Заволоцкая чудь - Пётр Саввич Ефименко

нашли. Эти следы жилья г. Европеус приписывает Югорской Чуди. Впрочем, говорит он, во всей Финляндии до сих пор ничего не знают о могилах древненародных, и поэтому нельзя сказать, могут ли и в ней найти черепа и скелеты древнейших её обитателей — югров, или нет. Впрочем, каменные орудия находят и в Финляндии. Финляндские каменные орудия, по многим между ними встречающимся формам, имеют связь с находимыми в смежной Олонецкой губ., предметами того же рода. Сходство более всего поразительно в боевых молотах, которые в обеих странах часто по бокам имеют выступы. Кроме Финляндии и Олонецкой губ., кажется, пока не находили этой формы орудий.

В Олонецкой губ каменные орудия нашли себе усердного собирателя и исследователя в лице г. Бутенева, автора статьи «Некоторые соображения о первобытных жителях Северной России по найденным остаткам их быта», помещенной в записках Географ. Общества за 1864 г. Г. Бутенев собрал до 240 каменных орудий, из числа которых более 200 отыскано в Петрозаводском уезде. Они находились частью на самой поверхности земли или мало прикрытые ею, как то в пахотном слое полей; частью при рытье канав (одно при копании земли для могилы на глубине до 5 футов); некоторые же попадались в озерах, при добывании железной руды. Кроме того, эти каменные орудия находились всегда поодиночке, а других памятников, которые могли бы относиться к тому же периоду быта, как то глиняных сосудов и орудий костяных, не было открыто в Олонецком крае. Наконец, там пока не встречались никакие надгробные насыпи или сооружения из камней.[20] В Олонецкой губ. каменные орудия крестьянским населением признаются за «громовые стрелы» и употребляются как лечебное средство; ив них большие орудия, как-то: кирки, молота, топоры, тесла, долота, — против усова (колотья или воспаления плевры, подреберной плевы); мелкие же, как то: воски, наконечники стрел и копий, — против различных внутренних болезней. В первом случае, процесс лечения состоит в том, что, нагрев каменное орудие и обернув в тряпку, прикладывают его к страждущим частям груди и боков, что составляет, по-видимому, род сухой припарки, и этот процесс сопровождается нашептыванием заклинаний. Во втором случае, кладут громовую стрелу в воду, которую дают пить больному, в особенности ребятам и малюткам. Кроме того, эти громовые стрелы употребляются на свадьбах против порчи.

На вопрос, какому народу следует приписать каменные орудия Олонецкой Губ., г. Бутенев отвечает: первобытным обитателям северной России, жившим в ней до времен Чуди; чудскому же, т. е. финскому племени, к которому относят другие, он не решается их приписать, потому что финские племена еще на Алтае были знакомы с обработкой металло. «Допустить это, — по его мнению, — значило бы прийти к заключению, что этот народ, уже на Алтае умевший обрабатывать металлы, — значительно усовершенствовавшийся в искусстве в пребывание на Урале, — дойдя до беретов Онежского озера, забыл свои народные предания, перестал устраивать могильные курганы, разрабатывать руду, бросил свои металлические орудия, променяв их на каменные, одним словом, возвратился в состояние первобытной дикости. Против этого возражают, что такое положение справедливо, если возможно доказать, что памятники алтайской и уральской бронзовой или медной старины принадлежат финскому народу, и, что в тоже время, кроме того, к которому относится эта старина, не было других финских племен на западе, в бассейнах балтийском и беломорском. Вообще первобытное пребывание финнов на Алтае не более как гипотеза, требующая еще положительного подтверждения.

Кроме того, Чудь, по словам Бутенева, нигде не оставила такого множества разнообразных каменных орудий, какое без больших разысканий собрано около Онежского озера; от неё остались сотни орудий медных, серебряных, железных, даже золотых, а между ними едва ли можно насчитать десяток каменных, назначавшихся для разработки руд, найденных в рудниках, и ни одного предмета для потребностей домашней жизни. На этот отзыв возражают, что нам известно гораздо большее число каменных орудий с Урала, Алтая и из средней Сибири, нежели автор предполагает на основании статей Эхвальда «о чудских копях» и Муральта «о скифских древностях Эрмитажа». Каменные топоры, служившие, без сомнения, в домашнем хозяйстве орудиями для обработки дерева, найдены в курганах на Урале, из могилы же на Урале добыт каменный молот; первые хранятся в музее Казанского университета, второй — в этнографическом музее Академии Наук. Около Иркутска находят топоры, долота и стрелы каменные; топоры и долота из усада или нефрита нашли в 4 в. от Иркутска в Верхоленской горе, в каменоломне, в глубине 5 сажен от верха горы. Стрелы из дымчатого топаза или кварца и из глинистого сланца, найдены были близ Тункинской крепости. Замечательно, что между каменными орудиями доисторического европейца встречаются также орудия из нефрита, а, между тем, место рождения этого камня лишь недавно найдено только в Сибири; нефрит открыт недавно близ Иркутска, и чукчи еще в прошлом столетии употребляли топоры из сего же камня.

Вопрос о месте и времени возникновения разработки металлических орудий у финнов разрешался различно. Те ученые, которые прародиной чудских племен считали Алтайские горы, происхождение металлов у Чуди объясняли легко, вполне доверившись народным преданиям. Уже Даллас описал, так называемые в Сибири, чудские копи, в горах по Енисею, заключающие в себе изгарины и плавильни, и сделал вывод, что тамошнее население издавна плавило серебро и золото, делая все нужные для этого орудия не из железа, а из меди. По словам Бальзера, чудские рудокопы по Алтайским горам добывали больше золото, чем серебро, а глубокая древность, к которой относят чудские разработки, доказывается тем, что ни в одной из них не найдено железных инструментов или каких-нибудь вещей из этого металла. Горные инструменты Чуди ограничивались медной лайдой, деревянной лопаткой, кожаной сумой, каменными клиньями и балдами.

Ныне, когда гипотеза о пребывании Чуди на Алтае поколеблена, чудские копи в этих горах переходят в руки других владельцев, а вследствие этого рождаются вопросы, известно ли было настоящей Чуди, жившей по ту и по ею сторону Уральского хребта, металлическое производство или нет; если же нет, то откуда она получала свои металлические орудия. Впрочем, эти вопросы ставились и раньше теми учеными, которые не признавали алтайских копей за чудские, а как они разрешались, увидим ниже. Нахождение у народов финского племени, живших по сю сторону Урала, металлических вещей, называемых чудскими, не подлежат сомнению.

На северо-востоке России в разных местах встречаются городища, состоящие из развалившейся земляной насыпи иди вала, курганы, могилы и ямы, известные под именем чудских. Поблизости городищ и в курганах иногда находят разные железные, медные, оловянные, серебряные и даже позолоченные вещи домашнего