Казань и Москва. Истоки казанских войн Ивана Грозного - Павел Канаев

и дестабилизации противника. Казанцы же не могли похвастаться такими умениями и техническими средствами для осады и взятия городов, как москвичи. Поэтому, как замечает исследователь А.И. Филюшкин, задачи стратегического масштаба им не удавались. Все ограничивалось набегами на русские территории или, напротив, обороной собственных. Но о захвате опорных пунктов, городов и крепостей, их удержании и освоении прилегающей местности речи не шло.

Тем не менее в первой половине и даже середине XV века казанцы предпринимали попытки захватить и удержать серьезные опорные пункты. В 1445 году они занимали Нижний Новгород. Тогда же непродолжительной осаде подверглась Москва. Однако наступательный пыл казанцев быстро остыл из-за роста мощи Великого княжества Московского и отставания татар в части артиллерии. Уже в 1470-е казанцы отваживались лишь нападать на северо-восточные и восточные окраины русских земель. Постепенно стратегическая инициатива полностью переходила к Русскому государству. До казанско-ногайской непродолжительной осады Нижнего Новгорода в 1505 году поволжские татары не предпринимали никаких масштабных военных операций на западном направлении в течение 45 лет.

Отдельного внимания заслуживает тактика речного боя казанцев, которая тоже несильно отличалась от московской. В общих чертах она заключалась в обстреле противника, попытках нанести повреждения или даже сжечь вражеские суда и уничтожить команды. Если позволяло водное «поле» боя, казанцы начинали маневрировать – сходиться с судами противника, осыпая их стрелами, затем отдаляться и снова идти на сближение. По летописным данным, такая речная «кадриль» могла продолжаться целый день. Если стрелы и палубная артиллерия, которая крайне ограниченно, но все же применялась казанцами, исход дела не решали, все заканчивалось абордажем и рукопашным боем. Нередко казанские «корабли» прикрывала с берега лучным огнем конница.

Умели татары также атаковать вражеские судовые рати из береговых засад. Небольшие отряды конных лучников таились около «узких мест» – сужений рек, проток между островами и береговой линией. Как только в этих «бутылочных горлышках» появлялись суда противника, казанцы неожиданно покидали укрытия и начинали обстрел с берега.

Устраивали они и более хитроумные ловушки. В источниках описывается случай, как в 1469 году казанцы перегородили устье Камы связанными судами, тем самым не дав возвращавшейся домой после рейда русской (устюжской) рати выйти в Волгу.

Помимо непосредственно речного боя, казанские татары регулярно задействовали «флот» для поддержки своих сухопутных сил, а также защиты водных подступов к столице. Так, татарские судовые рати умело организовали блокаду русских войск, которые осаждали Казань в 1524 году.

Как видно, военная тактика казанцев отличалась разнообразием и зачастую оказывалась успешной. Это было бы невозможно без наличия талантливых полководцев и четко выстроенной вертикали командования.

Казанская система военного управления не отличалась от тех, что применялись во всех других осколках Улуса Джучи. По золотоордынской традиции войско делилось на тысячи, сотни и десятки, во главе которых стояли соответствующие командиры. Верховным главнокомандующим считался сам хан. Высшие воеводские назначения получали самые знатные феодалы, обычно эмиры. Под их началом находились гвардия и многочисленные нукеры.

Вторыми воеводами часто становились беки, мурзы или огланы. Представители двух последних страт также нередко выступали в качестве командиров среднего звена – подобия сотских голов (капитанов). Могли стоять во главе отдельных формирований и казаки.

Как и в любом другом войске, ориентирами и опознавательными знаками на поле боя у казанцев служили различные знамена. Главным из них являлся ханский туг, или, другими словами, элем. Он выполнялся по принципу штандарта, представляя собой прикрепленное к древку вертикальное прямоугольное полотно внушительных размеров. Ханское знамя могло быть красным, голубым или зеленым, нередко все эти цвета сочетались. Туг богато украшался золотыми кораническими надписями, арабесковыми узорами или даже тамгой Джучидов.

Свои опознавательные знаки имели и полки отдельных знатных военачальников. Назывались такие знамена хорунга или еленге. Подобно тугу, все они походили на штандарты. Правда, уступали ханскому флагу в размерах и могли иметь как прямоугольную, так и подтреугольную форму. Среди всего этого набора полотен выделялись традиционные бунчуки – привет из Золотой Орды. По числу прикрепленных к ним конских хвостов можно было определить ранг полководца.

Военная мощь Русского государства

Выжигая уделы

Иван III подчинил себе огромные территории, сконцентрировал значительные военные ресурсы и укрепил свой авторитет настолько, что взял титул Государя всея Руси. Разумеется, ежовые рукавицы нравились далеко не всем. По непреложному закону подлости этот гнойник недовольства прорвался в самый ответственный момент – перед великим стоянием на реке Угре. Сначала новгородские бояре во главе с архиепископом Феофилом организовали заговор и вступили в тайные сношения с Литвой. Затем крамольный тренд подхватили братья Ивана III – удельные князья Андрей Большой и Борис, переметнувшись со своими войсками все к тому же королю Польши и по совместительству великому князю Литовскому Казимиру.

Неудивительно, что Иван III и его последователь Василий III вели постоянную борьбу не только с внешними врагами, но и с удельной системой. Постепенно правители как бывших великих, так и удельных княжеств переходили в разряд служилых государевых князей. В военном плане это означало планомерное соединение многочисленных княжьих дворов и городских ополчений в обширное воинство с общим высшим командованием и централизованным управлением. Верховным главнокомандующим выступал сам великий князь.

Петербургский исследователь А.И. Филюшкин следующим образом описал сложившуюся при Иване III и Василии III феодально-служилую структуру.

Удельные князья по-прежнему сохраняли определенный суверенитет на своей земле вплоть до права иметь собственную боярскую думу и сажать наместников на города. Взамен они были обязаны участвовать в великокняжеских военных кампаниях, соблюдать общерусские законы. Не имели права вести самостоятельную внешнюю политику и чеканить свою монету.

Служилые князья (слуги) – в прошлом правители пограничных уделов, которые по собственной инициативе поступили на государеву службу. В частности, к этой категории можно отнести князей Воротынских и Одоевских. Их полномочия были существенно ограниченны. Долгое время не входили в Боярскую думу. Стоило им отъехать к другому государю, как их земли изымались в пользу казны. Разумеется, также призывались со своими отрядами на военные предприятия Москвы.

Старомосковская боярская прослойка — можно сказать, потомки «рабочих лошадок» от бояр. Изначально незнатного происхождения, они получали боярскую шапку за заслуги перед государством. Нередко назначались воеводами, дворецкими, наместниками, занимали другие управленческие должности и входили в Боярскую думу.

Дворяне и дети боярские — абсолютное большинство служилых людей, мелкие феодалы, владевшие своими поместьями исключительно при условии несения государевой службы. Со времен Ивана III составляли львиную долю и основную ударную силу московского войска – поместную конницу. В конце XV столетия объединились в институт под названием «государев двор», в который также входили все думные чины, государственные функционеры (казначеи,