Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
«Казакам 300 лет дурили головы. Основная масса казачества настроена враждебно. „Революцию в перчатках не делают“ — говорил Ленин.»
Так в фильме. У зрителя из просмотра этого эпизода складывается четкое мнение, что большевики собирались репрессировать большую часть казачества с массовыми расстрелами. Обязательно посмотрите этот эпизод.
А теперь, речь Штокмана по тексту романа:
«Если по округу не взять наиболее активных врагов, — будет восстание. Если своевременно сейчас изолировать их, — восстания может не быть. Для этого необязательно всех расстреливать. Уничтожить нужно только матерых, а остальных — ну, хотя бы отправить в глубь России. Но вообще с врагами нечего церемониться! „Революцию в перчатках не делают“, — говорил Ленин…»
Т. е., из того, что говорил в романе Штокман выбросили самое главное, что изолировать нужно только наиболее активных врагов. Даже не всех врагов, а наиболее активных. Да и тех не обязательно всех расстреливать. И вместо этого вставили ложь о том, что основная часть казачества настроена враждебно. Случайно это было сделано? По ошибке? Или все-таки по задумке?
Есть в фильме еще один из ключевых эпизодов: расстрел пленного Петра Мелехова Михаилом Кошевым. В фильме расстрел выглядит как немотивированная жестокость Кошевого, отчего у зрителя образ Кошевого дальше вызывает чувство отторжения. Образ большевика Кошевого. А к Петру Мелехову — сочувствие, сочувствие к горю в семье Мелеховых.
Только из канвы фильма как-то совсем не видно, что Петр Мелехов был одним из самых активных руководителей восстания казаков против Советской власти, как-то так случилось, что авторы фильма постеснялись показать некоторые моменты этого восстания, то, что происходило до того, как старший брат Григория попал попал в плен.
Эта сцена романа Герасимову в постановке не пригодилась:
«Его не расстреляли. Повстанцы же боролись против „расстрелов и грабежей“… На другой день погнали его на Казанскую. Он шел впереди конных конвоиров, легко ступая по снегу, хмурил куцый размет бровей. Но в лесу, проходя мимо смертельно-белой березки, с живостью улыбнулся, стал, потянулся вверх и здоровой рукой сорвал ветку. На ней уже набухали мартовским сладостным соком бурые почки; сулил их тонкий, чуть внятный аромат весенний расцвет, жизнь, повторяющуюся под солнечным крутом. Лихачев совал пухлые почки в рот, жевал их, затуманенными глазами глядел на отходившие от мороза, посветлевшие деревья и улыбался уголком бритых губ.
С черными лепестками почек на губах он и умер: в семи верстах от Вешенской, в песчаных, сурово насупленных бурунах его зверски зарубили конвойные. Живому выкололи ему глаза, отрубили руки, уши, нос, искрестили шашками лицо. Расстегнули штаны и надругались, испоганили большое, мужественное, красивое тело. Надругались над кровоточащим обрубком, а потом один из конвойных наступил на хлипко дрожавшую грудь, на поверженное навзничь тело и одним ударом наискось отсек голову.»
Скажите, если бы подобные сцены вошли в фильм, вы бы очень сильно переживали по поводу расстрела Петра Мелехова? А?
И так совпало, что когда я только начал писать эту статью, вышла статья и на Кургиняновском ресурсе «Красная Весна» под названием «Советский кинематограф был далек от одномерного изображения белых — историк». На самом деле, это не совпадение. Мне уже задали вопрос, почему я так подробно пишу о «Тихом Доне» в статье под названием «Задачи политической борьбы». Я пока не буду отвечать на этот вопрос, дальше вы сами всё поймете. Думаю, прямо сейчас поймете, после цитат из статьи на «Красной весне»:
Советский кинематограф уже в картинах 30-х годов ушел от одномерного изображения белых, а в дальнейшем эта картина только усложнялась, заявила кандидат исторических наук, доцент Евгения Полиновская, 22 мая сообщает корреспондент ИА Красная Весна…
«Еще с фильма „Чапаев“, разве там показаны белые, как сегодня показаны красные? Сегодня возьми любой фильм, красные — это упыри, пьяницы, экстремисты, которые только и делают, что издеваются над гражданами и ничего позитивного не несут. А белые выступают постоянно в белых одеждах. И такая агитка черно-белая нам постоянно дается. Разве это мы видим в „Чапаеве“?», — отметила историк…
«В 50–70-е годы гражданская война уже показана во всей сложности процессов, там отношение к белым очень сильно изменено. Например, фильм „Тихий дон“, где мы видим мечущегося героя, причем фильм был снят по книге, написанной еще в сталинское время, получившей признание и премии. Или возьмем фильм „Сорок первый“ с известным сюжетом любви и долга, где показаны любовь между врагами, между белыми и красными, и выбор в пользу долга», — добавила Полиновская…
Историк также напомнила о череде блестящих фильмов, среди которых «Бег» и «Дни Турбиных». По ее словам, апофеозом сложности изображения гражданской войны стала картина «Адъютант его превосходительства».
Скажите, разве это уже не попытка натянуть хрущевский ревизионизм на Сталина? Нет? А что это тогда? И после этого такие, как историк Борис Юлин будут доказывать, что Балаев придумал, будто при Хрущеве переписали историю? Это я придумал или все-таки переписали по указанию Хрущева на 20-м съезде?..
* * *
…Насчет «Чапаева» историк Полиновская соврала так, как только может соврать наш российский историк. Т. е., с беспредельной наглостью. Именно поэтому я их в этой статье и не называю историками. Это пропагандисты геббельсовской школы. Как раз в «Чапаеве» всё предельно ясно, где черное, а где белое, там нет полутонов. Зато явно прослеживается цель этих «историков» — соединить 30-е года с 50–70-ми. Вам это ничего не напоминает? Подскажу — это развитие нынешней чесотки по «примирению» красных и белых, мол, у каждой стороны была своя правда, люди хорошие и с той, и с другой стороны были, только в понимании правды расходились. Поэтому давайте не придавать значения, кто кому глаза выкалывал и звезды вырезал, это просто своё понимание правды было такое своеобразное. А попытка представить отношение к белым в 50–70-х продолжением процессов, начавшихся в 30-х годах — это уже попытка примирения Сталина с Хрущевым и Брежневым. Тоже у каждой стороны была своя правда? Тоже хорошие люди расходились в понимании правды?
Если вы хорошо знакомы с идеологией нашего Коммунистического Движения имени «антипартийной группы 1957 года», то понимаете, о чем я пишу. Если только впервые наткнулись на нас, то поясняю, почему мы почти сразу после оформления Движения, как политической организации, стали объектом ненависти со стороны
