Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
* * *
…Но какие могут быть стремительные броски, если за той техникой, которая должна идти на острие стремительного наступления тащится огромный цыганский табор, а сразу за танками нечто такое, в количестве 100 штук на одну танковую дивизию, один взгляд на которое вызывает вопрос насчет умственной полноценности тех, кто выдавал заказы на производство данной штуки и принимал ее на вооружение. Речь идет об артиллерии. Мы начнем разбираться с артиллерией вермахта с самого начала, т. е., с самого мелкого ее калибра. Противотанковая артиллерия, с которой вермахт вступил в войну. Как раз вся тевтонская гениальность максимально проявилась на двух полюсах этого вида оружия — на самом малом калибре и на самом большом.
В 1931 году Советский Союз приступил к созданию оружия, способного бороться с танками. Нормальные люди, прежде чем изобретать что-то, сначала подумают, а не изобретают ли они велосипед? Поэтому советские военные стали изучать имеющиеся на вооружении других стран средства ПТО, изо всего что было их заинтересовала пушка немецкой фирмы «Рейнметалл», образец закупили в 1931 году, изучили ее. По своим основным характеристикам пушка подходила к ее основному предназначению, за исключением некоторых «нюансов». Было принято решение ее доработать и в доработанном варианте принять на вооружение, так родилась наша знаменитая «сорокапятка».
Но немцы ее приняли на вооружение именно в таком виде, в каком она попала в СССР, в первоначальном. Как бы ни ругали маршала Кулика, отвечавшего за артиллерию, как бы его не клеймили некомпетентным, но он не догадался сделать того, что сделали военные «лучшей армии в мире». Ему не понравилась Pak 36, эта 37-мм противотанковая пушка фирмы «Рейнметалл». Вернее, концепция была правильной, но нужна была доработка. Наверно потому, что Григорий Иванович был боевым командиром, в Германскую служил в артиллерии, ему приходилось воевать на поле боя, в Гражданскую участвовать в обороне Царицына, в Первой Конной командовать артиллерией армии. Он знал, при всех его недостатках и даже сумасбродстве, для чего нужна пушка и какая она должна быть. А строительством вермахта руководили, как мы писали раньше, штабные крысы, имевшие смутное представление о том, что происходит в реальном бою.
Что было хорошего в Pak 36? Мобильность, высокая скорость транспортировки — именно то, что нужно для средства ПТО, чтобы успевать реагировать этими средствами на воздействие высокомобильных танковых группировок противника. Малый вес — важно для средства ПТО, противотанковая пушка должна отвечать требованиям по быстрой смене огневой позиции. С тяжелым орудием это проблематично. Низкий силуэт, малые размеры, которые позволяют эффективно маскировать орудие — расчет пушки броней не укрыт, он подвержен воздействию и пулеметного, и орудийного огня танка, преимущество пушки в том, что она первой открывает огонь и поражает бронированную цель до своего обнаружения. Автоматика затвора — скорострельность еще одно преимущество и необходимое качество для ПТО. Всё остальное в Pak 36 пушке никак не соответствовало, это пока было одно недоразумение. И это недоразумение было принято в вермахте в качестве основного средства ПТО.
Главное — калибр, вес снаряда. Кажется, немцы хотели, чтобы боезапас, снаряды к этой «пушке» расчет мог переносить в карманах шинелей. Другой версии, зачем они этой пукалкой вооружили армию, у меня нет.
Весил снаряд Pak 36 порядка 600 грамм. Легкие танки пробивались, средние советские в борта — тоже. Дырок им можно было наделать. Но даже если немцы ничего не знали о советских средних и тяжелых танках, то и против легких — это не средство. Мало подбить и даже поджечь танк, танков можно наделать новых, еще важнее самого танка — экипаж, его нужно вывести из строя. «Производство» экипажа танка — процесс более длительный, чем производство самой бронированной машины. Снаряд противотанкового орудия, пробивая броню, поражает экипаж как осколками отколотой брони, так и собственными, разрушаясь внутри танка. Чем больше калибр противотанкового снаряда, тем больше его поражающее воздействие на экипаж. Малюсенький снаряд Pak 36 таким воздействием обладал очень незначительно.
А если на поле боя нет бронированных целей, то по каким другим можно было применять эту пушку? А ни по каким. Она становилась бесполезной, ее можно было даже не приводить в боевое положение, если на позиции шла в атаку одна пехота. Вес взрывчатого вещества в осколочном снаряде Pak 36 — 44 грамма. Т. е., если этим снарядом выстрелить даже в грузовик с солдатами противника, то не факт, что вообще какой-то из солдат получит тяжелое ранение. Обойдется все несколькими легкоранеными, способными продолжать вести бой. Осколочный эффект — почти никакой при таком снаряде. О воздействии на противника, находящегося даже в легких укрытиях, и говорить смешно.
Поэтому недоразумение фирмы «Рейнметалл» советские оружейники по заказу военных доработали. На тот же лафет (на тот же!) установили орудие калибра 45 мм. И снаряд нашей «сорокапятки» стал весить больше 2 килограмм, в 3 раза больше, чем у Pak 36. Сами посудите, насколько больше теряли немцы танкистов по сравнению с нами, если им прилетал в танк такой снаряд. И насколько более тяжелые повреждения получали их танки.
Но и это не всё. Осколочный снаряд «сорокапятки» давал порядка 100 осколков. Это уже кое-что, уже нормально. Осколочно-фугасного эффекта вполне доставало для борьбы с легкоукрытыми целями. Больше того, для нее были разработаны снаряды с картечью — это вполне эффективное средство для борьбы с наступающей пехотой.
Т. е., из сырой разработки фирмы «Рейнметалл», усмотрев в этой разработке правильность концепции, у нас сделали нормальную пушку. Немцы свою же разработку не догадались довести до ума и приняли на вооружение в ее первоначальном виде.
В результате сразу за колоннами танков панцердивизии тянулась на автомобильной тяге, сжирая бензин, вереница из 100 штук пукалок, почти совершенно бесполезных в бою даже против танков, если на них выходили Т-34 и КВ. И это еще хорошо, если дороги сухие, проходимые, а если на русской равнине прошел дождь, то через этот табор становилось сложно протащить обеспечение для самих танков — пробка из этого дерьма «Рейнметалла».
Это даже сложно вообразить — такую тупость. 100 противотанковых пушек на дивизию, а основным средством борьбы с русскими танками уже летом 1941 года стала вот эта дура:
* * *
Зенитные орудия и наши использовали против танков. Эпизодически. Во время обороны Москвы, Тулы, под Сталинградом. Случаи такие были, но они были единичными, обусловленные критическими ситуациями. Но у немцев, в
