«Балканский фронт» холодной войны: СССР и югославско-албанские отношения. 1945-1968 гг. - Александр Животич

своему окружению об итогах визита в Москву, Ходжа заявил, что добился огромной советской экономической помощи и льготных кредитов[376]. Со своей стороны, Москва старалась точнее оценить потенциал албанской экономики в целях ее более быстрого развития при использовании собственных природных ресурсов. С этой целью был подготовлен и издан специальный справочник, содержавший экономико-географическую характеристику Албании[377]. Вместе с тем советская сторона постепенно слагала с себя обязательства оказания постоянной помощи своему бедному и слабо развитому союзнику.

Непосредственным результатом переговоров в Москве стал тот факт, что в рамках помощи вооруженным силам НРА Советский Союз взял на себя 50% всех расходов на их содержание. Кроме того, в Албанию были направлены инструкторы по ведению разведки и организации службы мобилизации, политической работе, организации милиции и шифровальной службы. В мае 1949 г. для специального обучения в Советский Союз было направлено 20 офицеров албанской госбезопасности[378].

Югославское информационное агентство ТАНЮГ в сентябре 1950 г. опубликовало материал о том, что в Албании находятся более 480 советских военных специалистов[379]. По совету советского правительства албанская сторона немедленно опровергла эту информацию. В то время в албанской армии находился 21 советский военный советник[380].

Для реализации договоренностей с СССР 30 ноября 1949 г. из Тираны в Москву отправилась албанская экономическая делегация, задачей которой было добиться увеличения советской помощи[381]. На прием для иностранных дипломатов в Москве, который был организован по случаю этого визита, не были приглашены только послы ФНРЮ и Франции. Албанская сторона явно не была удовлетворена исходом прошедших переговоров. Впервые после публикации резолюции совещания Коминформа в Бухаресте Ходжа в публичных выступлениях не нападал на Югославию. Это бросилось в глаза советским дипломатам, и они старались получить достоверную информацию о том, не готовятся ли изменения в отношениях Тираны и Белграда[382].

Однако вскоре, излагая основы двухлетнего хозяйственного плана на 1949–1950 гг., Ходжа с трибуны парламента уже яростно критиковал Югославию. Одновременно он четко определил основные направления экономического развития Албании, реализовывать которые предполагалось, полностью опираясь на Советский Союз и страны народной демократии[383].

Тяжелая экономическая ситуация, запаздывание обещанной советской экономической помощи, состояние конфликта в отношениях с Белградом, напряженность на границах с ФНРЮ и Грецией заставили Ходжу вновь поставить вопрос о визите в Москву. 17 января 1950 г. посланник Чувахин, горячо поддержав это намерение албанского лидера, просил Политбюро ЦК ВКП(б) принять Ходжу как можно раньше[384]. После долгого размышления Молотов дал согласие на визит Ходжи в июле – августе 1950 г. Приехав в июле 1950 г. в СССР, Ходжа официально обратился к Молотову с просьбой об оказании в срочном порядке экономической помощи Албании со стороны СССР, а также о содействии в развитии сельскохозяйственных кооперативов[385]. Он не упустил возможности вновь обвинить Югославию в тяжелой экономической ситуации в своей стране. По его словам, югославские представители в Албании якобы целенаправленно разрушали ее экономику[386]. В ходе беседы Ходжи и Тук Яковы с Молотовым 5 августа 1950 г. албанский лидер старался убедить собеседника, что их стране угрожает опасность вооруженной агрессии со стороны Югославии. Молотов, однако, сразу же выразил несогласие с такой перспективой, заявив, что Югославия переживает серьезные внутренние трудности и не имеет сил для вооруженной агрессии[387]. Очередная попытка албанского лидера получить под предлогом югославской угрозы дополнительную экономическую и военную помощь не удалась.

Вопрос о военной помощи Албании Энвер Ходжа вновь поднял во время посещения Советского Союза весной 1951 г. Второго апреля он говорил об этом со Сталиным в Кремле, снова мотивируя свою просьбу угрозой со стороны Югославии, Греции и Италии[388]. Выслушав пространную речь Ходжи, Сталин заметил, что не верит в такое развитие событий, но все же пообещал жаловавшемуся на нехватку танков и самолетов албанскому лидеру серьезную советскую военную помощь, в том числе и прислать советских военных советников и инструкторов для улучшения организации системы безопасности, общего обучения и преподавания в вооруженных силах Албании[389]. В связи с этим правительству НРА был одобрен специальный кредит на закупку вооружения и военной техники в СССР в размере 142 млн руб., которые Албания обязалась погасить в течение десяти лет — две трети в виде платежей по кредиту, а треть в форме товарообмена с Советским Союзом[390]. Москву, по всей видимости, раздражали постоянные жалобы албанцев, их требования казались чрезмерными, поэтому советское правительство направило в Албанию значительно меньше советников, чем просило албанское правительство[391].

В ходе тотальной советизации албанского государственного аппарата были проведены проверки органами госбезопасности многих видных албанских деятелей, которые заняли посты по совету югославских представителей в НРА или по характеру своей работы были с ними связаны. В поле зрения силовых структур попали и те албанские граждане, которые находились на учебе или повышении квалификации в ФНРЮ до «югославской резолюции» совещания Коминформа в Бухаресте в июне 1948 г. Особенно строгую проверку органами советской и албанской госбезопасности прошел начальник Генерального штаба вооруженных сил НРА генерал Бекир Балуку[392]. В советской справке в связи с этим особо подчеркивалось, что югославы поддержали его назначение на пост начальника Генштаба в декабре 1947 г. и якобы хотели использовать для достижения своих целей, но Балуку «вовремя поддержал советскую линию и работал в тесном контакте с советскими инструкторами в Албании»[393]. Несмотря на то что подозрение с генерала не было снято, он остался на посту и в публичных выступлениях выдвигал обвинения в адрес Югославии, осуждал ее политику в Албании до 1948 г. и накануне конфликта с Советским Союзом и странами народной демократии.

Столкнувшись с враждебными проявлениями албанской стороны, югославское правительство в ноябре 1949 г. решило разорвать Договор о дружбе и сотрудничестве 1946 г., который последние полтора года оставался в силе, хотя и формально, в качестве главного международного соглашения. Официальный Белград, денонсировав договор, заявил, что Албания ведет себя крайне провокационно в отношении Югославии, нарушает основные положения договора, подчиняет свои национальные интересы интересам СССР и других стран советского лагеря в борьбе против Югославии и тем самым ставит себя в тяжелое экономическое и международное положение. Правительство НРА было обвинено в том, что оно использует в своих интересах отдельные статьи договора и при этом плетет интриги против ФНРЮ, в то время как югославская сторона, даже прекращая действие договора, не останется равнодушной, если Албании будут угрожать извне[394]. Нота о денонсации Договора о дружбе и сотрудничестве была передана албанской стороне 12 ноября 1949 г.[395], а 22 ноября в ответной ноте правительство НРА опровергло претензии Белграда и обрушило на