«Балканский фронт» холодной войны: СССР и югославско-албанские отношения. 1945-1968 гг. - Александр Животич

культур, на протяжении 1949–1950 гг. в Албании работали несколько групп советских специалистов, однако их усилия по модернизации сельского хозяйства не дали значительного результата[329]. Несмотря на постоянную советскую помощь, сами албанцы не прилагали должных усилий для реализации намеченных планов и рекомендаций. Энвер Ходжа в беседе с представителем ВКП(б) в Тиране В. А. Кареткиным 27 декабря 1951 г. в очередной раз попросил увеличить советскую экономическую помощь Албании. В ответ Кареткин жестко изложил позицию Москвы: СССР готов помочь, но и албанцы, со своей стороны, должны потрудиться и создать условия для собственного экономического роста[330]. Тем не менее, албанский хозяйственный план на 1953 г. основывался на значительной советской экономической помощи[331].

Первое серьезное экономическое соглашение со странами народной демократии после прекращения отношений с Югославией Албания заключила в январе 1949 г. с Польшей. Контракт объемом в 4 млн долларов предусматривал, что НРА будет импортировать оборудование для железных дорог, морские суда, текстиль, продукты металлургической промышленности, электротехнические товары, а отправлять на экспорт медь, пирит, хлопок, бензин и табак[332]. Однако экономическое сотрудничество с Польшей не дало ожидаемых результатов. Ситуация вызвала необходимость для Тираны в конце года направить в Варшаву новую экономическую делегацию для решения назревших вопросов[333]. Албанское правительство продолжало политику укрепления экономических связей и с остальными странами народной демократии, рассчитывая с их помощью преодолеть тяжелые последствия разрыва с Югославией. 12 марта 1949 г. в Праге Тук Якова подписал с Чехословакией торговый договор на сумму 3 млн 350 тыс. долларов. Договор предусматривал, что Албания получит часть чехословацких товаров в кредит (транспортные средства, оборудование для горнодобывающей промышленности, товары широкого потребления), а взамен будет поставлять древесину, руду и лекарственные травы[334].

Для осуществления достигнутой договоренности и укрепления экономических связей в Тирану 20 ноября прибыла специальная делегация из Чехословакии[335]. Аналогичное соглашение на сумму в 1 млн 700 тыс. долларов было подписано с Венгрией в Будапеште 14 марта. Оно предусматривало импорт в Албанию механизмов, запасных частей, предметов потребления и экспорт из НРА битума[336]. В начале 1950 г. были заключены торговые соглашения с Болгарией[337] и Венгрией[338]. Болгария, кроме того, направила в Албанию большое число специалистов, а также инструкторов для оказания помощи становлению албанской военной авиации и обучению ее кадров[339]. С Румынией деловые отношения устанавливались труднее и медленнее. 14 февраля 1950 г. в Тиране был подписан договор о культурном сотрудничестве, который подразумевал укрепление связей и контактов между двумя странами в области культуры, просвещения и науки[340]. В конце того же месяца в Бухаресте было подписано и экономическое соглашение между двумя странами, в соответствии с которым НРА обязалась поставлять цитрусовые и минеральное сырье, а Румыния — зерно, продукцию нефтехимической и химической промышленности[341].

Однако весьма амбициозные программы экономического сотрудничества между Албанией и странами народной демократии не могли дать ожидаемых результатов. Прежде всего, их основную цель — преодоление тяжелой экономической ситуации в Албании, сложившейся после разрыва экономических связей с Югославией, и помощь развитию албанской экономики — было невозможно осуществить из-за изолированности албанской территории от стран народной демократии, слабого экономического развития последних (за исключением Чехословакии) и крайне скромных возможностей Албании в экономическом обмене с этими странами. Географическое положение Албании, особенности рельефа ее территории, состояние экономики обусловливали первостепенную важность экономического и транспортного сотрудничества, прежде всего с Югославией, и развитие хозяйственных связей с Советским Союзом и странами социалистического лагеря ни в коей мере не могло полностью компенсировать потерю Албанией экономического партнера в лице Югославии.

Заметим, что укрепление экономического сотрудничества со странами народной демократии сопровождалось укреплением и политических отношений. В марте 1949 г. в Албанию прибыл венгерский посол Ленард Зори[342], а 17 июня — чехословацкий посол Урбан[343]. Важным шагом было и подписание соглашения между Болгарией и Албанией о сотрудничестве между этими странами в области социальной политики и медицинской помощи, которое было подписано в Тиране в октябре 1949 г.[344] Особое значение для Албании имело проявление солидарности со стороны Китая. Телеграмму Мао Цзэдуна в поддержку Ходжи и албанского народа в борьбе против «империализма и реакционного блока Тито»[345] албанское правительство впоследствии долго эксплуатировало в пропагандистских целях[346]. Одним из результатов следования курсу советской внешней политики по укреплению связей с Китаем было установление дипломатических отношений между Албанией и КНР 19 ноября 1949 г.[347] В декабре 1949 г. Албания установила дипломатические отношения и с ГДР[348].

Ограничение сотрудничества с Югославией Албания стремилась компенсировать дальнейшим развитием отношений с СССР. В рамках мер по усилению советского влияния в странах народной демократии Москва планировала постоянный обмен культурными, образовательными, профсоюзными, кооперативными, молодежными делегациями, открытие домов советской культуры[349]. С этой целью осенью 1949 г. в Москву на празднование годовщины Октябрьской революции была направлена специальная делегация, а Неджмие Ходжа, как председатель Союза албанских женщин, участвовала в Москве в заседании комитета МДФЖ[350]. Весной 1950 г. последовал ряд визитов албанских партийных и профсоюзных организаций в Советский Союз[351], а советская делегация присутствовала на торжествах в честь 1 Мая в Тиране[352]. Стремление укрепить отношения с Советским Союзом выражалось и другим образом. Осенью 1949 г. Энвер Ходжа просил Сталина дать согласие на прием албанских партийных кадров на учебу и разрешить пребывание постоянного албанского партийного представителя в Москве[353]. Москва очень быстро дала положительный ответ, и руководство АПТ направило в советскую столицу своего официального представителя, что способствовало укреплению межпартийных связей. Советское присутствие в Албании упрочилось и в культурном плане. Весной 1949 г. в Албанию приехала группа советских кинематографистов, которая должна была заложить основы албанской национальной кинематографии и помочь созданию сети кинотеатров в этой стране[354]. В течение следующего года в Албанию было направлено несколько групп специалистов с задачей помочь развитию различных видов драматического и изобразительного искусства в Албании[355]. Страну посетили и ведущие советские скульпторы, которым было поручено подготовить предложения о развитии монументальной пропаганды, в частности об открытии памятников в Тиране[356]. Стремясь развивать отношения с Советским Союзом, а также консолидировать различные слои общества и укрепить собственную власть, албанское руководство вопреки устоявшимся идеологическим нормам обратилось к Сталину с просьбой разрешить посещение СССР делегацией Исламской религиозной общины Албании. При этом оно опиралось на позитивный опыт, связанный с пребыванием в СССР представителей албанской православной церкви в 1948 г. Сталин дал согласие, и летом 1949 г. делегация Исламской религиозной общины посетила ряд районов Советского Союза, где проживало мусульманское население[357].

Отсутствие всесторонней югославской помощи