доктрину народного суверенитета фатальным прорабовладельческим пятном. И он подорвал структуру Демократической партии, которая была самой сильной национальной организацией, все ещё поддерживавшей Союз.

8. Прилив и отлив судьбы

Историки обычно пишут о событиях прошлого так, как будто каждое из них произошло само по себе, аккуратно заключенное в герметичный контейнер, или главу, которая не позволяет ему смешиваться с другими событиями в их собственных контейнерах. Такая практика основана на здравом предположении, что и писатель, и читатель могут лучше всего заниматься одним делом за раз. Альтернативой было бы сделать историю такой же хаотичной, как словарь дат. Однако реалист всегда будет помнить, что этот аккуратный исторический порядок — лишь удобная фикция, а иногда и обманчивая, и что разнообразные события постоянно влияют друг на друга и изменяют друг друга.

Об этом свидетельствуют некоторые события, пересекавшиеся с биллем Канзаса-Небраски. Законопроект не имел долгой законодательной истории по сравнению со многими крупными актами Конгресса. Дуглас внес свой первоначальный законопроект 4 января 1854 года. Через два месяца он прошел Сенат. Палата представителей приняла его 22 мая, а 30 мая Пирс подписал его. Весь промежуток времени составил чуть менее пяти месяцев.

Что ещё происходило в это время? Любой ответ историка предполагает произвольный выбор, но вот семь других событий, которые имели место:

1. 18 января, в тот самый день, когда Дуглас договорился с Диксоном об отмене Миссурийского компромисса, Уильям Уокер, самозваный президент суверенной Республики Нижняя Калифорния, издал указ о присоединении Соноры к своей Республике и изменении её названия на Республику Сонора. Имея менее трехсот человек, Уокер бросал вызов всей Мексике. Восхитительная нелепость его притязаний заставила газету «Альта Калифорния» из Сан-Франциско заметить: «Санта-Анна должен чувствовать себя обязанным новому президенту тем, что он не аннексировал больше своей территории, чем Сонора. Было бы так же дешево и легко аннексировать всю Мексику сразу, и это избавило бы от необходимости делать будущие прокламации».[283]

2. 10 февраля президент Пирс представил Сенату договор с Мексикой, который американский министр Джеймс Гадсден недавно заключил с Санта-Анной, о покупке земель к югу от реки Гила, на территории нынешних южных штатов Нью-Мексико и Аризоны. Эта территория была жизненно необходима для строительства Тихоокеанской железной дороги по южному маршруту и поэтому имела почти такое же стратегическое значение в железнодорожном соперничестве того времени, как и законопроект Канзас-Небраска.

3. Вечером накануне дня рождения Вашингтона Джордж Н. Сандерс, американский консул в Лондоне, устроил званый ужин, на котором присутствовали семь революционеров — Мадзини, Гарибальди и Орсини из Италии, Кошут из Венгрии, Арнольд Руге из Германии, Ледру-Роллен из Франции, Александр Герцен из России — и один нереволюционер, Джеймс Бьюкенен из Пенсильвании. Сандерс был одним из самых агрессивных членов движения «Молодая Америка», члены которого свято верили как в мировую миссию, так и в территориальный рост Соединенных Штатов. Он и его гости пили тосты за «будущий союз Америки с федерацией свободных народов Европы».[284]

4. 28 февраля Маркес де ла Пезуэла, генерал-губернатор Кубы, конфисковал в гаванском порту американское торговое судно «Блэк Уорриор» и поместил его капитана Джеймса Д. Буллоха, офицера американского флота, под арест. Он сделал это на том основании, что в судовом манифесте были указаны неверные сведения о грузе, но это был всего лишь предлог, поскольку судно только заходило в Гавану, не выгружало и не принимало груз и неоднократно оформляло свой манифест таким образом по договоренности с портовыми властями.[285]

5. 3 апреля государственный секретарь Уильям Л. Марси направил Пьеру Соулу, американскому министру в Мадриде, было поручено провести переговоры о покупке Кубы за максимальную цену в 130 миллионов долларов. Если это не удастся сделать, продолжал Марси гораздо более загадочно: «Тогда вы направите свои усилия на следующий наиболее желательный объект, который заключается в том, чтобы отделить этот остров от испанского владычества и от любой зависимости от любой европейской державы».[286]

6. 16 мая Солон Борланд из Арканзаса, американский министр в Никарагуа, был ранен разбитой бутылкой, брошенной кем-то из враждебной толпы, к которой он пытался обратиться, в Грейтауне (Сан-Хуан-дель-Норте) на Москитовом побережье. Шесть лет назад британцы создали Грейтаун как независимый, суверенный «вольный город», поскольку, хотя это было жалкое скопление хижин, он также был логической восточной конечной точкой маршрута через перешеек, который Британия не хотела, чтобы контролировали Соединенные Штаты. Американская корпорация Accessory Transit Company управляла судами на реке Сан-Хуан, и между ней и туземцами возникла вражда. Именно в этой ситуации 16 мая американский капитан одного из судов компании застрелил туземца из своей команды. Когда негры из Грейтауна попытались арестовать капитана, Борланд вмешался, задерживая их с помощью пистолета. Это, в свою очередь, привело к аресту самого Борланда. Именно во время протеста против этого ареста он был ранен. Через два дня его освободили, и он возобновил своё путешествие в Вашингтон, где изложил своё дело секретарю Марси. В ответ правительство направило в Грейтаун командира Джорджа Холлинза с американским военным кораблем Cyane, чтобы потребовать удовлетворения требований. Инструкции Холлинзу предписывали ему объяснить нарушителям