Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
А если штаб Западного фронта из места своей дислокации в первые дни так и не перебрался на полевой КП, то вся система связи фронта по вине командующего фронтом рассыпалась. Павлов имел возможность получать только отрывочные сведения по радиосвязи, пока она еще была. И только из тех соединений, которые имели радиостанции — не ниже дивизий. Но сами штабы армий, корпусов и дивизий на местах постоянной дислокации оказались оторванными от полков, батальонов и рот.
И в ситуации, когда штаба фронта нет на полевом КП, штабам армии нет смысла занимать свои полевые КП, потому что связь с полевым КП фронта у них будет, но там же нет штаба фронта! Остается только сидеть в городе, где дислоцировался штаб армии и наяривать ручку городского телефона, пытаясь до Минска дозвониться:
— Барышня, дайте мне штаб фронта!
А почему даже когда немцы перешли границу, рассекая войска фронта, Павлов не выдвинулся со штабом на свой полевой КП? Да потому что, полевой КП находился гораздо западнее Минска, в Обуз-Лесна, в 25 километрах от Барановичей. И хотя, на полевом КП к 22-му числу находились заместитель Павлова генерал-лейтенант Курдюмов, начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор Семенов и начальник связи фронта генерал-майор Григорьев, ни Павлов, ни его начальник штаба Климовских там так и не появились. Они вместо того, чтобы срочно занимать полевой КП, через 4 дня после начала войны умотали в Могилев, подальше в тыл…
* * *
Была ли дезорганизация управления войсками фронта настолько фатальной, что командующему со штабом ничего не оставалось делать, как только смазывать лыжи в Минске и шпарить до Могилева, сохраняя свои драгоценные жизни обученных военачальников для будущих битв с коварным врагом?
Нет, конечно. У начальника связи Григорьева даже еще не были до конца использованы имеющиеся радиостанции, как ему потом предъявили на следствии. И большинство частей и подразделений фронта не бросили позиции и не ударились в бегство. Фронт сражался, когда командующего в Могилеве застали сидящим под деревом и жрущим кашу из солдатского котелка…
Нет у меня совершенно никакого сочувствия к Дмитрию Григорьевичу и его компании, разделившей судьбу своего командующего.
Очень многие люди у нас не понимают, почему военные и к ним приравненные сотрудники имеют всяческие льготы, как например, более ранний выход на пенсию, чем гражданские. У многих гражданских специалистов работа часто не легче, а то и тяжелее, чем офицерская служба в армии. Несправедливость, правда же?
Я попробую объяснить, в чем здесь «несправедливость». К сожалению, у нас даже часть людей в погонах не понимает, за что им государство льготы предоставляет.
Меня как-то командировали в одну из отдаленных таможен исполнять обязанности заместителя начальника таможни по правоохранительной деятельности, разобраться что там происходит. Если я скажу, что мне хватило часа, чтобы ознакомиться с оперативными материалами местного оперативно-розыскного отдела, то совру. Нескольких минут хватило пролистать их тоненькие папочки. Вызвал в кабинет начальника этого отдела:
— Слушай, дружок, я всё могу понять — бывает лень работать, работа не нравится и тому подобное, но… Но! Ты же каждый день приходишь на службу, торчишь здесь минимум 8 часов, тебе самому от скуки хотя бы не хотелось хоть чем-нибудь относящимся к службе заняться? Ты же приходишь утром и до вечера ни хрена не делаешь! Это же от скуки элементарно сдохнуть можно!
— Вы местных условий не знаете, Петр Григорьевич. У нас весь город и весь бизнес под бандитами. Здесь если куда-нибудь залезешь — сразу закопают.
Потом это тело умоляло меня дать ему дослужить несколько месяцев до пенсии. И находились сочувствующие ему, у меня за спиной шептавшиеся, что я жестоко поступил с этим человеком. Не дал, конечно, я ему дослужить. А не слишком ли жирно?
Сегодня удивляет насколько много женщин идет служить в органы правопорядка. Смотришь, как иногда в новостях показывают выпуски курсантов учебных заведений МВД и не понимаешь, что тебе показывают — то ли новоиспеченных офицеров, то ли конкурс красоты. Я очень сильно сомневаюсь, что все эти девушки осознают, куда они пошли служить. Хотя, вместо того коня педального в должности начальника оперативно-розыскного отдела по моей рекомендации назначили девушку и она вполне себе так ничего с местными бандитами разбиралась. Некоторые женщины кой-каким мужчинам еще фору могут дать.
Но девушки, идущие служить в правоохранительные органы, вы все точно понимаете, куда идете служить? Вы знаете, что это продавщица магазина может идти по улице, увидеть, как некоторые граждане совершают преступление против личности с использование даже холодного или огнестрельного оружия и пройти мимо? И продавщица имеет на это право. Имеет право не рисковать жизнью. А девчонка с погонами лейтенанта МВД, проходящая службу даже не в следствии, а в каком-нибудь пресс-центре, должна подойти к гражданам, совершающим преступление, представиться, предъявить им удостоверение, потребовать прекратить совершать преступные действия и принять меры к задержанию правонарушителей. Можно, конечно, прошмыгнуть мимо, если свидетелей нет, но если есть — тогда прощай надежда на раннюю пенсию и здравствуйте гражданин следователь, который будет вести ваше дело по статье 293 УК РФ.
А у военных еще строже. Вот за это и пенсия раньше, чем у гражданских. Никто и не при каких условиях не имеет права потребовать от гражданского человека рисковать своей жизнью, тем более привлекать его к ответственности, если он не рискнул.
У военных — по-другому. Да, хорошо, если за 20 лет службы ни одной войны не случилось и ни в какую командировку, где стреляют по человекам, тебя не отправили. Но пенсия через 20 лет выслуги именно за то тебе положена, что Родина имеет право потребовать от тебя в любой момент отдать за нее жизнь. И ты не имеешь права отказаться, иначе шиш тебе, а не пенсия, да еще и статья УК в довесок.
Моя офицерская служба начиналась с должности командира взвода артиллерийских полукапониров в отдельном пулеметно-артиллерийском батальоне. Командир батальона привез меня в сопки у границы, на линию укрепрайона, показал мой полукапонир с пушками.
— Вот здесь ты и будешь стоять насмерть, пока идет мобилизация и подтягиваются к границе части дивизии.
— Судя по тому, сколько я здесь из пушек могу навалить трупов вражеского войска, плен мне не грозит, пристрелят.
— Даже не надейся! Как раз грозит, и из тебя в плену вытянут всё, что ты знаешь. Можешь даже не заикаться про всякие конвенции. А потом, когда враг будет разбит и придет победа, тебя из плена освободят
