Бабий Яр. Реалии - Павел Маркович Полян

Кандалы на босу ногу

Сама рабочая бригада «1005» в Бабьем Яру, хоть по своему функционалу и была классической Leichenkommando, называлась иначе: «Baustelle» (стройплощадка), или «Bau-Batallion» (строительный батальон). Жилой лагерь ее узников состоял из двух срубленных из бревен землянок, врытых поперек склона, и хозблока с кухней. Длина землянки — метров 15, высота — метра 4, нары в два ряда. Вход и выход — сквозь зарешеченную прутьями дверь с закрываемым снаружи большим примитивным замком, перед дверью — несколько крутых ступенек.

Начинали с сотни «фигур», затем, почти сразу, полторы или две сотни, но скоро вышли на численность в интервале от 320 до 350 человек. Торопились, считали дни!

Ядро команды составляли узники Сырецкого лагеря — функционального побратима концлагерей в Рейхе. Всех, кто стечением обстоятельств попал сюда 17-18 августа или позже, размещали в уже готовых землянках. Одна большая группа, в 80 человек, по сообщению Н. Панасика, прибыла в Сырец из Белой Церкви и, возможно, Полтавы: доставили с комфортом — на газвагене (sic!) как на транспортном средстве! Назавтра всю группу отвели из Сырца пешком в Бабий Яр, в лагерь «1005»[344].

О кормежке и гигиене. Утром и вечером — по неполному литру несладкого кофе, на обед — такой же литр баланды из нечищеной картошки, на ужин — просяной суп с «лушпайками» (отрубями), без сала, 250 грамм хлеба. Воды — никакой — ни питьевой, ни технической, так что узники не мыли даже руки — никогда, ни разу!

Но хуже всего приходилось их ногам. Первое, что происходило по прибытии в овраг, — узников заставляли разуться и расстаться со своими полными вшей ботинками (их сжигали). А взамен — кандалы на босу ногу!

И это не метафора! Каждого подводили к слесарю и стоявшему рядом с ним ведру с цепями. И каждому полагалась змейка в 60-70 см длины, состоящая из 22 звеньев-колец, скрепленных с примитивными железными хомутами на ногах, на какие обычно крепятся колодезные ведра[345]. Такая ножная «бижутерия» позволяла передвигаться в полшага и как-то работать, а вот сбежать, не расковавшись, уже не получится! Трижды в день охранники проверяли эти кандалы. Ноги же не мерзнут: август, тепло!

Руки были хотя и грязны, но все же свободны. Рукавицами их, разумеется, не обременяли. Зачем инвестировать в здоровье тех, кому и жить-то всего с пару недель!

Вот несколько ярких свидетельств с рабочих мест:

...Первая партия была раздета, остальные трупы были одеты. Детей там было очень много, больше четвертой части. Лежит, например, убитая мать и держит на руках ребенка, прижимает его к себе. И видно, что ребенок просто задохнулся под землею. Отдельно маленьких детей не было расстрелянных. Были убитые дети лет 10-12. Молодежи среди общего количества было примерно четверть. Вообще разобраться хорошо нельзя было, потому что трупы разложились. Трупы брали просто руками, помогали баграми и топорами (В. Кукля).

...Там нельзя было стоять на ногах, голова кружится от запаха, но их приходилось брать руками. Были кручья по полметра[346], ими били по голове, и кручок вонзался в голову, и вытаскивали труп и тащили на кучу. В помощь нам был прислан экскаватор, который брал кубометр земли, а потом расчищали вручную. Идешь по людям, встаешь на голову, волосы слезают, ноги проваливаются в грудь. Для того, чтобы быстро не умереть, каждый старался надеть на ноги что-нибудь. Я снял с трупа сапоги и туда всадил свои ноги и пошел. Таким образом мы откапывали трупы и складывали в штабеля на особых площадках (Н. Панасик).

...Однажды, когда мы вытаскивали трупы, произошло какое-то замешательство, подойти посмотреть было нельзя. Оказалось, что один из наших узников узнал свою жену и своих детей, которые были уже убиты в 1941 году. Он был еще не совсем уверен, пока детей не отделили от матери, а когда ее повернули лицом, он узнал шрам на ее шее, который у нее был после операции, перенесенной до войны. Когда вечером мы вернулись в землянку, он очень плакал и рассказывал, что жена и две девочки, 10 и 12 лет, не успели эвакуироваться и остались в Киеве. А сам он с первого дня пошел на фронт, попал в плен и очутился здесь. О судьбе своей семьи он ничего не знал. И вот произошла эта страшная встреча (Я. Капер).

СД обращалось со своими «фигурами» крайне жестоко, требуя от них только одно: работу! Перекуры не приветствовались, но и заболеть было никак нельзя: иначе — в «госпиталь», т. е. в горящий штабель: а коли помирать, то, перефразируя, — чем сегодня, так лучше завтра. Впрочем, и здорового убить ничего не стоило: из Сырецкого лагеря тотчас пригонят замену.

Такая занятость была, наверное, самой омерзительной работой на свете. Конкуренцию ей мог составить только функционал членов еврейских зондеркоманд в Аушвице и других лагерях смерти, вынужденных обслуживать весь тамошний конвейер массового отрешения от жизни, включая газовые камеры и крематории. Да и тамошнюю «Операцию 1005», впрочем, тоже!

Наперегонки со смертью

Желание бежать прочь от столь атрактивного и комфортного рабочего места и от столь серьезного работодателя можно понять. Первый, кому это удалось, — причем в одиночку! — был советский военнопленный Федор Степанович Завертанный (1913-1988). Произошло это, по всей видимости, 26 августа.

Шофер по своей мирной профессии, он был приставлен к компрессору, по шлангам подававшему к штабелям солярку для сжигания тел. Был жаркий день, охранники с автоматами были в шортах или трусах. При приближении начальства на «Мерседесе» они стали судорожно одеваться.

Чем и воспользовался Завертанный, попросившись до ветра. Быстренько расковал себя железнодорожным костылем — и был таков... Два-три дня он скрывался в одном из склепов Лукьяновского кладбища, а потом ушел из Киева[347].

В газетах же было напечатано объявление:

К сведению населения!

26 августа 1943 года из киевской тюрьмы сбежал Завертанный (Завертай) Федор, рождения 1912 года, из села Бузовка на Белоцерковщине. По профессии — шофер. Внешность беглеца: рост 1,65 метра, худощавый, волосы черные, круглолицый, глаза темные. Одет в гимнастерку и ватные заношенные штаны, на голове фуражка, босой. Беглец был осужден за целый ряд тяжелых преступлений. Это грабитель и убийца, который причинил населению много горя.

10.000 рублей получит каждый, кто сообщит полиции о том, где он сейчас прячется. Денежное вознаграждение получит также и тот, кто сообщит, где видел этого преступника после побега. Фамилия того,